По законам ненависти
Шрифт:
У него мелькнула безумная мысль: пока албанец разговаривает, пересесть на его место (благо он ключи из замка зажигания не забирает и двигатель не выключает), угнать «мерседес» и домчаться на нём до моста в Косовска-Митровице. Едва ли их будут преследовать за угон…
Вскоре следом за ними пристроилась машина. Её водитель предпочитал тащиться сзади, несмотря на то, что таксист ехал гораздо медленнее, чем раньше, и их «мерседес» легко можно было обойти. Сколько человек сидят в этой машине, Комов разглядеть не мог, зато приметил, что одеты они в чёрное. Учекисты?
Затем следом за такси пристроилась вторая машина, третья. Теперь они ехали во главе небольшой колонны. Все автомобили были местного производства, марки «юго», похожие на «таврию», так что «мерседес» легко мог оставить их позади.
– Что это за машины? – спросил Сергей у водителя.
– Какие? – спросил албанец, будто он вовсе не смотрел в стекло заднего вида и не следил за тем, что творится позади него на дороге. – Ах, эти? Не знаю.
– Прибавь скорость, – сказал Комов.
– Зачем? Так хорошо едем, – криво усмехнулся водитель.
– Я сказал: прибавь скорость! – уже более настойчиво повторил Сергей.
Очевидно, после этих слов таксист подал какой-то знак тем, кто ехал следом за ними, фарами моргнул или ещё что придумал, но первая машина, резко пошла на обгон, её двигатель заревел, будто прохудился глушитель, а покрышки завизжали, прогорая. Машина промчалась рядом с «мерседесом» и начала прижимать его к обочине. Чтобы ускользнуть от неё, надо было выжать из «мерседеса» всё, на что он был способен. Одним прыжком, за одно мгновение он бы ушёл от погони.
– Вперёд! – жёстко приказал Комов, но таксист его не послушался, наоборот – прижался к обочине, остановился, чуть даже съехав в кювет.
Из «юго» действительно вышли учекисты. Они были без оружия, потому что Армию освобождения Косово якобы разоружили, но наверняка в машинах есть автоматы, а одежда преследователей подозрительно топорщилась, выдавая наличие ножей и пистолетов.
Сергей обернулся к Игорю, успел сказать ему по-английски: «Закрой замок», – и сам сделал то же самое прежде, чем их машину окружило человек десять. «Юго» оказались весьма вместительны, ведь водители свои места не покидали.
Когда к такси подошёл албанец, одетый в чёрную форму Армии освобождения Косово, Комов чуть приоткрыл стекло, но не сильно – так, чтобы в него невозможно было просунуть руку.
– Кто такие? – спросил албанец.
– Польские журналисты, – ответил Сергей, но слова эти не произвели на подошедшего никакого впечатления, а должны были, всё-таки Польша буквально на днях стала членом НАТО.
– Документы есть?
– А в чём дело?
– Выходите из машины, – распорядился албанец.
Комов отрицательно покачал головой, раздумывая, будут ли учекисты выламывать дверь «мерседеса» или вытащат пистолеты и начнут палить через его борта. Выходить из машины не хотелось, какая-никакая, а всё-таки защита.
Албанец дернул за дверцу, она, естественно, не открылась, он с удивлением посмотрел сквозь закрытое стекло, но не на Сергея, а на таксиста.
Вдруг замки щёлкнули, выпрыгивая из гнезд, стёкла на дверях полезли вниз. Оказалось, что в машине центральный замок, и водитель разом открыл все двери.
Комов ничего не успел сделать, потому что учекист сразу же дёрнул дверь на себя.
Несколько рук протянулись к Сергею, вытаскивая его из такси. Комов заехал кому-то ногой в лицо, но слишком неравны были силы. Ножа, с которым Данди охотился на крокодилов и который привёл в ужас чернокожего бандита, решившего ограбить австралийца на ночной улице Нью-Йорка, за пазухой у журналиста не было. Хотя, если бы Сергей вытащил нож, то учекисты достали бы пистолеты или автоматы. В Косово было куда опаснее, чем на ночных улицах американских городов.
Комова выволокли из машины и потащили через кювет к придорожным кустам, чуть позже из «мерседеса» вытащили и Игоря. На заднее сидение албанцы полезли сразу с двух сторон. Оператор успел упасть на спину, согнуть ноги в коленях и резко их выпрямить, буквально вышвырнув одного из учекистов из салона. Удар по лбу отключил албанца на какое-то время, но с тыла Игорь прикрыт не был. Его схватили за одежду, за волосы. Зубцов яростно отбивался, наносил удары вслепую – всё равно они находили цель – но потом и ему скрутили руки.
Мозг Сергея пронзила мысль: сейчас их будут убивать, перережут горло и бросят, а найдут не скоро, только когда полчища мух, летающих над разлагающимися трупами, привлекут внимание проезжающих мимо людей…
Кричи не кричи – никто тебя не услышит!
Комов резко извернулся, албанцы не удержались на склоне кювета, попадали, сбив при этом с ног и журналиста. Сергей ударился о землю спиной, да так сильно, что дыхание перехватило, зубы клацнули, а во рту появился кисловатый вкус крови. Несколько секунд Комов не мог вздохнуть, ему показалось, что он сломал позвоночник, а потом об него споткнулись учекисты, тащившие Игоря, навалились кучей. Сергей отталкивал нападавших, отбивался руками и ногами, но его опять схватили, и тут он вдруг увидел, что по дороге несутся два танка и грузовая машина с закрытым брезентовым тентом кузовом.
Танки немилосердно крошили гусеницами асфальт, выбивали из него огромные куски, точно на траках у них были приделаны отбойные молотки, которыми рабочие вскрывают дорогу, когда им нужно проложить какой-нибудь провод или трубу.
Теперь и албанцы увидели боевые машины и засуетились – они ведь бросили свои «юго» на дороге, танки раскатали бы их в плоские блины, так же, как гидравлические прессы плющат автомобили, выброшенные на свалку, чтобы они занимали поменьше места.
Чьи эти танки, Сергей разобрать не мог. Он знал только, что у испанских миротворцев танки на резиновых колёсах, а не на гусеницах, значит – это не испанцы. Голова Комова кружилась, всё казалось абсолютно нереальным, потому что то, что происходило, происходить просто не могло. И тут он увидел внедорожник, так похожий на «геленваген».