Побег из гарема
Шрифт:
– Подтяни-ка вон то тростниковое кресло и посиди маленько, – предложила она, ткнув в Бриттани узловатым пальцем.
Девушка устало присела.
– После дождя стало немного прохладнее, – заметила она.
– Твоя правда. – Эсмеральда откинулась на спинку кресла и посмотрела на ветки у себя над головой. – Слышала, ты на днях чуть не утонула в реке. А посмотреть, так по тебе и не скажешь.
– Откуда вы об этом узнали?
– Да уж узнала. – Она заглянула Бриттани в глаза. – Тебе бы надо быть поосторожнее.
Бриттани не хотелось
– 'Вы уже закончили на сегодня плести корзинки? Мудрую старуху было не обмануть вежливой болтовней.
– Ведь не корзинки и погода у тебя на уме. Не хочешь рассказать мне, что тебя тревожит?
– Нет, пока я сама в этом не разберусь. Может, лучше расскажете мне о Торне? Ведь вы его давно знаете.
Глаза старой женщины сделались задумчивыми.
– Мастер Торн всегда был красивым чертякой. Будь уверена, девчонки так и вились вокруг Стоддард-Хилла, просто чтоб хоть одним глазком посмотреть на него. Он всегда был тем, кто любил леди. – Эсмеральда усмехнулась. – А уж как леди любили его! – Внезапно глаза ее помрачнели. – Но были и такие, которых хлебом не корми, дай только кому гадость сделать – и ведь сделали же!
– Эсмеральда, когда я только приехала в Стоддард-Хилл, Вильгельмина намекала на что-то между ней и Торном. Я ей не поверила.
Старушка поморщилась.
– Я не разношу сплетен. Если хочешь знать об этом, лучше спроси своего мужа.
Бриттани покачала головой, понимая, что Эсмеральда больше ничего не скажет.
– Все так запутано. Я живу в мире, который не могу постичь. Узнала, что на свете существуют бесчестье и обман. Я начинаю думать, что мама не подготовила меня к жизни. Она сама доверчивая и прививала это качество мне. Но с некоторых пор я научилась быть подозрительной.
– Может, твоя мама надеялась, что тебе не придется узнать, что добро не всегда побеждает, а зло порой бывает сильнее.
Глаза Бриттани расширились.
– Что вы хотите этим сказать?
– Я хочу сказать, что твой муж – хороший человек, но вокруг него есть люди, которые пытаются погубить его. Ты единственная, кто может ему помочь.
Сердце Бриттани екнуло.
– Какие люди?
– Думаю, ты уже знаешь.
Эсмеральда откинулась на спинку кресла и покачалась туда-сюда.
– На твоем месте я бы больше беспокоилась о тех, кто ближе к дому. И ты сама при этом должна быть осторожной.
– Порой я не могу отличить друга от врага, Эсмеральда.
Глаза старой женщины сузились.
– Не доверяй никому в доме, кроме Мэтти и ее дочки Ливии. И конечно же, Кэппи, человек мастера Торна.
– Почему вы мне это говорите?
Эсмеральда огляделась, чтобы убедиться, что никого поблизости нет. Потом наклонилась ближе к Бриттани.
– Я больше ничего не скажу. Просто учти мое предостережение. Не позволяй никому заманить тебя далеко от дома ни под каким предлогом.
Торн сидел за столом напротив двух мужчин, уполномоченных сенатом допросить его. Расспросам не было конца, и Торн чувствовал, что начинает терять терпение.
Один из этих двоих, некий мистер Бэлсам, мрачно взглянул на своего товарища, мистера Уиттинга. Торну было понятно, что ни один из них ему не верит.
– Давайте вернемся к этому еще раз, капитан Стод-дард, – устало проговорил мистер Бэлсам. – Вы сказали, что вас атаковали четыре турецких военных корабля, и вы были вынуждены открыть ответный огонь, чтобы защитить себя?
– Совершенно верно.
– Вы хотите, чтоб мы поверили, что ваш корабль вступил в бой с четырьмя турецкими судами, и вы вышли победителем?
– Да, сэр. Все именно так и было.
Торн мог прочесть недоверие в глазах обоих мужчин.
– Вы также хотите убедить нас, что на борту вашего корабля была женщина, и вы об этом не знали?
– И это совершенно верно, мистер Бэлсам. Она была тайно доставлена на корабль.
Мистер Уиттинг, который носил очки с толстыми линзами, делающими его глаза в два раза больше, прищурился.
– Вы понимаете, что турецкое правительство выдвинуло против вас серьезные обвинения? – Он пошуршал какими-то бумагами, лежащими перед ним. – Прежде всего, вы обвиняетесь в похищении девушки, которая, по их утверждению, является турецкой гражданкой. Они требуют немедленно освободить ее.
– Я не похищал ее… и, как уже не раз говорил вам, ее спрятали на борту втайне от меня и от всей команды.
Заговорил мистер Бэлсам:
– Расскажите нам, что вы знаете о ней.
– Девушку зовут Бриттани Синклер. Ее отец был американцем, а мать англичанка. И хотя она родилась в Турции, это еще спорный вопрос, является ли она гражданкой этой страны.
– Вы знаете, где девушка сейчас?
? Да.
– Мы можем потребовать от вас предъявить ее, поскольку турецкое правительство требует ее возвращения.
Торн покачал головой:
– Я не готов сказать вам, где она находится, но она не вернется в Турцию ни при каких обстоятельствах.
– Вы не подчинитесь прямому приказу, капитан Стоддард? – возмутился мистер Бэлсам.
Торн кивнул:
– В этом случае нет, не подчинюсь. Видите ли, леди, о которой идет речь, стала моей женой, и я не намерен отдавать ее ни своему правительству, ни тем более турецкому.
Шок отразился на лице мистера Бэлсама, а мистер Уиттинг развел руками:
– Это черт знает что!
– И, тем не менее леди – моя жена. Я предвидел, что такое может случиться, и, не желая, чтоб она попала в лапы турков, дал ей защиту своего имени. И полагаю, по закону это обеспечивает ей защиту американского правительства.
Мистер Бэлсам сложил руки и неожиданно улыбнулся:
– Нет, ну подумать только! Вы сразились с турецким флотом и победили! А теперь снова переиграли их. Я всегда говорил, что каждый наш корабль стоит двух иностранных. Но потопить четыре корабля! Друг мой, я поражен.