Побег из сказки
Шрифт:
– Этот невежда – лишь бездарный подражатель своего почтенного учителя, единственного в мире поэта-джинна,– гневно махнул полой халата старик.– Он даже имя себе состряпал, переделав имя Хамара.
Арина с растерянностью внимала открывшимся ей тайнам Востока.
– Ну да аллах с ним,– тряхнул бородой Гасаныч.– Он даже не стоит чести быть представленным прекрасной госпоже, а тем более – вести о нем долгие речи. Как видишь, моя среброволосая повелительница…
– Чего?
– Твои волосы подобны серебру,– галантно пояснил джинн. Арина задрала нос.– Так вот, как видишь,
– И горишь желанием исполнить второе? – усмехнулась девушка.– Чтобы тем самым приблизить третье и скорее от меня слинять?
– Слинять? – наморщил лоб старик и почему-то испуганно схватился за бороду.
– Ну сбежать!
– Что ты, моя прекрасная пери,– рассмеялся трескучим смехом Гасаныч.– Я не в тех годах, чтобы бегать от юных дев. Да и уже не в тех силах, чтобы они за мной бегали,– притворно вздохнув, добавил он.
– То есть – ты у меня жить собрался? – сделала логичный вывод Арина.
– О, не беспокойся, моя госпожа! Я не потесню тебя в твоем дворце. Выдели мне небольшую комнатку в половине прислуги, и я буду возносить тебе хвалу как самой щедрой госпоже на свете.
– Для начала не мешало бы обзавестись дворцом,– хмыкнула Арина и деловито поинтересовалась: – Так сколько желаний я могу загадать?
– Столько, сколько пожелаешь, моя повелительница,– торжественно произнес джинн.
– Ты никуда не спешишь? – уточнила «прекрасная пери».
– Я весь к твоим услугам,– почтенно склонил голову старец.– До тех пор, пока буду тебе нужен.
– Что ж,– Арина протянула ему купюру, которую все это время держала в руках.– Я хочу целый чемодан таких бумажек.
– Деточки, вы уж извините, что корягу посреди дороги бросила – не дотащила до избушки,– причитала благообразная седовласая старушонка, спеша к Глаше и Оливье, поднимающимся с земли.– Вот вернулась за ней, а тут – такое! Эти бестии совсем стыд потеряли, средь белого дня уже на людей нападают, ну да пусть попорхают, голубчики.
Глаша проводила взглядом трех крупных, размером с воробья, черных мотыльков, которые сумасшедшими зигзагами носились по дороге, еще не понимая, что же с ними произошло.
– А это ш ними надолго? – Она с опаской покосилась на бывших гарпий.
– Надолго, деточка,– заверила ее старушка-спасительница.– На всю жизнь.
– Здорово вы их,– восхищенно заметил маркиз.
– А они – вас,– покачала головой старушка, оглядев помятых путников.
– Пустяки,– привычно отозвался Оливье и поморщился, схватившись за плечо.
– Нельзя с ранами от их когтей шутить,– строго сказала бабулька,– кровь у них дурная, ядовитая, мало ли что. Следуйте за мной, я тут поблизости живу, обработаю ваши ранения целебными зельями, как новенькие будете.
Маркиз с сомнением топтался на месте.
– А это что у тебя, девонька? – охнула старушка, глядя на струйку крови в уголке рта Глаши.
– Шуб выбила,– повесила голову та.
– Вот огорчение-то! – всплеснула руками бабулька.– Совсем ведь девчонка еще. И не замужем, поди? – Она с любопытством глянула на Оливье.
– Не,– согласно кивнула Глаша.
– Кто ж тебя, беззубую, замуж возьмет? – посетовала старушка.
– У-у-у,– расстроенно проскулила девушка.
– Не реви, помогу я тебе зуб вернуть! – ободрила ее та.
– Как? – радостно вскрикнула Глаша.
– Есть у меня одно средство,– улыбнулась бабулька.– Так что, заглянете к старушке-травнице в гости?
– Уше идем! – сообщила Глаша, хватая маркиза за локоть и ликуя от счастья. Ну если старушка не врет и впрямь ей зуб сможет нарастить!
«А если она ведьма-людоедка? – прогундосил внутренний голос.– А коряга – ловушка для таких простаков, как ты? И гарпии – ее сообщницы, сейчас она их в мотыльков превратила, а через час обратно расколдует?» – «Людям надо верить»,– осадила его Глаша, следуя за бабулькой, ловко ковылявшей по тропинке. Оливье замыкал шествие и вел за собой лошадей. Через пять минут между деревьями показалась небольшая аккуратная избушка, сложенная из бревен.
– Вот и пришли,– сказала старушка, приглашая их в дом.
Везде, куда ни кинь взгляд, громоздились ряды баночек, флакончиков и прочих склянок всевозможных размеров, форм и цветов. Баночки надежно обосновались в шкафах, коих в просторной лаборатории травницы было восемь, забив все полки от пола до самого потолка, вольготно расположились на рабочей поверхности стола, стоящего в центре комнаты, и постепенно начали переползать вниз и вверх, занимая свободное пространство на стенных полках и на полу под ними. Комната травницы одновременно напоминала лабораторию безумного химика и кухню сумасшедшей домохозяйки. Пребывание внутри такого помещения требовало от посетителей большого мужества, а также крайней осторожности и грациозности, дабы ненароком не задеть одну из этих стекляшек ибо никогда не знаешь, какие радости или пакости скрывает в себе ближайшая к тебе скляночка.
– Сейчас-сейчас,– причитала травница, выгребая из шкафчика баночки и бутылочки и бормоча себе под нос:– Это от укуса нечисти, это для заживления ран, это против ушибов… А вот и для выращивания зубов! – воскликнула она, разглядывая на свет пробирку с зеленой жидкостью.
– Вот-вот, давайте ш нее и нашнем! – нетерпеливо вскрикнула Глаша.
– Ну давай,– улыбнулась старушка, предлагая ей присесть на скамью у окошка.– Заодно и проверим…
– Што проверим? – испуганно уточнила девушка.
– Как оно на людях работает,– отозвалась старушка.
– А вы никогда не пробовали? – ужаснулась Глаша. Чтобы вернуть утраченный зуб, она была готова на любые условия. Но если у этого лекарства в числе побочных эффектов – превращение в буренку или мгновенный рост рогов и копыт, она бы предпочла не рисковать…
– Ну почему, пробовала,– поведала травница.– На своих козочках и один раз на волке. Себе вон целый рот зубов вырастила.– Бабуля ощерила рот, демонстрируя Глаше свои достижения на ниве зуборащения, и девушка ахнула. Зубы были ровные, белые, все как на подбор – стоматологические клиники между собой передрались бы, лишь бы старушку лицом своей сети сделать.