По ту сторону зеркала

Zetta

— Ладно, — она с деланным равнодушием пожала плечами. — Надо так надо.

— А завтра вечером я целиком твой, — многообещающе сказал Люпин. — И так вон сегодня сорвалось… Но долг обязывает.

— Да неужели! — иронично воскликнула Мари, потому что была одновременно и рада, и расстроена, что это будет только завтра.

— Знала бы ты, как я соскучился, радость моя, — прошептал он ей на ухо.

— Знал бы ты, как мне не хочется тебя отпускать, — шепнула она в ответ, и тут он неожиданно сильно привлёк её к себе и коротко, но жадно поцеловал.

— Будь осторожен, Тед, — с трудом произнесла Мари, задыхаясь в перерывах между поцелуями. — И учти, завтра ты мой. Смотри, не забудь.

— Завтра я сам с удовольствием напомню тебе об этом, — усмехнулся он и вынул из кармана какой-то предмет, похожий на большую брошь. Портключ. — Ну, до скорого, милая.

— Пока, Тед.

Мари зашла в подъезд не в силах видеть, как он исчезает в потоке голубоватого света, вырвавшегося от замаскированного под украшение портала. Ощущение тревоги который день не покидало её.

Утром Мари проснулась от громкого и яростного звонка в дверь. Уверенная, что кто-то ошибся или просто решил неудачно пошутить, она вооружилась волшебной палочкой и грозно направилась к двери. Даже не посмотрев в глазок, распахнула её и… ахнула от неожиданности.

— Джейми?!

— Собственной персоной, — подмигнул он. — Ну, если только кто-то не использовал мои волосы для Оборотного. Пригласишь?

— Конечно, заходи, — Мари провела его в свою комнату, попутно наложив шумоизоляционное заклятие, поскольку понимала, что речь сейчас пойдёт о том же, о чём и вчера. — Ты решил нанести мне ответный ранний визит?

— Именно, — улыбнулся Джеймс, накладывая на дверь в комнату ещё какие-то защитные чары, не знакомые Мари, а потом в его глазах мелькнула озабоченность. — Слушай… что вчера Люпин устроил?

— В смысле? — не поняла она.

— Я только что из отдела. Там Флинт… — он запнулся на полуслове.

— Что такое? — в голосе Мари сквозил неподдельный ужас. «Будет просто очень страшная смерть», — сказал вчера Тед. Мерлин, неужели…

— Он весь в ожогах, с трудом передвигается. Я сам обалдел, когда его встретил. Правая половина лица и рука обожжены — и это только то, что на виду.

Мари тихо охнула.

— Я не могу сказать тебе ничего дельного… Я видела Теда вчера минут пятнадцать от силы, а потом он сорвался куда-то, вроде как помогать «родственничку», как он выразился.

— А, ну это Скорпиусу наверное. Наш блондинчик снова влип в неприятности.

— Постой, Джеймс, а у Теда что, есть живые родственники?

— Да, семейство Малфоев. Довольно дальние, правда. Скорпиус — его троюродный брат, учился на одном курсе с нашим Алом. Думаю, ты наслышана о Малфоях. Главные британские спонсоры-аристократы, — усмехнулся Джеймс. — Ну, тогда всё сходится. С утра я поговорил со Скорпи; по его словам, после двух рюмок огневиски в «Дырявом котле» Тед начал говорить что-то о том, что единственный путь решения всех проблем — это насилие. Но вот что было потом? Признаться, я думал, что ты хоть как-то развеешь моё неведение.

— Я пас, — одними губами произнесла Мари, пытаясь связать воедино всё, что услышала. Оказывается, вчера Тед оставил её, чтобы отправиться в «Дырявый котёл» и выпить на пару с троюродным братом. Очень интересно… — Ну у вас и интриги.

— Да, есть немного. Ну ладно, тогда я побегу, — сказал Джеймс, снимая чары и выходя из комнаты. — До связи!

— Счастливо!

А вечером Тед пригласил Мари к себе. Как только она вошла в дом, он прямо с порога наложил на её глаза заклятие «Затмись» и аккуратно повёл за собой в комнату (судя по направлению, в котором пространственная ориентация Мари не должна была ошибиться — гостиную).

— Ну, когда можно будет смотреть? — спросила она, когда они остановились, переминаясь с ноги на ногу от нетерпения.

— Сейчас. Финита!

Вот это да! Похоже, Люпин решил с лихвой окупить скупость последних встреч, которые проходили если не урывками, то в таких обстоятельствах, где было не до романтики. Вся гостиная — чутьё Мари не подвело — была освещена десятками свечей, в зажжённом камине приветливо потрескивали поленья, а на столике среди сладостей, фруктов и бокалов для сливочного пива стояла высокая хрустальная ваза с букетом свежесорванной сирени, нежный аромат которой заполнял все уголки комнаты.

Мари с трудом оторвалась от этого великолепия и перевела восхищённый взгляд на Теда.

— Я решил, что немного романтики не помешает, — с напускной скромностью сказал он в ответ на её немой восторг.

— Ну уж нет, ты решил меня споить, а потом шутить на эту тему, — попыталась съязвить Мари, кивнув на бокалы. — Я расколола тебя.

— Всё гораздо проще, любимая, — вздохнул Тед так, словно разговаривал с маленьким неразумным ребёнком. — Отдохнём, расслабимся. Только ты и я.

Они сели на диван, и Тед налил пиво в бокалы. Его раны, конечно, не прошли бесследно, но выглядели уже не такими страшными: опухоль с глаза полностью спала, шрамы и царапины, благодаря экстракту бадьяна, быстро затягивались, кожа на губах восстановилась и зажила, да и двигался он уже увереннее.

Всё это было хорошо, но Мари понимала, что прежде чем отдаться во власть романтического вечера, им придётся обсудить несколько неприятных моментов.

— Это ты поджёг Флинта? — напрямую спросила она, решив не ходить вокруг да около.

— Да, — так же прямо ответил Тед. — Помнишь, я говорил про рождественский сюрприз?

Мари медленно кивнула, отпивая немного из своего бокала, и в этот момент Люпин незаметно подвинулся к ней, крепко обнял и склонился к её лицу.

— Что же ты делаешь… — она потёрлась носом о его подбородок, мгновенно теряя нить разговора.

— В смысле — поджигаю тех, кто мне мешает, или соблазняю тебя?

— Во всех смыслах, — прошептала она, моментально опьянев от близости Теда. Ощущая жар его дыхания, она вся подалась вперёд, очень прозрачно намекая на то, что хочет поцелуя… и не только. Люпин сделал вид, что не понял намёка, и продолжал касаться её лица лишь пальцами. Мари подставила свои губы, а он, словно нехотя, лениво скользнул по ним своими, но быстро оторвался и продолжил истязать девушку своими пуританскими ласками. Когда она уже в голос застонала от желания, он наконец смилостивился и поцеловал её именно так, как она хотела — грубо и настойчиво. Мари больше не могла продолжать эту пытку и начала стаскивать с него одежду. Тед, в свою очередь, с глухим рычанием разорвал её летний сарафан и уложил на спину. Сегодня он не сдерживался; несмотря на свои недавние травмы, он делал всё в полную силу и был настоящим зверем — таким, какой есть. И ей это безумно нравилось.