По волчьему следу

Прудковский Петр Николаевич

Цигуров почувствовал, что кто-то трогает его за ногу. Обернулся и увидел позади себя человека, лежавшего пластом на земле. Это был Грачев. Он шепотом передал бойцу приказание и исчез в темноте. Цигуров не мог не

подивиться искусству майора: не всякий сумел бы так бесшумно подползти к нему!

Прошел час, а может быть и больше. Луна поднялась еще выше и теперь величаво плыла среди ярких осенних звезд, как корабль с изогнутым, надутым ветром парусом.

Внезапно до слуха разведчика донеслось едва уловимое шуршание в кустах на противоположной стороне двора; немного спустя такой же шорох послышался справа от Цигурова — он понял, что это подоспела обещанная майором подмога. Домик Власюка был надежно оцеплен со всех сторон.

Но вот Цигурову показалось, что дверь, выходившая на веранду, вдруг дрогнула и стала тихо приоткрываться. Затаив дыхание, он еще плотнее прильнул к земле. Черная щель с каждой секундой становилась все шире, пока, наконец, в нее не протиснулся человек в длинной до колен блузе. Вслед за ним появился другой, выше ростом, в шинели с погонами и в шапке-ушанке. Скрипнули ступеньки крыльца. Тог, что вышел первым, приблизился к чулану, пристроенному к стене

дома, и тотчас же вернулся обратно, держа в руке короткое весло. Оба быстро направились к спуску, ведущему к реке.

«Пора», — подумал Цигуров и, упруго оттолкнувшись от земли, бросился наперерез.

— Стой!

Человек в шинели отступил на шаг, дико глянул на бойца и вдруг, пригнувшись, сделал быстрый, неожиданный выпад вперед…

Цигуров покачнулся, задохнувшись от нестерпимой боли… Пальцы разжались, не успев нажать спусковой крючок.

Падая, он увидел майора, выбегавшего из зарослей, и еще двух бойцов… Но прежде чем те настигли «смоляного», Власюк, злобно закричав что-то, взмахнул своим веслом и изо всей силы ударил Горобца по ногам…

— Товарищ офицер! Это вы… Понимаете… я не мог иначе… Он грозил… перевези, говорит… И вот поневоле пришлось… — задыхаясь, говорил старик, узнав майора и схватив его за руку, в то время как бойцы вязали отчаянно сопротивлявшегося Юхима Горобца.

— Успокойтесь, Пал Палыч. Я все понимаю. Помогите лучше вон ему, — и Грачев указал на Цигурова, лежавшего без сознания на грядке с пожухлой картофельной ботвой. — Кажется, этот негодяй серьезно поранил его…