По воле северных богов

Стрельникова Александра

Филиппа подхватили под руки и повели прочь. Он шел, не отрывая исполненный ненависти взгляд от Гилфорда, а потому не заметил приближение собственной смерти. Едва Мейн переступил порог часовни, навстречу ему шагнул Гай Клермон с коротким мечом в руке. Лезвие легко погрузилось в живот Филиппа так, что окровавленный конец его вышел сзади… Гай отступил назад. Ничто не дрогнуло в его лице, когда Мейн изумленно глянув на рукоять меча, торчавшего в его теле, начал падать… Молодой человек перевел сумрачный взгляд на остолбеневших друзей и несколько запоздало пояснил

свои действия:

— Прошу прощения, если помешал вашим планам, но я обещал это кое-кому.

После чего развернулся и пошел прочь.

— Гай, стой! Ты куда? — Хью растерялся.

— Пойду, освобожу старого графа.

— Возьми хотя бы с собой людей. Пусть принесут его на руках в главный зал. Пора ему начать наводить порядок в собственном доме.

— А вы поищите Дика Престона… Если его еще можно найти.

— Сэр Хьюго, что делать с этим? — один из воинов указал на бездыханное тело Филиппа Мейнского.

— Пусть святой отец займется его душой, хотя, на мой взгляд, это будет пустая трата времени — в аду уже стосковались по нему.

Все еще качая головой и хмурясь, Гилфорд отдал несколько распоряжений, в том числе приказал всем предводителям дружин, принимавших участие в захвате Мейнского замка, собраться в его главном зале. А потом, отослав туда же Тир с несколькими воинами, сам захватил остальных и отправился на поиски молодого Престона.

То, что он увидел в той части замка, где Филипп устроил свой гарем, и где всем в его отсутствие распоряжалась некая мадам Эльвира, поразило его настолько, что он не раз добрым словом помянул горячность Гая. Теперь Хьюго, не задумываясь, сам убил бы Мейна голыми руками — эту мразь нельзя было оставлять в живых.

Оказалось, что пытать Филипп любил не только в подземельях, но и в специально подготовленных для этого комнатах наверху… Тела обнаженных или полуодетых юношей и девушек, жавшихся к стенам комнат, которые проходил Хьюго со своими людьми, носили те же, а то и более ужасные следы, что и его большое тело. Один за другим воины взламывали замки и отодвигали засовы, проникая в новые и новые камеры. И в каждой они видели лишь боль, страх и похоть… Извращенную похоть безумца…

В одном из подобных помещений Хью и нашел Дика. Он не узнал бы его, если бы молодой человек сам с рыданьем не кинулся ему навстречу, насколько позволял поводок…

Престон был обнажен, как и прочие обитатели этого вертепа. Но кроме того, и это поразило Гилфорда больше всего, юношу полностью обрили. Волос была лишена не только голова, грудь и пах, исчезли даже брови… Лицо его, крикливо накрашенное, подобно тому, как это делают шлюхи в придорожных трактирах, осунулось и постарело, а на шее болтался металлический ошейник, от которого к кольцу в стене вела тонкая, но прочная цепь. Больше в комнате не было ничего. Даже соломы, которую не жалеют положить и собаке в будку…

Юноша плакал и жался к Хьюго, которому никак не удавалось его успокоить. Всего одна неделя, проведенная молодым рыцарем в Мейне, превратила его в больное животное…

«О Господи, зачем? — дрожащей рукой гладя

юношу по голове, думал Гилфорд. — Гая Филипп Мейн хотел убить потому, что тот стоял у него на пути в его желании жениться на Куини. Меня он пытал по той же причине. Но зачем делать подобное с этим мальчиком? И с остальными, там, в других комнатах… Что могло двигать подобным человеком? И как небеса позволили ему это?! Иисусе! — новая мысль взорвалась у него в мозгу. — Если бы не Гай, я мог бы быть уже мертв, а Брайан и Тир…» Хьюго вспомнил, в каком положении он обнаружил молодую норвежку. Теперь, зная на что был способен Филипп Мейнский, рыцарь сумел до конца понять, что же пережила его милая, которая пугалась близости даже с ним, с человеком, к которому, как надеялся Хью, она была, по крайней мере, неравнодушна… А он-то, чурбан бесчувственный, еще и накинулся на нее сразу же! Но ведь ему показалось… И эти ее слова, тон, взгляд… Она льнула к нему… Или это был просто шок?

Хьюго тряхнул головой, прогоняя непрошеные мысли. Впереди еще было очень много дел. Распорядившись позаботиться о Дике Престоне и об остальных пленниках этой весьма необычной тюрьмы, Гилфорд отправился в главный зал Мейнского замка. Для того чтобы попасть туда, ему было необходимо пересечь обширный внутренний двор. Он был переполнен людьми. Потом глаза Хьюго наткнулись на внушительную фигуру Иена Клермона. Он и его люди седлали лошадей.

— Вы куда-то собираетесь, сэр Иен? — окликнул его крестоносец.

Седовласый рыцарь обернулся улыбаясь.

— Это Гаю не терпится. Отправляет меня домой, в Клермон, с новостями.

— А сам-то что же?

— Говорит, еще остались кое-какие долги здесь… О леди Реджине не беспокойтесь. Мы с Элинор доставим ее домой в целости и сохранности. Время к свадьбе… — и рыцарь вскочил в седло.

— В добрый путь! Когда разберусь немного здесь, пришлю за вами еще людей. Хватит уже неприятностей!

— Это дело. Мой поклон графу Мейнскому. Жаль, не довелось поблагодарить его за сына…

— Увидитесь на свадьбе, — рыцари тепло простились, и кавалькада из двенадцати всадников отправилась в путь, а Хьюго вошел в главное здание замка.

Старый граф уже восседал на хозяйском месте. Рядом с ним стоял Гай, а вокруг собрались остальные участники необычной военной операции. Хьюго приветствовали.

— Вы нашли своего молодого друга? — участливо спросил сэр Аллан.

— Да. Дик… не в лучшей форме, но, по крайней мере, жив, — Хью говорил, а сам оглядывался, ища в толпе свою Тир.

Он обнаружил ее у дальней стены в компании Брайана, уже успевшего сменить дамское платье на что-то явно с чужого плеча, но зато мужское. Рядом возвышались как башни Эрик Рыжий и Сигурд Вилобородый. Хью махнул им рукой и вновь обернулся к графу.

— Ну что ж, сэр Аллан. Вот вы и вернулись на свое законное место.

— Я благодарю вас всех. Граф Аллан Мейнский в долгу перед вами.

— Хорошим ужином, то есть завтраком вы расплатились бы сполна, — прозвучал чей-то густой бас, и все вокруг одобрительно рассмеялись.