Шрифт:
ГЛАВА 1
— Если в аду жарче, чем здесь, то, черт меня побери, если я не начну ходить в церковь, — сказал, отдуваясь, Билл Эймс, кучер дилижанса, краснолицый, седой мужчина.
Его слова предназначались курьеру, сидевшему рядом на ящике. Тот молча кивнул, щурясь от ослепительных лучей солнца.
Который уже раз, проклиная одуряющий зной, Билл Эймс, тем не менее, успевал управлять четверкой строптивых мулов, запряженных в дилижанс.
— Скорее бы проехать Дэвилз Дип 1 , — снова заговорил он, — что-то у меня плохое предчувствие. Если и суждено чему-либо произойти, это будет именно здесь.
1
Дэвилз Дип (англ.) — Откос Дьявола.
— Это уж точно, — отозвался курьер, который впервые был в этих местах. — Отличное место для налета.
— Не говори. Нам бы только…
— Стоять! Останови дилижанс, приятель! Живо! — неожиданно раздалась команда откуда то со стороны.
Чертыхнувшись, Билл Эймс натянул вожжи, остановил дилижанс и поднял руки. Ему не платили за то, чтобы он дрался. Но курьеру платили как раз за это. Он схватил заряженное картечью ружье, лежавшее у него на коленях.
— Брось, дурак! — рявкнул тот же голос из-за кустов, ярдах в десяти от дороги.
Но курьер уже поднял ружье, и грохот выстрела гулко прокатился по окрестным скалам. Тотчас же в ответ коротко рявкнул револьвер, и курьер, дернувшись, грузно повалился на землю. Из черного отверстия на лбу толчком выплеснулась кровь
Билл Эймс вцепился в вожжи, сдерживая всполошившихся мулов, когда из-за кустов выехал всадник. Лицо его скрывал платок и широкополая стетсоновская шляпа, надвинутая на глаза. В руке у него был револьвер, из ствола которого все еще вился синеватый дымок. Всадник сидел на великолепном черном жеребце с белой звездочкой на лбу и белым чулком на правой передней ноге.
— Без фокусов, приятель! — предупредил незнакомец Билла Эймса. Из-под платка голос звучал глухо и зловеще. — Иначе я могу неожиданно выстрелить, ты ведь меня знаешь.
Даже если Билл и собирался что-то предпринять, то, увидев, с кем имеет дело, снова поднял руки, не помышляя о сопротивлении. Сомнений не было, перед ним был Садден 2 , знаменитый ганфайтер, молниеносная быстрота которого давно уже вошла в поговорку на Диком Западе. За последнее время он в одиночку ограбил уже несколько дилижансов в этих краях. Кто же не знает его вороного коня со звездочкой и белым чулком?
2
Садден (англ.) — неожиданный.
Всадник неторопливо подъехал к дилижансу.
— Ну-ка, сбрось его на землю, — скомандовал он Эймсу, кивком показав на ящик, на котором раньше сидел курьер.
Билл немедленно повиновался, и окованный железом сундучок, глухо звякнув, упал на камни.
Всадник кивнул и соскочил с седла.
— Звучит обнадеживающе. Помолись пока, приятель. Поглядывая на Эймса, он быстро переложил содержимое сундучка в седельную сумку и снова повернулся
к дилижансу.
— Эй вы, можете выходить! — скомандовал он пассажирам. — Живее! Да не забудьте поднять вверх лапы!
Трое пассажиров, жмурясь от яркого солнца, вышли из дилижанса. Они представляли собой жалкое зрелище, так как слышали выстрелы и голоса и, безусловно, догадались, что происходит. Грабитель с веселым презрением оглядел их дрожащие, поднятые вверх руки. Двое пассажиров были явно коммивояжеры с востока, а третий, судя по черной одежде и воротничку, был представителем религии, хотя его грубое, изрытое оспой лицо не выражало кротости, свойственной служителям культа.
— Так ты, значит, пастор? — обратился к нему грабитель.
— Да, я бедный слуга Господень, сын мой, — елейным голосом ответил человек в черном.
— Что-то уж слишком бедный, — заметил грабитель. — Но ты, конечно, знаешь, как стричь шерсть со своих божьих овечек. Вас этому хорошо учат.
Он повел стволом револьвера, приглашая пассажиров освободиться от содержимого их карманов. Результат был неважный: несколько долларов и пара колец.
— А что в ящиках? — спросил он, кивнув на багаж. Один из коммивояжеров поспешно стащил свой ящик на землю и открыл его.
— Это сигары. Самые лучшие, какие можно достать в этих краях, мистер. Попробуйте и скажете, что я прав.
Грабитель взял сигару, понюхал ее и выбросил.
— Дерьмо! — коротко оценил он и кивнул другому коммивояжеру. — А у тебя что?
— Мыло, сэр. Я продаю мыло.
— Мыло? Никогда бы не подумал. От тебя воняет хуже, чем от осла, — грабитель повернулся к пастору. — Теперь твоя очередь, преподобный.
— У меня нет презренного металла, друг мой.
— Друг? У тебя здесь появился друг? — ядовито осведомился грабитель. Сунув револьвер в кобуру, он схватил обеими руками пастора за ворот черного сюртука и резким движением распахнул его. Пастор чертыхнулся, а грабитель коротко рассмеялся.
— Похоже, я угадал!
Под сюртуком мнимого пастора оказался двухствольный пистолет «Дерринджер» в плечевой кобуре.
— Зачем эта штука служителю Господа нашего? — ехидно поинтересовался бандит, забирая пистолет.
— Я приехал в дикую страну и ношу оружие для защиты.
— Ну-ну! — ловкие пальцы обшарили карманы лжепастора и извлекли колоду карт. — А это?
— Я забрал их у одного картежника. Грабитель со знанием дела ощупал карты кончиками пальцев и удовлетворенно хмыкнул.
— Похоже на то. Колода крапленая. Неуловимым движением он веером выпустил карты в воздух и снова принялся за карманы жертвы.
— Ого! — он извлек тугой рулон долларов. — А это ты, наверное, забрал у другого картежника с помощью той колоды карт и пистолета?
— Это деньги, собранные для страждущих, — скорбно ответил пастор, но в его глазах вспыхнул недобрый огонек.
Бандит расхохотался.
— В таком случае, они попали по назначению, потому что я один из страждущих и неимущих, отец мой, — передразнил он елейный тон своей жертвы, но, заметив его взгляд, вдруг резко оборвал смех. — Хватит врать, крыса! Ты что же, думаешь повесить мне это дерьмо на уши? Думаешь, я не могу узнать шулера, даже в поповских обносках?