По ту сторону зеркала
Шрифт:
— Траура? У тебя что, ещё кто-то… бабушка?!
Тед порывисто отвернулся, но Мари успела заметить, как судорога боли пробежала по его лицу.
— Она последнее время тяжело болела, а я не мог навещать её так часто, как хотел бы. Да и если навещал, то только по ночам. Ни одна душа не знала, где она живёт — я скрывал это ото всех, включая твоего дорогого дядюшку Гарри.
Выпалив эти слова скороговоркой куда-то в сторону, он всё же нашёл в себе силы посмотреть на Мари прямо и сразу заметил застывший в её глазах вопрос.
— Я просто не хочу подставлять своих близких. Их
Тед вздохнул, опустив голову на руки. Мари молча размышляла над его словами, давая возможность высказать всё, что камнем лежало на сердце.
— К счастью, — продолжил он, и в каждом его слове сквозила неподдельная горечь утраты, — бабушка умерла своей смертью, а не от руки этих уродов, именующих себя последователями Пожирателей смерти. С меня хватило, что от этой шайки погибли мои родители и дед, поэтому бабушку я просто обязан был уберечь. Она умерла от банальной старости, но Мордред меня раздери, мне от этого ни на йоту не легче!
Мари молча обняла его и непроизвольно провела рукой по волосам. Они стали ещё жёстче и темнее, но теперь она знала, что это вовсе не от того, что на улице смеркалось.
— Мне нельзя сближаться с кем-то, не говоря уж о том, чтобы заводить семью, ведь это будет лакомый, а самое главное, доступный кусок для тех, кто хочет мне навредить. Семья — самое дорогое, что должно быть у каждого человека, но я себе такую роскошь позволить не могу, потому что моя гипотетическая жена и дети мгновенно превратятся в объект шантажа и угроз.
Люпин взглянул на Мари так, словно извинялся за что-то, и она чуть было не спросила, не она ли эта «гипотетическая жена», как вдруг он взял её руку в свою и горячо сжал пальцы:
— Я ведь и тебя подставляю, Мари. Вот так открыто встречаясь, я сильно рискую… тобой.
— Значит, я для тебя близкий человек?
Он посмотрел на неё так, словно она не понимала чего-то простейшего и очевидного.
— Конечно. И пусть кто-нибудь только попробует подойти к тебе. Убью на месте.
— Ты уже доказал это, милый, — шепнула Мари ему на ухо, и Тед сразу изменился в лице, — но, может, не стоит поступать так кардинально?
— Стоит, поверь мне. Потому что порой насилие, будь то заточение в тюрьму, пытки или лишение свободы воли — единственный способ сломить противника. Однако, несмотря на все мои грехи, ты ведь не сбежала от меня. Парадокс.
— Нет никакого парадокса, Тед. Всё, что я видела и знаю о тебе, не может изменить то, что я к тебе чувствую.
Он метнул на неё быстрый взгляд, в котором благодарность перемежалась с каким-то невысказанным отчаянием.
— Я давно выбрал этот путь и уже не могу иначе. Но всё равно спасибо, что спасаешь меня от худшего.
— Так и должно быть, — с мягкой улыбкой сказала Мари и погладила Теда по спине, интуитивно догадываясь, что никому до неё он не рассказывал ни о своей семье, ни о том, что его тяготило. Одинокому и ожесточившемуся, ему нужен был благодарный слушатель, которому можно доверять, и он нашёл такового в ней — девчонке, которая благодаря навязчивому идее завладеть Картой Мародёров свалилась на него как снег на голову.
Стемнело, воздух стал прохладнее. Мари еле заметно поёжилась — в шортах было не особо тепло.
— Замёрзла, — скорее констатировал, чем спросил Люпин, а она лишь улыбнулась в ответ. Он приобнял её одной рукой и с лукавым видом произнёс:
— Тогда может ко мне, дорогая?
— Нууу… — Мари решила поломаться для приличия.
— Я два раза не предлагаю. Но даю шанс передумать.
— Не предлагаешь два раза? Возможно, ты забыл, что однажды я уже была у тебя.
Она хитро улыбнулась, принимая игру Теда, ведь он сейчас явно говорил не то, что думал. Бросив на девушку внимательный колкий взгляд, он встал и демонстративно засунул руки в карманы, тем не менее прекрасно готовый в случае отказа схватить её и утащить в своё логово силком.
— И что же мы будем делать, а, гостеприимный хозяин? Спать в разных комнатах — это я и дома могу.
Люпин зацокал языком.
— Мари-Виктуар, вы уже откровенно напрашиваетесь на взбучку.
— А может, я этого и хочу, — неожиданно даже для себя самой прошептала Мари.
— Зря ты это сказала, крошка.
*
Они завалились в тёмную прихожую, страстно целуясь. Тед на миг отстранился, молча приподнял лицо Мари за подбородок и с минуту просто смотрел в глаза, испытывая её характер. Игра продолжалась. Конечно же, она не выдержала и первая прильнула к его губам, ставшим сухими и требовательно-жадными, когда они встретились с её, мягкими и нежными.
Почувствовав, что ему дали зелёный свет, Люпин начал ласкать Мари уже откровеннее. Всё её тело трепетало от одной только опьяняющей похлеще огневиски мысли, что к нему прикасается он. Сходя с ума от происходящего, в водовороте всё более смелых прикосновений и поцелуев Мари не заметила, как слегка укусила Теда за губу. Он вновь отстранился и с любопытством посмотрел на неё, словно оценивая значение и последствия этого маленького проступка. Но любопытство быстро сменилось решимостью, и Тед молниеносным движением сорвал с себя куртку.
Мари понимала, что дело зашло уже далеко, и всё больше ощущала внутреннюю дрожь от волнения, которое постепенно охватывало её.
«Что же теперь? Вот он расстёгивает пуговицы на рубашке. А с чего начинать мне? Боже, он уже снимает рубашку и швыряет её на пол! Мне ведь тоже нужно что-то делать, не стоять же вот так… Ох, какие мышцы!»
Мари невольно замерла, любуясь стоявшим напротив неё мужчиной, а он в свою очередь, видя её колебания, решил на этот раз не оставлять ей пути к отступлению, поэтому в один шаг преодолел разделявшее их расстояние и безо всякого предупреждения сорвал с Мари одежду, нарочно оставив лишь нижнее бельё. Она тихо ахнула от неожиданности, но быстро пришла в себя и гордо выпрямилась. Фигура у неё была что надо, так пусть теперь у Люпина челюсть отвисает.