По законам ненависти
Шрифт:
Сергей засмеялся, но обратил внимание на выражение лица Радко. Было ясно, что предстоящая поездка его совсем не радует. Серб был напряжён, а забравшись на водительское место, уселся так прямо, будто ему вместо позвоночника кол имплантировали.
«Не дрейфь, прорвемся!» – хотел было сказать Комов, но он и сам в этом не был уверен...
Жаль, что болгары не смогли вместе с ними поехать. Им-то (вернее, их телеканалу) на проблемы российских миротворцев было глубоко наплевать, но они могли послужить для русских коллег некой защитой, потому что к болгарам албанцы относились хорошо. Болгарские политики не разрешили пролёт над своей территорией самолёту с российскими десантниками и теперь в глазах албанцев были настоящими героями.
Сергей в разговоре с Богомилом упомянул этот случай. Тот покраснел, но ничего в своё оправдание говорить не стал. Было видно, что и ему такие действия родного правительства противны. А в глазах Живко явственно читалось: «Продались за зелёные бумажки…» Этого было достаточно, чтобы полностью оправдать «братушек».
До Косовска-Митровицы добрались без приключений по прямой, как стрела, дороге. Её контролировали французы, находясь на трассе, можно было чувствовать себя в безопасности. Но не стоило с дороги съезжать и уж тем более сильно от неё удаляться, потому что влияние французских миротворцев было обратно пропорционально расстоянию от шоссе, чем ты дальше от него – тем меньше шансов получить от французов помощь.
Город был разделён на две части: в южном его секторе обитали албанцы, в северном – сербы, окружённые со всех сторон враждебным населением. Причём положение их было куда как хуже, чем в западном Берлине, к примеру. Если кто и хотел пробраться в сербскую часть города, так лишь для того, чтобы насладиться местью. Хорошо ещё со снабжением пока что проблем не было – спасала дорога.
Зона разделения проходила через речку. На мосту стоял французский пост. Радко остановил машину так, чтобы её не было видно с албанской стороны, выбрался из «мерседеса», обошёл, осматривая, будто давно не видел и достал из багажника набор инструментов. Оказалось, что он прихватил с собой косовские номера и сейчас намеревался заменить на них белградские. Сергея такая предусмотрительность водителя порадовала.
Неподалеку от моста стояли сербские ополченцы. Никакого оружия у них не было, по договоренности они его сдали. Теперь ополченцы выполняли полицейские функции и приглядывали за тем, чтобы хоть какой-то порядок соблюдался. Радко отправился с ними поболтать. Всё-таки они лучше знали обстановку. Разговор занял минуты три. Когда водитель вернулся, лицо его было бледным.
– Слушай, Сергей, ты меня прости, но я дальше с вами не поеду, – сказал он.
Было видно, что сербу стыдно, он с трудом подбирал слова.
– Что, так всё плохо здесь? – спросил Комов.
– Если вы будете выдавать себя за кого угодно, только не за русских, то может, и обойдётся. Но я-то вам точно обузой буду. Кроме как на серба я ни на кого не похож…
– Ясно… Ты обратно поедешь?
– Нет, останусь. Вас подожду. Вот здесь буду стоять и ждать. Вы к вечеру вернётесь?
– Надеюсь, – сказал Сергей.
Как он мог сердиться или обижаться на Радко, когда тому и вправду в албанский сектор соваться нельзя? Это не детские игрушки.
Комов и Игорь вытащили аппаратуру из багажника и пешком пошли через мост, разделяющий оба сектора.
С албанской стороны подъехала военная машина, внешне не отличимая от «гелинвагена», выкрашенного в бледно-зелёные цвета, но французские военные никогда не стали бы разъезжать в машинах немецкого производства. Сергей знал, что «рено» выпускает очень похожие автомобили. Он видел один из них в Париже. Вот только эти машины отчего-то не стали популярны среди российских бандитов, отдававших предпочтение «мерседесам», хотя «рено», наверняка, стоили дешевле. А может, именно в этом и заключалась причина? Ходил же анекдот о двух «новых русских»: «Ты за сколько галстук купил?» – спрашивает один. «За триста баксов», – с гордостью отвечает второй. «Придурок! За углом точно такой же за пятьсот продаётся».
Из машины вышел французский капитан. Он был очень маленького роста. Чуть ли не на голову ниже Комова, не более метра шестидесяти, и поэтому капитану пришлось смотреть на Сергея снизу вверх. Ситуацию усугубляло то, что мост был чуть изогнут и Комов как раз спускался с него, миновав середину, в то время как капитан – поднимался. Зато в плечах француз был примерно таким же, как Игорь. Оператор это сразу заметил. Пройдя сотню метров с тяжёлой аппаратурой, он уже успел запыхаться и теперь говорил с большими паузами, во время которых старался отдышаться:
– Этот француз… просто культурист какой-то… наверное, качается… в свободное время…
– Надеешься, что он почувствует в тебе родственную душу и нас пропустит? Ну-ка напряги мышцы рук.
– Они и так напряжены… На мне килограммов двадцать пять всякого железа…
– Добрый день, куда направляетесь? – спросил француз по-английски. Перед этим он представился, но Комов разобрал лишь слово «капитан», а фамилию военного не смог бы повторить.
– Господин капитан, мы – русские журналисты, хотим проехать в Ораховац, – также по-английски сказал Сергей. Когда он был в Париже, то жители французской столицы делали вид, что ни слова не понимают на языке туманного Альбиона, и когда Комов подсовывал к их губам микрофон, отвечали на родном языке. Сергей такой патриотизм разделял, но сейчас они находились не во Франции.
– В Ораховац? – удивившись, переспросил француз и выпалил: – С ума сошли! Да вас там… – капитан не смог сразу подобрать нужное слово, поэтому ему потребовался небольшой разгон, как машине, которая завязла в сугробе. – Да вас же там перережут! – наконец выпалил он.
– Там наши миротворцы стоят. Мы туда обязательно должны попасть, – пояснил Комов с видом обречённого.
– Не советую туда соваться, – попытался отговорить его француз, которому совсем не хотелось взваливать на себя лишние проблемы, – всё-таки ближайшие территории находились в сфере влияния его батальона, и он отвечал за всё, что здесь происходит.
– Надо… – вновь повторил Сергей.
– Ну что ж… – капитан развёл руками. – Не имею права вас задерживать, могу лишь пожелать удачи.
– Спасибо!
– Мобильная связь там не работает, – предупредил француз. – И ещё… Вы ведь, надеюсь, не будете говорить албанцам, что вы русские? – капитан превосходно знал о том, какую «любовь» испытывают албанцы к россиянам.
– Нет, мы прикинемся поляками, – честно признался Комов.
– Поляками... – повторил капитан, очевидно, пытаясь вспомнить, где находится это государство. – Ну что ж, очень хорошо. Подождите минутку здесь. Я хочу вам немного помочь.