Победители Первого альтернативного международного конкурса «Новое имя в фантастике». МТА III
Шрифт:
– Какие пара-тройка? Я и так тебе дала 16 лет пошастать по белу свету. Собирай свои манатки и пошли к богу смерти сдаваться в последнюю инстанцию.
– Да на что же я ему сдался, этому паразиту неблагодарному? – запричитал канцлер, скроив плаксивый сковородник на лице. – Ведь я ж все свое сознательное время ему, подлецу, и посвятил. Сколько я безвинных жизней на его алтарь положил – это же и не сосчитать! Если меня не станет на Земле, он же сдохнет без провианта у себя в космической стратосфере. Ну, хочешь, – хлопнувшись на пузо, пополз он к ведьме со слезами, – я еще штук пять народностей погублю? У меня страна большая, мне не жалко. Я их всех могу наместо себя оформить,
– Это ты с ним сам разбирайся, кто кому чего расколет. У меня с Чохом свои расчеты.
– Послушай, родная единомышленница, милостиво тебе заявляю: не надо меня к нему водить. Возьми лучше взамен меня одного экземпляра по имени Елпидифор, – не зная уже, за какую спасительную соломинку схватиться, ляпнул изобретательный Полкан. – Во-первых, это он, вредитель, за твоим апельсином по грибы-ягоды ходил. Во-вторых, он своей реанимационной увертливостью от опасностей не только мне, но и самому Чоху наверняка поперек душевного спокойствия встал. В-третьих, он мужик-то еще ничего, и ежели к нему перед смертью подвести деловую госпожу в ажурной эротической спецодежде, то жерло-то ей он ко взаимному облегчению прочистит. А ты как раз, я вижу, женщина занятая, а значит, искать тебе подходящие параметры некогда. Вот и использовала бы мужчину по прямому назначению, а потом сдала бы в макулатурный металлолом.
– Чего-чего? Ты какое безобразие измыслил? Да за одну такую подоплеку я знаешь что с тобой сделаю?!
– Тихо-тихо, – включая задний ход, сказал канцлер.
– Что тихо-тихо, что тихо-тихо? Не выводи меня из терпимого поведения. Прочитай молитву аль стихотворение какое, пальни из ядерного чемоданчика напоследок – и ступай за мной на встречу с делегатами от вечности. Бог смерти Чох давно тебя за круглым столом дожидается.
Долго бы еще ведьма уговаривала канцлера пойти на прием к божественной персоне, если бы в тронную комнату не забежала общественно озабоченная дева Архицель и не закричала трясущимся воплем:
– Папа, папочка, что у тебя во дворе за синхронное плавание развелось? Я вышла из салона парикмахерской красоты, подошла к нашей хате, а тут кругом народ, и все тычут пролетарскими ногтями в административную обслугу, тычут и со смеху свихиваются. И еще бы не свихнуться, когда сам шеф безопасности на клумбе такое па-де-де с непечатным мычанием затянул, что и не знаешь, что делать – хлопать аплодисментами или звонить дежурному невропатологу. Здравствуйте! – обратив лицо на посетительницу, поклонилась головой канцелярская дочка.
– Здравствуй, здравствуй! – потрясенно пропела Ягиня. – Значит, ты и есть вот этого кретина дочка? Чертовская сила! Вот, стало быть, какая мечтательная гармония из моего семечка проклюнулась. Куда там сисястой Софи Лорен до нашей яблочной закваски, а, канцлер?!
Надо сказать, что ведьма хоть и была коварной сволочью, но все же, будучи принадлежностью женского пола, носила в себе все подобающие особенности этого несовершенного рода существ, поэтому, как только увидела Архицелюшку, сразу испытала ревностную зависть к ее пригожести. И, конечно, за это нельзя было ведьму бранить. В самомнении целого дамского населения канцелярии елейная наружность царской наследницы с ее раскосым макияжем торчала гигантской душевной занозою. У сильной половины электората, повторюсь, вид ее порождал иную проблематику. Шестнадцатилетняя блондинка грудным габаритом и извилистой ягодичной обширностью наносила счастливый дефект мужескому воображению, повышая показатель неконтролируемого
– Папа, – заслоняясь вспотевшей отеческой спиной от скандальной натуры, пролепетала Архицель, – чего надобно от нас этой досточтимой мымре?
– Не дрожи, девочка моя, не дрожи, идет переговорный процесс.
– Слушай, канцлер, – вдруг переменила интонацию колдунья, – а хочешь, я оставлю тебя в покое? Язык устал об твое непроницаемое слуховое восприятие чесаться. Оскомина у меня в глазах от твоей ослиной дипломатичности вскочила.
– Ну так, – обрадовался Полкан, – а я тебе о чем толкую? Сколько ты времени на порожние хлопоты потратила! Иди, конечно, отсюда с миром, я твою подлую бесцеремонность прощаю и зла на тебя не держу. Передавай своему знакомцу мои страстные рукопожатия.
– Нет, канцлер, ты не понял, – оборвала его Ягиня. – Я имею в виду, что Чох – большой охотник по части выпуклых женских окружностей, и если я ему вместо тебя, сковырнутая бородавка, приведу один такой дамский соблазн, как твоя раскрасавица дочь, знаешь, какую долгосрочную инвестицию мне Чох выпишет?
– Папочка, о чем это она выражается? – тревожно постукивая фарфоровыми зубками, спросила дива.
– Погоди, погоди, старуха, – осерчал отец канцелярского народа на чародейское отродье, – что-то ты не то лепишь. Мы так с тобой не поладим!
– Это я-то старуха? – обиженно сморщилась Ягиня, преступно косясь на присутствие моложавой фешенебельной прелестницы. – И ты еще со мной после этого ладить собрался? Все. Кончился лимит моего терпения для улаживания антагонизмов. Не хотел самолично ступать на тот свет, пойдет твоя дочь, а с ней и вся твоя полоумная держава. Ты нарушаешь согласованности, и мне на них наплевать.
Сказала и взмахнула чародейским деревянным приспособлением.
– Эй, дурында, опусти свою антенну, – вежливо вякнул Полкан и хотел что-то еще добавить, но ведьма уже прочертила в воздухе чернокнижную сокровенность своей волшебной указкой.
– Молчать! – приказала она президентской династии, и династия пожухла. – Так как я злодейка принципиальная, то буду орудовать строго по порядку. Во-первых, за то, что ты проявил потерю ориентировки в морально-волевом аспекте, – объяснила она Полкану, – за пуленепробиваемое твое нахальство, сопровождавшееся противным разеванием рта, получи, дорогой, надлежащий тебе по гнусному характеру облик.
Махнула ведьма своей сказочной веточкой, и на тонкой розовой шее оцепеневшего канцлера вместо репрезентативного выражения обнаружилась неадекватная морда гиппопотама с неповторимым запахом из пасти, а из штанов в тыловой части туловища выползло короткое хребетное продолжение – хвост.
Не сразу откликнулся на хитроумный чародейский маневр находчивый канцлер. Неожиданная мясистая тяжесть на плечах поначалу придавила его к земле. Уронив на пол свое африканское безобразие, Полкан с мягким грохотом стукнулся им о дворцовое перекрытие, перекувырнулся через чужеродный набалдашник, а затем, очутившись в покачивающемся сидячем положении, издал первый звук.
– Ррау! – возразил он колдующей хулиганке, распахнув настежь жевательную полость.
Бедняга от усердия так высоко задрал надводную часть рожи, что от непривычки чуть пополам не порвался, а гиппопотамская дочка от ужасного переживания безысходно пискнула и покрылась отчаянной полосатой краснотою.