Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Победители Первого альтернативного международного конкурса «Новое имя в фантастике». МТА II
Шрифт:

…Галльская деревня, что встретилась вчера на пути движения легиона, посмела оказать сопротивление! Это был вызов, было прямое оскорбление римской власти, плевок в лицо ему, Публию Гракху! Эти дикари, встав на пути пятитысячного легиона, обрекли себя на верную смерть. За частоколом, окружавшим мятежную деревню, мелькали фигуры не только вооружённых мужчин, но и женщин и даже детей. Две центурии второй когорты, расположившись боевым порядком, двинулись вперёд на укрепление с запада и с севера, со стороны леса, а три центурии и македонский кавалерийский аукзилий атаковали варваров с юга и с востока, оттуда, где простиралось ржаное поле. Куда было дикарям противостоять боевой выучке солдат элитного легиона! Дикари – они и есть дикари. Бой продолжался недолго. Галлы сумели продержаться целый час, и Публий был удивлён. Он думал, что после первого же штурма деревушка падёт, но натиск его солдат был отбит, и офицеры отвели их для перегруппировки. Вторая атака смела оборонявшихся с трёх направлений, и недолгий бой продолжился уже за частоколом ещё минут пятнадцать, пока не был убит последний мужчина в деревне и женщины с мечами в руках. Остальных жителей солдаты согнали на небольшую площадь перед деревянным сараем, облепленным резными идолами, видимо, являвшимся варварским храмом. Окровавленные женщины жались друг к другу, держа на руках маленьких кричащих детей и обнимая подростков. Публий Гракх въехал через горящие

разбитые ворота в поверженную деревню на своём белом коне в сопровождении свиты из десяти военных трибунов – командиров когорт его легиона. К нему подбежал центурион, участвовавший со своими солдатами в недавнем бою и потерявший с десяток их убитыми.

– Легат! Что прикажешь делать с этими варварами? Не смотри, что перед тобой женщины и дети, они все покушались на жизни римских солдат!

Поднявшийся ветерок развевал плюмажи из красных перьев на горящих огнём медных шлемах офицеров, и их пурпурные плащи колыхались на крутых крупах коней. Публий Гракх поднял вверх правую руку, сверкнув серебряными пластинами своих доспехов.

– Властью, данной мне нашим несравненным императором Тиберием, да продлит Юпитер дни его правления, я вынесу справедливый приговор этим заблудшим овцам. Может быть, я подарю им жизни, если они упадут передо мной, а значит, и перед Кесарем на колени и будут молить о пощаде. Пусть эти варвары узнают, что римские законы справедливы и милосердны.

Наступила гробовая тишина, женщины смотрели исподлобья на солдат, и даже дети прекратили плакать.

– Может, эти дикари не понимают латынь? – обратился легат к своим офицерам, но те сами не знали, что ответить.

– Эй вы, безмозглые животные! Если хотите жить, делайте, что вам говорят! – крикнул из свиты один из трибунов.

Из толпы вышла вперёд молодая женщина, подошла к коню, на котором сидел Публий Гракх, и потянулась к римлянину, встав на цыпочки, будто желая что-то сказать ему, и только ему. Легат даже подался вперёд из любопытства, но вместо того чтобы умолять о пощаде, она плюнула ему в лицо. После этого женщина продолжала смело стоять на своём месте, пока тяжёлый римский меч не обрушился на её голову.

– Мама! Мама! – вперёд выбежала маленькая девочка и бросилась к распростёртому у лошадиных ног телу дёргавшейся в агонии матери. – Ты убил мою маму, злой римлянин! – глаза девчушки обожгли ненавистью офицера. Солдаты, молча, смотрели на разыгравшуюся драму, и Публию Гракху захотелось побыстрее закончить этот спектакль.

– Сожгите всех до одного! Именем Кесаря я отнимаю жизни у всех! – он поднял вверх руку и резко опустил её вниз, отдавая тем самым приказ к началу казни. Выставив вперёд копья со щитами, солдаты стали загонять несчастных женщин и детей в сарай, в котором те до этого не раз общались со своими богами. Толстые брёвна подпёрли входные двери, но этого можно было и не делать, так как никто из сарая не рвался наружу. Появились факелы, и деревянная постройка взялась огнём сразу с нескольких сторон. Изнутри не вырвалось ни звука, видимо, матери зажали рты своим чадам и сами стойко приняли смерть. Ветер понёс на кавалькаду чёрный дым, и сладкий запах горелой человеческой плоти перехватил дыхание. Закашлявшись, легат резко дёрнул поводья своего коня, развернув его почти на месте, и рванул вперёд к догоравшим воротам, за которыми колыхались золотые колосья ржи, колосья, что так и останутся неубранными человеком. Плевок галльской женщины горел на его щеках…

…Аркадий бросился прочь от мангала, от этого человека, жарившего мясо, пытаясь быстрее уйти от слащавого запаха. Пробежав вперёд по аллее метров сто, он остановился. Дышать стало легче. Усевшись на скамейке и вытянув ноги, писатель Иволгин стащил с себя ботинки. Боже, как горели ступни! Мягкие калиги, как ему их не хватало! Затянувшись сигаретой, он задумался. Почему-то сюжет романа пошёл наперекосяк. События в первом томе развивались, как и было задумано изначально. Его герой Публий Гракх, сын богатых и уважаемых родителей из сословия всадников, рос смышлёным и одарённым мальчиком. Отец с матерью приложили немало усилий к его воспитанию и образованию. В шестнадцать лет Публий, облитый материнскими слезами, был отдан отцом в Помпейский военный лагерь, где он проучился, прослужил, промучился целых три года и где возмужал и почувствовал себя гражданином великой империи и её защитником. Аркадий вёл Публия по жизни, участвуя вместе с ним во всех его приключениях, успехах и неудачах в любовных делах и в военной службе, радуясь при каждом получении нового чина, при каждой победе над какой-нибудь красоткой. Всё в жизни Публия Гракха шло по заранее продуманному его другом и Богом, которого он никогда не видел, сценарию. Чья-то рука выбирала ему и места службы, и женщин, и немыслимые жизненные ситуации, в которые ему доводилось попадать. Даже жену, красавицу Литицию, дочь сенатора, выбрало ему всё то же Провидение – Аркадий Иволгин. Оно, это Проведение, вело его к цели жизни – должности командующего преторианской гвардией при полоумном императоре-деспоте Гае Калигуле. По продуманному сюжету именно он, Публий Гракх, в будущем ударом меча должен был освободить римский народ от безумного изверга. Но что-то в последнее время всё пошло не так, как надо. И откуда-то взявшаяся та галльская деревня, мимо которой легион Цезаря вообще не должен был идти, и гигантский костёр из женщин и детей. Чёрт знает что! Чёрт-то, может, и знал, а вот, писатель Аркадий Иволгин, не мог понять, что происходило. Раньше он вёл сюжетную линию, а теперь будто плыл в потоке событий в лодке без вёсел. Вся беда была в том, что он сам хотел изменить направление этого движения, но у него не получалось: не виделась перспектива и не находились нужные слова. Приходилось мириться и ждать, куда вынесет течение.

…В лагере, разбитом на берегу галльской реки с каким-то мудрёным названием, в своей красной палатке легата, Публий Гракх возлежал на походной кровати, пил изысканное компанийское вино и читал письмо тестя, полученное час назад от военного гонца…

Аркадию никогда не нравилась его собственная внешность. Он был худощавым, немного сутулым мужчиной среднего роста с узким лицом, и большой нос его совсем не красил. Да и волосы к тридцати пяти годам стали уже не те, что в молодости. Поэтому, наверное, главный герой его романа Публий Гракх был в противоположность ему высоким атлетом с широкими плечами и стальными мускулами. Он был красавцем, его римлянин с мужественными чертами лица, прямым носом и волевым подбородком. Иволгину нравилось быть Публием, ему нравилось, когда на того заглядывались женщины, он гордился любовью Литиции и всегда, возвратившись из того виртуального мира, с сожалением смотрел на своё отражение. А как-то утром, глянув в ванной комнате в зеркало, Аркадий испугался. Рассматривая своё отражение, он увидел, как на лице начали появляться ожоговые волдыри, будто кто-то плеснул на него чем-то горячим. Они надувались на глазах и раздражали кожу. Вспомнилась та галльская женщина, которую зарубил мечом Публий Гракх. Её плевок так же горел тогда на лице. Стоп! На чьём лице? Лицо это было римлянина, которого придумал сам Аркадий! Он здесь причём? Иволгин разглядывал своё отражение и раздумывал: «Наверное, я такой впечатлительный, если мои мысли могут что-то творить с моим телом. Надо сделать перерыв в работе, отвлечься и заняться лицом».

Особо долго поволноваться за свою внешность Аркадию не пришлось, так как после примочек и компрессов волдыри на лице через несколько дней прошли, и кожа осталось почти такой, какой была всегда, за исключением едва заметного пятна. Иволгин продолжал работать над романом. И если б даже он запретил себе на какое-то время писать, вряд ли смог бы это сделать. Тот виртуальный мир манил его и очаровывал своей экзотической необычностью. Аркадию нравилось быть в центре великих исторических событий, нравилось управлять ими, как и в этом мире ему нравилось управлять чужими жизнями. Он с удовольствием руками своего героя и подвластных ему солдат расправлялся с особой жестокостью с теми, кто вставал на пути. Во врагах Рима он видел своих личных врагов и недоброжелателей. А таких накопилось много в реальной жизни Аркадия. Среди них были и соседи, с которыми он ссорился, и друзья-товарищи из юности, что его частенько обижали, и бывшие начальники, не оценившие Иволгина в своё время как работника. Даже убитая галльская женщина напоминала Марину, которая осмелилась идти против его воли и его интересов и тем самым оскорбила. Всем своим обидчикам Аркадий не всегда мог противостоять в жизни, зато в своём вымышленном мире в его силах было творить с ними всё, что заблагорассудится. После того ужасного случая на дороге он чувствовал дискомфорт в душе. Сказать, что ему досаждали муки совести, было бы неверно. Он винил не себя, а обстоятельства, и расправляясь в своём романе с мятежными галлами, вырубая всех до последнего и сжигая их жилища, писатель, как и его герой Публий Гракх, самоутверждался. Отчаянный поступок галльской женщины что-то надломил и в нём самом, и в его римлянине, поэтому сомоутверждение было необходимо им обоим. Погружаясь всё глубже и глубже в свой роман, Аркадий становился сродни Богу, чувствовал свою силу и значимость. Окружающая реальность угнетала его своей серостью, опостылевшей бытовухой. Где в ней тот блеск, та острота чувств, где дворцовые интриги и великие баталии, где любовь, в конце концов? Всё серо и однообразно. А толстая замарашка Люся, разве её можно поставить в один ряд с несравненной Литицией?

Сидя у своего рабочего компьютера, писатель Иволгин курил сигарету с закрытыми глазами, сосредотачивался и погружался в иной мир.

…В своей красной палатке в военном лагере на берегу галльской реки Публий Гракх не торопясь читал свиток с письмом своего тестя Септимия Красса. Сенатор, именитый отец его жены, праправнук великого полководца, подавившего во времена республики восстание рабов, сообщал своему зятю о том, что Литиция, его дочь, пребывает в добром здравии, как и дети, и все они молятся за отца и мужа богам. Политическая обстановка в Риме напряжённая, император Тиберий вернулся из своего добровольного пятилетнего заточения на Капри и раскрыл заговор Сеяна, префекта преторианской гвардии. Сенат вынес изменнику и его семье суровый приговор: все они были казнены. Красе написал, что сам лично голосовал за смертный приговор Сеяну и в момент голосования думал о своём зяте и о своей несчастной дочери, разлучённой с мужем. Освободилось почётное место главного гвардейца императора, и, улучив момент, когда Тиберий был в благостном настроении после терм, сенатор заговорил с ним о муже своей дочери. Поначалу император вроде согласился с предложенной Крассом кандидатурой на место префекта, но в последний момент отдал предпочтение какому-то выскочке Понтию Пилату. Сенатор не уверен, слышал ли Публий о нём раньше. Но всё-таки Красе почувствовал расположение Тиберия к себе и к своим родственникам: после завершения галльского похода и возвращения легиона Цезаря в Рим он назначает его, Публия Гракха, своим наместником в Иудее. Это великая честь и большой скачок по служебной лестнице. Не многим римлянам доводилось из легатов сразу оказаться в кресле прокуратора целой провинции. Конечно, в Иудее нет амфитеатров для гладиаторских игр, но Красе был уверен, что там найдётся масса других развлечений. В конце концов, амфитеатры можно построить, ведь всё в руках наместника императора. В письме тесть искренне поздравлял зятя с почётным назначением и желал ему боевых побед….

…Это письмо переполошило Аркадия. Как мог Тиберий так поступить? Ведь вся жизнь Публия Гракха была посвящена служению империи, и он должен был занять пост главного преторианца, чтобы в дальнейшем освободить Рим от тирана Гая Калигулы. Тиберий не имел права назначать Публия прокуратором Иудеи, ведь это законное место Понтия Пилата, об этом знает каждый! Но разве есть что-нибудь такое, чего не имел бы права сделать император Рима? Он распорядился по-своему, и Аркадий теперь не в силах был изменить судьбу Публия. А может быть, Тиберий ещё поменяет своё решение и предложит Гракху возглавить преторианцев, ведь есть еще время – до распятия Христа целых два года.

Писатель Иволгин увлечённо работал над романом. Он больше ничего не сочинял, он только описывал жизнь, что текла в виртуальном мире, который он ясно видел….

…Легион Цезаря продвигался вглубь Галльской провинции для воссоединения с другим римским легионом, движущимся из Аквитании. В двух переходах на северо-запад от них находилась хорошо укреплённая крепость мятежников. В задачу легиона входило взять её и предать суду смутьянов. Публию Гракху надоел этот бесконечный переход, не терпелось поскорее вступить в схватку с варварами, блеснуть доблестью во славу империи. Ещё утром легион вышел на широкую мощёную дорогу, построенную здесь лет сто назад во времена республики, являющую собой атрибут цивилизации в этой забытой богами глуши. Дорога петляла между холмами, между полями ржи и подсолнухов, пересекала по мостам узкие речки, и всё это под палящим летним солнцем. Когда же впереди показался лес, в котором скрылась дорога, по легиону пронёсся вздох облегчения. Всем хотелось побыстрее окунуться во влажную прохладу деревьев. Публий Гракх ехал впереди на своём белом не знавшем усталости боевом коне, и пурпурный плащ легата развивался позади него на лёгком горячем ветру. Рядом с ним восседал на рыжем жеребце командир первой когорты военный трибун Антоний Корд. Сзади офицеров пеший строй возглавлял аквилифер, облачённый в львиную шкуру, нёсший на вытянутых руках символ могущества легиона – аквил – серебряного орла на высоком древке. Пятитысячный строй солдат, облачённых в медные запылённые шлемы и стальные доспехи, с большими красными щитами в руках, растянулся так далеко, что впереди скачущим всадникам не было видно самых последних центурий. Пустив впереди себя конный македонский разъезд, первая когорта легиона вошла в лес. Гракх вдохнул полной грудью прохладный воздух, пахнущий хвоей и гнилыми листьями. Он напомнил ему запах парка вокруг его собственного большого дома рядом с базиликой Юлия в Риме, где он проводил незабываемые часы в прогулках и беседах со своей возлюбленной женой Литицией. От благостных воспоминаний его оторвала резкая боль в левой руке. Галльская стрела, пущенная откуда-то с деревьев, соскользнула с металлической пластины, защищавшей грудь лорики сегментаты, и прошила насквозь руку чуть ниже плеча. Рядом Антоний Корд уже поднял вверх меч, и центурионы один за другим выкрикивали команды своим солдатам. Раненого легата в считанные минуты окружили плотным кольцом всадники македонской аукзилии, а первая когорта, вошедшая в лес, рассредоточилась по обеим сторонам дороги. Командование принял на себя военный трибун, а легат, защищённый со всех сторон от стрел македонскими щитами, поскакал в сопровождении в конец колонны, где располагались повозки с лекарями…

Поделиться:
Популярные книги

Газлайтер. Том 15

Володин Григорий Григорьевич
15. История Телепата
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Газлайтер. Том 15

Первый кадр 1977

Арх Максим
4. Регрессор в СССР
Фантастика:
альтернативная история
7.50
рейтинг книги
Первый кадр 1977

Довлатов. Сонный лекарь 2

Голд Джон
2. Не вывожу
Фантастика:
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Довлатов. Сонный лекарь 2

Большая Гонка

Кораблев Родион
16. Другая сторона
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Большая Гонка

Ваше Сиятельство 7

Моури Эрли
7. Ваше Сиятельство
Фантастика:
боевая фантастика
аниме
5.00
рейтинг книги
Ваше Сиятельство 7

Новый Рал

Северный Лис
1. Рал!
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.70
рейтинг книги
Новый Рал

Сын Петра. Том 1. Бесенок

Ланцов Михаил Алексеевич
1. Сын Петра
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.80
рейтинг книги
Сын Петра. Том 1. Бесенок

Толян и его команда

Иванов Дмитрий
6. Девяностые
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
7.17
рейтинг книги
Толян и его команда

Егерь

Астахов Евгений Евгеньевич
1. Сопряжение
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
7.00
рейтинг книги
Егерь

Неудержимый. Книга XIV

Боярский Андрей
14. Неудержимый
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Неудержимый. Книга XIV

Оружейникъ

Кулаков Алексей Иванович
2. Александр Агренев
Фантастика:
альтернативная история
9.17
рейтинг книги
Оружейникъ

Чайлдфри

Тоцка Тала
Любовные романы:
современные любовные романы
6.51
рейтинг книги
Чайлдфри

Обыкновенные ведьмы средней полосы

Шах Ольга
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Обыкновенные ведьмы средней полосы

Измена. Жизнь заново

Верди Алиса
1. Измены
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Измена. Жизнь заново