По ту сторону зеркала

Zetta

Мари тоже вскоре подыскала себе работу в магазине «Волшебное оборудование для умников» в Косом переулке. Занималась вывесками, объявлениями об акциях и распродажах, а общем, всем тем, что у маглов называется «реклама». В группу аннулирования случайного волшебства лондонского Министерства, куда хотела изначально, она не пошла — слишком высок был риск рано или поздно столкнуться с Люпиным где-нибудь в министерских коридорах.

Разумеется, несмотря на свои неполадки в личной жизни, она продолжала общаться со своим кузеном Джеймсом, который по совместительству оставался коллегой Теда. Расспрашивая его о работе, Мари не могла не узнавать, как дела у того, кто разбил ей сердце. Слушая краткие «отчёты» Джеймса, она испытывала невероятную муку, но искушение было столь велико, что удержаться она просто не могла.

Мари знала, что Теда несколько раз чуть не убили, но всё, слава Моргане, обошлось. Она переживала за него ещё сильнее, чем раньше, когда была рядом и могла хоть как-то ему помочь. С одной стороны, иногда ей дико хотелось забить на всё, взять и прийти к нему. Но, с другой, она не могла так унижаться — ведь это он её бросил, и теперь она не имела права показывать, что хочет быть с ним так же сильно, как раньше.

Был тёплый июльский вечер, когда Мари пришла с прогулки (очередной парень безуспешно пытался покорить её сердце) и увидела на своём подоконнике сову с письмом в широком клюве. Дрожащими руками распечатала конверт… и застонала от разочарования — это было послание от назойливого поклонника, с которым она только что гуляла. «Смотри-ка, уже успел отправить мне сову. Или он сделал это заранее?.. Мерлин, зачем я только с ним связалась! Надо будет сказать ему всё как есть, и как можно быстрее. Лучше не тянуть, а то влюбится ещё, не дай бог. Потом ему же только хуже будет» — решила она. Жизнь научила Мари проявлять милосердие к тем, кого она не могла полюбить, как бы ни пыталась. А это были все — все без исключения — её потенциальные ухажёры. Поэтому лучше было рубить на корню.

Мари пошла на кухню и поставила чайник. Хотя она немного уставала на работе и всегда с радостью шла домой, там было слишком тихо и одиноко… Ожидая, пока чайник закипит, она медленно подошла к шкафу и остановилась в раздумии — во что переодеться. Каждый раз появлялась эта типичная женская «проблема», даже смешно было! Заметив на краю полки домашнее платье, Мари потянула его за кончик, но в итоге на неё вывалилось полшкафа.

«Мерлинова борода, вот так всегда», — мысленно заворчала она сама на себя, подбирая вещи с пола. Вдруг под руку ей попались давнишние джинсовые шорты… те самые.

Несмотря на то, что Мари целый год усиленно отгоняла от себя воспоминания о Люпине, сейчас она чувствовала, как глаза наливаются слезами, а в груди начинает болеть так, будто там разлили яд. Лучше бы уж яд… Она безвольно осела на пол и крепко обхватила себя руками, чтобы вновь нахлынувшая боль не разорвала её на куски.

«Интересно, сколько это будет продолжаться? Может быть, однажды, десятилетия спустя, если боль уменьшится настолько, что я сумею её переносить, я смогу оглянуться на те два коротких месяца, которые всегда будут лучшими в моей жизни…»

Вопреки твёрдому намерению стать сильной и забыть Теда, она не перестала меньше страдать. Да, это случалось реже, чем в первые недели, когда Мари просто ходила по пустой квартире и скулила от горя. Реже, но… не менее глубоко. Она не думала, что может испытывать такую боль, а главное, справляться с ней. Да что там справляться — хотя бы не умереть от неё…

*

В ту ночь она не могла заснуть. Непрошеные болезненные мысли упрямо лезли в голову, и в два часа ночи, плюнув на всё, Мари вскочила с кровати, оделась, взяла волшебную палочку и поехала в один из магических ночных клубов под названием «Феникс», куда они раньше изредка выбирались с Джесси и Доминик.

В клубе жизнь кипел и бурлила, взрываясь фейерверками напитком и оглушая басами танцевальных мелодий. Не успела Мари как следует закружиться в этом водовороте развлечений и всеобщего оживления, к ней тут же подошёл парень, оказавшийся вполне симпатичным.

— Девушка, можно с вами познакомиться? — бесхитростно начал он.

— Ну допустим, — кокетливо ответила она, буквально заставляя себя вновь и вновь флиртовать с другими парнями, чтобы забыть того самого.

— Макс, — представился он и потянулся за её рукой, чтобы поцеловать в знак приветствия.

— Мари, — вежливо ответила она, но руки не подала.

— Может, потанцуем?

— Пожалуй, — Мари уже начала сомневаться, что хочет продолжать общение. Но началась быстрая музыка, и новый знакомый потянул её в толпу. В ритме танца он старался как можно ближе к ней прижаться, а она тактично уходила от контакта. Когда Макс всё же улучил момент и коснулся её талии, Мари отскочила как ошпаренная.

— Ты чего? — изумился он.

— Ничего, — зло сказала она, но потом подумала: ведь он, по сути, ничего и не натворил. Но было так противно, словно она изменяла… ему. — Макс, слушай, давай по-честному. Ты хочешь меня закадрить, потом переспать, а утром разойтись навсегда, ведь так? Нам обоим будет плохо завтра. А я этого не хочу.

Ошарашенный парень ничего не ответил, просто стоял как столб и смотрел на Мари во все глаза. Воспользовавшись этой заминкой, она резко развернулась и скрылась среди людей.

Она бежала от самой себя по ночным лондонским улицам. Бежала долго, спотыкаясь на ходу, задыхаясь от душившего горло кома… и внезапно подвернула ногу. Послышался треск ломающегося каблука, и только это вынудило её наконец остановиться. Прерывисто дыша от быстрого бега, Мари кое-как вынула из сумки палочку и наклонилась, чтобы починить каблук с помощью магии, но тут же почувствовала, что по щеке катится слеза. Она хотела её смахнуть, но тут, будто кто-то специально переключал картинки в её памяти, в голову ударило воспоминание об их с Тедом первом поцелуе… А затем о том, как он сказал ей «Я люблю тебя». А потом… как он её отверг. Слёзы предательски заструились по лицу, ком в горле вырвался наружу горестным плачем, и Мари была очень рада, что на этой пустынной улице свидетелями её рыданий станут только одинокие светофоры да сонные дома с давно погасшими окнами.

Она плакала навзрыд, схватившись рукой за какую-то ограду, иначе просто упала бы от ощущения полнейшей растоптанности. Нет, нет, она никогда не привыкнет к тому, что его нет рядом. Это всё полнейшая чушь насчёт того, что время лечит. Да, Мари научилась переживать те моменты, когда боль достигала высшей точки, но перестать думать о Теде она не могла. Он унёс её сердце, не оставив в ответ ни-че-го. И эта пустота в груди уже целый год была ничем не заполнена. Она, словно азкабанский дементор, поглощала все её радости, все положительные эмоции. А ей оставалась только тупая режущая боль.

*с этого момента и до конца — POV Теда

«Тед, ты же понимаешь… каждый человек совершает в жизни хотя бы одну ошибку…»

Эта фраза не выходила у меня из головы уже давно. А сейчас особенно сильно била по мозгам. Я смотрел, как Скорпиус и Лисандер — мои лучшие ребята, внезапно сдружившиеся после трагической гибели Лоркана — искренне приветствуют друг друга после долгой саламандеровской командировки. Оба о чём-то оживлённо разговаривали, причём один трепал второго по плечу, а второй не оставался в долгу и давал первому шутливые подзатыльники. Их общение было настолько самодостаточным, что я почувствовал себя нелепо рядом с ними. За последний год Лисандер многое пережил. В первую очередь, потерю своего брата-близнеца, с которым они были не разлей вода, как легендарные Фред и Джордж…