По законам Дикого поля
Шрифт:
Зеленые степи между руслами Иргиза, Самары и Сока таили немало опасностей. В руки работорговцев и здесь можно угодить. Потому Мотя шла полем вдоль зигзагообразной кромки прибрежного леса, в котором в случае опасности легко укрыться.
23
Возле кочевья ордынцев Вожа появился словно с неба свалился. Он напал на ордынцев в открытом поле. Мгла еще закрывала солнце, мелкая пыль оседала на траву, на лошадей, на лица всадников, которые громкими криками с помощью собак правили большой отарой овец.
Вожа ударил с тыла. Налетел на всем скаку. Последовал
Вожа вывел из обморочного состояния одного из поверженных ордынцев. Он помог ему забраться на коня:
– Передай Темиру, пусть отдаст Ерали и вернет мне добро. После полудня жду его на урочище Кривое озеро.
Кривое озеро находилось в двадцати верстах от кочевья корсаков. Зверолов поскакал в том направлении, но не дошел до него и половины пути. Свернул и укрылся за марой.
Спустя время в направлении Кривого озера проскакало около трех десятков вооруженных ордынцев. Ни захваченного Ерали, ни своих мешков зверолов у них не приметил. Вожа свистом поднял Тополя. Из походной сумки он переложил в боковую две гранаты, запасенные в крепости Красный Яр, запалил фитиль в медной трубке на груди и рысью поехал к центральному аулу кочевья.
К этому времени мгла почти рассеялась. Вблизи аула Вожа пригнулся к шее коня и пошел во весь опор, стараясь слиться с конем и как можно ближе подойти к юртам, оставаясь неопознанным. Это получилось.
В тридцати саженях Вожа остановился. Из юрт уже высыпали жители кочевья от мала до велика. Повскакивали и полоненные, которых криками и плетью усадили на траву. Среди снующих людей зоркие глаза зверолова насчитали не более десятка взрослых мужчин. Первая часть задуманного плана оказалась выполненной.
– Темир! – крикнул Вожа, – верни мне Ерали и мое добро!
– Сам пришел, – похохатывал Темир. По его знаку из глубины аула выволокли связанного Ерали. Темир сел на него, как на бревно, и посмотрел на зверолова. Затем он быстрым движением выхватил нож и стал покалывать острием связанного, нанося много мелких ранений. Притом стал оглушительно хохотатать, широко открыв рот и зажмурив и без того узкие глаза. Ордынцы за его спиной, расположившиеся среди юрт и полоненных, изготовились к бою.
Вожа вызов принял. Он пустил коня вскачь в сторону от аула, но так, чтобы тот остался сбоку на его пути и в то же время приближался, проходя по касательной. Перед атакой он зажег запалы двух гранат и теперь выгадывал время для броска. Вожа бросил гранаты, покатившиеся по траве, до того как вышел на ближайшую к Темиру точку.
По мере движения зверолова Темир поворачивал хохочущую голову вслед движениям всадника. Как только всадник открывал бок на ближайшем расстоянии, стрелки хана должны были поразить его. Если бы всадник пошел в атаку в лоб, то выстрелы раздались бы раньше. Но теперь противники выгадывали лучший момент, чтобы с близкого расстояния поразить цель наверняка.
Между стрелками оставалось не более полусотни шагов. Еще чуть-чуть и, расстояние, немного сократившись, начнет увеличиваться. Ружья нацелены, тетивы луков натянуты.
Вожа прочувствовал нужный момент раньше всех. Всадник отпустил поводья и, удерживаясь в седле одними ногами, молниеносно вскинул ружье. Последовала вспышка выстрела, и всадник исчез. Он бросил тело в сторону, навзничь повиснув за скачущей лошадью. При этом несколько изменил направление движения коня, который уходил в сторону от кочевья под другим углом. Прием известный, но проделан столь точно и стремительно, что выстрелы ордынцев прошли мимо.
Пуля зверолова вошла прямо в раскрытый хохочущий рот Темира и разнесла затылок. Выстрел оказался столь метким и роковым, что о нем будут вспоминать долго. Один из тех выстрелов, что входят в предания многих поколений. О нем станут рассказывать были и легенды, как и о подвигах Ермака и Барбоши.
Почти следом за выстрелом прозвучали два взрыва. Один раньше, другой позже. Один из осколков гранаты догнал самого всадника, порвал рубаху, ожег щеку, но сильно не затронул. В ауле кочевья больших потерь тоже не произошло, если не считать одного раненного. Гранаты взорвались в стороне. Но взрывы ошеломили кочевников и дали зверолову возможности уйти из-под обстрела.
Зато заслышав шум боя, вернулись ордынцы, ушедшие в сторону урочища Кривое озеро. Полтора десятка из них пошли вдогон по следам зверолова. Вожа уходил к Яику и уводил за собой преследователей, отыскивающих его следы. Расстояние между ними оставалось значительным, и зверолов ехал неспешной рысью, стараясь не запалить коня до срока.
Жители степной части Поля давно приспособились использовать для выживания самые, казалось бы, никчемные вещи. Там, где не рос лес, они мешали конский навоз с рубленой соломой или сеном и лепили кирпичи на топливо. Кирпичи сушили, назывались они кизяками, и получали на зиму отличное топливо. В чистом поле и простой высохший конский навоз годился на топливо.
На старом месте выпаса и ночевки табуна лошадей Вожа сделал стоянку. Тут же зверолов подстрелил огромного варана, длиной в полтора человеческих роста. Он с удовлетворением перевернул гигантскую ящерицу сапогом. Вараны безобидны для человека, хотя и выглядят похожими на крокодилов. Зато они способны поддержать силы голодному путнику.
Опытный зверолов выкопал в земле углубление и развел там костер. При солнце отблески такого скрытого огня в степи на достаточно близком расстоянии не видно. Пищу должно приготовить до заката солнца и потушить огонь, чтобы свет и запах гари, разносимой ветром, не привел чутких врагов к месту ночевки.
Вожа зажарил на спице кусочки мяса варана. Он жевал едва опаленное, но горячее и питательное мясо. Звероловы Поля любили подкрепиться и яйцами варанов. Птицы и ящерицы делали бдинаковые кладки для продолжения рода, только у варана яйца большие и двух-трех хватало для утоления голода.
Желваки ходили по решительному лицу зверолова, а глаза неотрывно прощупывали степь. В Диком поле много опасностей. Один из законов Дикого поля гласил: кто много дремлет, тот мало живет.
Перекусив, Вожа засыпал костер землей так, что даже малейшего дымка и запаха от него не исходило. Он ослабил у Тополя подпругу [58] , снял уздечку и пустил пастись. Епанч он постелил на землю и полой его укрылся. Обычная ночевка в степи.
58
Подпруга – ремень для крепления седла.