По законам ненависти
Шрифт:
Он встал, устало потёр поясницу, жадно затянулся дымом и снова заговорил:
– Если возникнут проблемы, вы их устраните. Любым способом. Дело, племянник, сверхважное и очень секретное…
– Я всё понял, – впервые за время знакомства Арджан осмелился перебить дядю.
Тот не обиделся.
– Ну что ж… Старшим группы будешь не ты. Не обижайся, но у тебя пока что опыта маловато. Вас будет трое: водитель и двое сопровождающих. Нигде не останавливаться, никаких перекуров и перекусов по дороге. Ни с кем не разговаривать. С точным маршрутом и графиком передвижений тебя познакомит старший, его зовут Буджаром. Я в такие тонкости не вникаю, для меня главное – результат!
Буджар оказался крепко сбитым бритоголовым мужиком. Арджан обратил внимание на то, что ладонь у него огромная, а пальцы жёсткие и узловатые. Если такой лапищей сдавят горло – пиши пропало, ни за что не вывернешься.
Скептически осмотрев АК-47, которым был вооружён Хайдарага, Буджар хмыкнул, но ничего не сказал. Провёл Арджана на стрельбище и, ткнув рукой в сторону мишеней, приказал:
– Валяй…
Хайдарага остался доволен результатами своей стрельбы, подумалось, что и инструктора из лагеря похвалили бы его. Буджар оценил успех напарника более чем сдержанно:
– Сойдёт…
Перехватил недоумённо-обиженный взгляд Хайдараги, протянул руку к автомату:
– Дай…
Почти не целясь, поразил все мишени и, возвращая оружие, заявил:
– Научишься…
Обязанности Арджана во время поездки он объяснил более многословно:
– Будешь следить за левой стороной дороги. Если что-нибудь заметишь, сообщай мне.
– Что именно? – не понял Хайдарага. – Югославов?
– Их – само собой. Обо всём, что вызовет у тебя подозрение, немедленно говори. И не бойся перестараться и попасть в смешную ситуацию. Это нормально. Хуже будет, если проворонишь что-нибудь действительно серьёзное.
Дядя Эрвин провожал их в поездку. Был он не один. Вместе с ним, к удивлению Арджана, пришёл один из лагерных инструкторов – тех, из Аль-Каиды.
Придирчиво осмотрев фургон, плотно забитый тщательно упакованным и перевязанным грузом (только места вдоль ботов оставались свободными), Эрвин долго шептался о чём-то с инструктором.
– Не слишком ли много?.. – донеслось до Хайдараги. – Рискуем…
– Зато представьте, каким будет результат, – отозвался дядя. – К тому же я уверен: всё пройдёт, как надо.
– Вам виднее…
Буджар подошёл к дяде. Он говорил, громче, чем собеседники, его слова Арджан отлично разобрал:
– Пора. Я хочу большую часть пути пройти в тёмное время суток. Югославы попрячутся в казармы, а со своими, если что, договоримся.
– Лучше без этого… – поморщился Эрвин. – Без «договоримся».
– Значит, найдём другой выход…
Буджар подошёл к Хайдараге, внимательно посмотрел на него:
– Всё помнишь?
Арджан молча кивнул.
– Давай в машину…
Протиснувшись мимо груза, Хайдарага устроился на прикреплённом к стенке фургона откидном сиденье. Отметил, что устроился удобно, и обзор из бокового, забранного необычно толстым стеклом оконца, хороший. Облизнул враз пересохшие от волнения губы. Началось!
Ехали быстро. Арджан до рези в глазах вглядывался в мелькавшие за окошком кусты, деревья, поля. В сёла не заезжали, предпочитая обогнуть их по просёлочным дорогам – судя по всему, Буджар предпочитал затратить побольше времени, но не попадаться на глаза людям.
Поначалу Хайдарага твердил в уме подробный маршрут передвижения, который заучил наизусть, но скоро понял, что решительно не понимает, где они находятся. Оставалось исполнять приказ: тщательно следить за окрестностями. Но час шёл за часом, однако ничего не происходило.
Внезапно фургон затормозил. Буджар тихо шепнул:
– Граница!.. Не высовывайся…
Арджан видел сквозь оконце, как к машине подошёл пограничник, о чём-то переговорил с водителем и разрешающе махнул рукой – проезжай, мол.
Кажется, всё? Хайдарага облегчённо вздохнул и позволил себе расслабиться. Это не ускользнуло от внимания Буджара, и он зло прошипел:
– А ну, соберись!..
– Так мы ведь уже в Албании… – начал оправдываться Арджан, но в ответ услышал:
– Заткнись и делай, что велено!..
Когда наконец всё закончилось и Буджар передал загадочный груз людям, которые поджидали их у торчащего на обочине дороги дома-развалюхи, Хайдарага почувствовал, что он выжат, словно лимон. Ноги подгибались, пальцы мелко подрагивали, голову, словно ватой набили.
«Странно, – недоумевал Арджан. – Ничего ведь не делал, а вымотался так, словно весь день мешки таскал…»
Буджар подошёл к нему, довольно хлопнул по плечу:
– Молодец! – извлёк из пачки сигарету и, разминая её, сказал: – Вроде бы ты – парнишка внимательный. Наверное, я плохо объяснил. Запомни: в деле, которым мы занимаемся, понятие «свой» отсутствует. Есть люди, которым мы должны передать товар. Все остальные – враги. Расслабляться нельзя ни на секунду, где бы ты ни находился.
– Учту, – кивнул Хайдарага.
Завидев на пороге своего кабинета племянника, дядя быстро подошёл к нему и крепко обнял. Посмотрел на осунувшееся лицо Арджана, полувопросительно-полуутвердительно произнёс:
– Устал…
– Еле жив, – немного сконфуженно признался Хайдарага. – И сам не пойму от чего.
– Это нервы, – по-доброму усмехнулся Эрвин. – Ничто так не выматывает, как постоянное ощущение опасности. По себе знаю. О поездке можешь не рассказывать. Мне уже доложили.