По законам Дикого поля
Шрифт:
Разновозрастный нерубленый лес взметывал вверх кроны, где шла борьба за место под солнцем, но главная и самая жесткая борьба – внизу… И все же не сама густота леса, не число стволов на десятину делало лес труднопроходимым, а состав кустарника. Девственные заволжские леса славились обилием колючего кустарника и обилием плодовых деревьев, которые цепляли путника не хуже железных крючков. Дикая яблоня столь обильно усеяна проклюнувшимися и засохшими отростками, что пройти ее заросли даже с топором местами просто невозможно, так переплелись ветки растущие и засохшие. В сочетании с буреломом и всюду вьющимся хмелем лиственный лес представал перед
Звероловы отличались особой пластичностью при движении по такому лесу, но даже они требовали оплату новой одежды, если подряжались вести служивых людей.
Вожа и Васек шли степной стороной, выгадывая лучшие проходы. Сухой целительный и поутру еще прохладный воздух омывал лицо и тело, бодрил. Отдохнувшие за ночь кони несли легко. И если бы не вальяжный, спокойный верблюд, идущий на поводке, то всадники давно пошли бы вскачь.
В степном доле все мирно и покойно. Только орлы и стервятники, без устали парящие в небе, напоминали, что в Диком поле все переменчиво.
Правее по ходу Васек увидел огромную птицу с неоперенной макушкой и голым горлом. Очень тонкий длинный клюв ее расклевывал павшего сайгака.
– Орел! – показал Васек.
– Нет, – Вожа отрицательно покачал головой. – Это стервятник. Как и сип, он питается падалью.
В сотне саженей другая могучая птица с белым пятном на плече подхватила зазевавшегося суслика.
– Орел-могильник, – пояснил Вожа. – Тоже питается падалью, но берет и сусликов, молодых зайчат, перепелок. Надо бы снять его пулей на чучело, да мешки полны и путь долог…
Могильников много. Ближе к дому возьмем. Лучший орел – это беркут. Вот настоящий охотник. Зайца, лису бьет, мелкую птицу, молодых сайгаков таскает. В паре с человеком даже на матерого волка идет. Одно гнездо присмотрел…
13
После полудня кони вынесли звероловов к маленькой деревеньке в четыре двора. Избы стояли четырехугольником, глухими стенами во внешнюю сторону, окнами внутрь. В отличие от обычных русских селений где-нибудь возле Москвы или Тулы у здешних переселенцев огороды располагались не только по задам, а больше в центре деревни, там, где привычнее видеть проезжую дорогу, улицу. В глухих бревенчатых стенах прорезаны маленькие, размером в горло кувшина, окошки для наблюдения и стрельбы в случае опасности.
В самом центре селения горбатился колодезный журавль для подъема воды. От колодца на четыре стороны шли деревянные желоба из досок и древесной коры для полива огородов.
При подходе звероловов к деревеньке ее жители узнали Вожу. Навстречу вышли два бородатых мужика. Один забросил ружье за спину, другой опустил лук. На пороге ближайшей избы показались женщины, парень с дротиком, куча ребятишек.
Мужики все широкоплечие, кряжистые. Одеты просто. Белые рубахи из льна, конопли и крапивы, темные крашеные штаны из той же ткани. Рубахи носят навыпуск и подпоясывают тонким шнурком или кушаком, если готовятся к бою.
Женщины одеты более затейливо. Цветные сарафаны и юбки, вышитые кофточки и рубашки с мережкой. Молодые – простоволосые, замужние повязали головы белыми платками.
На ногах сапоги, но больше лапти. Ребятня летом, как всегда, бегала босиком.
Обычное одеяние крестьян в лесной России. И весь быт селения – крестьянский… Не звероловы, не казаки и не пастухи Дикого поля, но землепашцы жили в маленьком селении.
Впрочем, переселенцы быстро впитывали обычаи и приемы, выработанные предыдущими землепроходцами. Устройство жилища, уважение к личному оружию… воспринимали быстро. Постепенно переходили на кожаную обувь, овладевали арканом табунщиков и многим другим. Они также чтили традицию помощи сиротам и сирым соотечественникам. В Диком поле первых землепашцев звали починками [36] , более поздних – припущенниками или новопочинками.
36
Починки – крестьяне – основатели первых землепашеских поселений в пустошах Дикого поля; возле них селились припущенники, которых пускали селиться рядом и брать пустующую землю с равным правом поднять сохой нови столько, сколько осилят.
Поначалу починки старались селиться возле березовых и липовых колков и лесов. И селения часто называли Березовка, Липовка, Хмелевка, Сосновый Починок…
Береза и липа и в Диком поле ценились высоко. После березы липа – главное дерево для россиянина. Если смотреть на значимость для быта, то, пожалуй, липа даже важнее.
Береста березы заменяла древним русичам бумагу, из нее ладили лукошки и ведра. Ветки березы хороши в банных вениках; древесина хорошо горит и незаменима в поварском деле. Березовый сок пили. Березовыми почками лечились.
Из березы и лапти плели, но малопрочные.
А еще светлоликая береза душу радовала. Много песен о березе сложено.
И все же первым деревом в России оказалась кудрявая липа, главный друг и помощник крестьянина. Дерево-долгожитель. Наиболее старые деревья-патриархи почитались священными.
Во влажных местах липа достигала высоты пятнадцать-двадцать саженей, а толщина ствола в диаметре сажень и более.
Из гигантских лип древние русичи выдалбливали ладьи, на которых ходили по рекам и морям. Из липовых колод делали и более обыденные, но нужные предметы – корыта и чаны. В каждом дворе имелись.
Липа кормила славян, равно и другие соседние лесные племена. Пчелы брали лучший и самый изобильный взяток в цветущих липовых лесах.
Из древесины липы мастерили большую часть кухонной утвари – чашки, ложки… Липовые дрова согревали в стужу, к тому же хорошо пилились и кололись.
Липовый цвет собирали. Его заваривали и лечили им не одну болезнь.
Более всего липа славилась волокнистой внутренней частью коры, называемой лубом, а у молодой липы лыком.
Повозки переселенцев Дикого поля были крыты не только конопляным полотном и рогожей, плетенной из липового мочала, но нередко и гнутым лубом, укрывавшим от солнца и дождя.
Из лыка делали кули, циновки, банное мочало. Да еще знаменитые лапти – самую доступную обувь. Обувка аккуратная, легкая, мягкая. Мастера наловчились плести такие лапти, что даже воду и росную влагу не пропускали, держали ногу в сухости.
Обмотает крестьянин ногу тканью-портянкой, сунет в лапти и айда хоть на пятьдесят верст пешком. И мал и стар носили.
Плели лапти повсеместно. Ремесло простое, да без него никуда.
Липа кормила, одевала, обувала, согревала, постель давала, в бане мыла, лечила и даже транспортом служила.