Побег от прошлого
Шрифт:
========== Том 3. Глава 17. Одним глазком ==========
Дома Эль с невероятной скоростью и не без поддержки брата расправляется с огромным заблаговременно купленным кремовым тортом, после чего опять куда-то собирается, не говоря ни слова ни нам, ни спустившейся на завтрак Саю. И только когда он идет к входной двери, перекинув через плечо пустую хозяйственную сумку, и я его провожаю, то все же осмеливаюсь поинтересоваться пунктом его назначения и заодно причиной столь внезапного ухода.
– Я пойду в дом Ватари и возьму оттуда кое-какие вещи, - коротко поясняет он. – А потом поеду в больницу. Вдруг Ватари очнется… Ты
– Да… наверное, бывает… - задумчиво отвечаю я, смотря куда-то за его плечо. – Пойти с тобой? – на всякий случай уточняю.
Эль только качает головой.
– Нет, не стоит. Спасибо, конечно, Кристен, но я справлюсь.
И уходит. Я еще некоторое время смотрю на его нелепую сутулую фигуру, пока он не скрывается за поворотом, а потом вздыхаю и закрываю дверь. Бейонд уже сидит в гостиной с ноутбуком и опять работает со списком пассажиров, так что, недолго думая, я к нему присоединяюсь. Саю, позавтракав и заняв свое любимое кресло в гостиной, звонит Ниа и назначает встречу, после чего чуть ли не час проводит в своей комнате, прихорашиваясь для этого знаменательного события.
Когда мы с Бейондом остаемся одни дома, (если не принимать в расчет Тома и Каролину), я иду на кухню, где, вытащив из холодильника все имеющееся в наличии сладкое для Бейонда и кое-что из готового несладкого для себя, укладываю весь провиант на большой расписной поднос, доставшийся мне вместе с домом, и несу обратно. Дабы, если проголодаемся, все было под рукой, и не приходилось бы постоянно бегать на кухню.
К моему удивлению, работы для меня осталось не так уж много. Большую часть сданных и купленных домов я уже просмотрела и рассортировала. Осталось только проверить покупателей и арендаторов. Делай я это в одиночку, с моего идиотизма вполне бы сталось ходить по адресам и расспрашивать людей лично, но Бейонд, добрая душа, пресек эту попытку в зародыше. Вместо этого дал мне адрес сайта в Интернете, на котором содержалась информация обо всех жителях США, согласно недавней переписи населения. Разумеется, он был небесплатным, но мне уже в очередной раз сказали, чтобы я не забивала себе голову переживаниями по этому поводу, а просто делала свое дело.
Выбранных мною для более пристального рассмотрения домов оказалось несколько дюжин, так что ничего удивительного, что эта свистопляска с проверкой каждого из них растягивается до самого вечера. Ближе к шести часам звонит Эль и предупреждает, чтобы мы его не ждали, ибо он решил на ночь остаться в больнице. Я ничего не имею против. Ему надо побыть одному. В конце концов, как бы он ни пытался делать вид, что все в порядке, как бы ни скрывал боль за улыбкой, как бы ни играл с Лайтом в теннис до потери сознания, заштопать прореху в сердце за такой короткий срок все равно невозможно.
– Черт! – в сердцах восклицаю я, закрывая последний исследуемый файл.
Бейонд, все это время работая за другим ноутбуком и практически не шевелясь, удивленно поворачивает ко мне голову.
– Что такое, Кристен? – спокойно интересуется он, удивленный моей внезапной бурной реакцией.
– Так и знала, что это ничего не даст, - мрачно говорю я, кивая на ноутбук, который поставила на журнальный столик. – Никого подозрительного. Ни единой зацепки. Словно и не делали ничего, только время зря тратили.
– Не стоит быть такой категоричной и самокритичной, - все также невозмутимо
– А что тогда делать? – вздыхаю я, потому что его слова меня совсем даже не обнадеживают, а потом зеваю, да настолько широко, что начинает ломить челюсти.
– Тогда… иди спать, Кристен, - чуть заметно усмехается он, лукаво смотря на меня исподлобья.
– А ты что, в это время работать будешь? – устало спрашиваю я, опять будучи не в силах справиться с приступом зевоты. Думается, что даже если бы он сейчас и нашел для меня какое-то дело, я бы вряд ли оказалась хорошим помощником.
Сонливость накатывает такой мощной волной, что в какой-то момент я просто отрубаюсь, сидя на диване, но тут же просыпаюсь и все же поднимаюсь на ноги, справедливо решив, что мое спящее тело будет не лучшим украшением гостиной. Видимо, так считает и Бейонд, потому что, взглянув на мои мытарства и шатающуюся неуверенную походку, тоже отставляет в сторону ноутбук и внимательно наблюдает, чтобы мой марш-бросок от гостиной до комнаты не закончился каким-нибудь плачевным падением с лестницы. В результате, оказавшись, наконец, в комнате, я просто падаю на кровать, даже не переодеваясь во что-нибудь, более подходящее для сна. Сквозь сон я отчетливо слышу, как усмехается Бейонд, а потом вытаскивает из-под меня покрывало и им же меня укрывает.
Наверное, через несколько секунд я бы непременно провалилась в очередной сон о каких-нибудь райских кущах, если бы из коридора до меня не донесся громкий голос Саю. Так как ввиду сонливости мое чувство реальности изрядно притуплено, я не могу с уверенностью сказать, раздался ли он сразу, как Бейонд вышел из моей комнаты, или же спустя какой-то промежуток времени.
– Где Эль? – интересуется она.
– С Ватари в больнице, - приходит незамедлительный спокойный ответ. В нем не чувствуется ничего: ни издевательства, ни возмущения ее любопытством – сухая констатация факта.
Сонливость внезапно, как рукой снимает, так что я тихо сползаю с кровати и иду к двери, намереваясь напомнить Саю, что она обещала мне держать себя в руках. Но у самой двери внезапно замираю, уже потянувшись к ручке, и слушаю, что происходит с другой стороны. И в голове тут же появляются совестливые мысли, что подслушивать под дверью низко, подло, недостойно и все в том же духе, но я ничего не могу с собой поделать, и не могу заставить себя отойти от двери, и не могу ее открыть. Словно доносящиеся из коридора слова намертво сковали мою волю и прибили меня к полу.
– Что, ему стало стыдно за свое бездействие, и он таким образом пытается загладить свою вину перед ним?
– Не стоит быть такой циничной, Саю-чан, - говорит Бейонд, и в его голосе я отлично слышу не предвещающие ничего хорошего интонации. И мне следует выйти и остановить их… Следует…
– На правду не обижаются, - безапелляционно заявляет она. Я становлюсь на корточки и, прищурившись, наблюдаю за происходящим в широкую замочную скважину. И вижу, как лицо Саю приобретает максимально презрительное выражение. – А ты, пользуясь его отсутствием, внаглую подкатываешь к его девушке? Хорош братик, нечего сказать.