Побег с Лазурного берега
Шрифт:
Майкл широко улыбнулся. Свершилось то, о чем он мечтал. Стать членом семьи Сида Лоретти – что может быть почетнее?
– Но учти, – произнес мафиозо, выпустив юноше в лицо сигарный дым, – отныне ты подчиняешься только мне. Ты будешь делать то, что я приказываю тебе. Непослушание карается смертью. И не думай переметнуться к моим конкурентам или, что еще хуже, стучать копам. Это тоже наказывается смертью, но перед ней тебе придется очень долго помучиться, Майкл!
Юноше сделалось страшно, но он постарался не показать свой страх. Лоретти наверняка проверяет его, ведь
– Я вижу, ты меня понял, – произнес Лоретти. – А сейчас мне пора в оперу.
Он передал Майка одному из своих телохранителей по кличке Мерзавец Эд. Тот проводил юношу в пансион, в котором проживали некоторые из тех, кто работал на Лоретти. Майкл получил свою собственную комнату, ему не требовалось заботиться ни о еде, ни об одежде. Первым делом Мерзавец Эд приказал ему избавиться от тряпья, полученного в тюрьме, и выдал черный костюм с галстуком. Рассматривая себя в зеркале, Майкл присвистнул от удивления – исчез прежний сорванец, он превратился в серьезного молодого человека, одного из солдат армии Сида Лоретти. Майкл зачесал волосы назад и остался чрезвычайно доволен своим внешним видом.
– Завтра начнется твоя новая жизнь, – сплюнув на пол, сообщил ему Мерзавец Эд. – Добро пожаловать в нашу дружную семью, сынок!
Майкл думал, что ему сразу же поручат какое-либо крупное дело, например, ограбление банка, и был разочарован, когда узнал, что новички не участвуют в операциях, а набираются знаний от своих старших коллег. Майкл познакомился еще с несколькими молодыми людьми, которые только начали карьеру мафиози.
Около Нью-Йорка у Лоретти имелась ферма, переоборудованная под центр обучения молодых кадров. Там они могли тренироваться в стрельбе и воровских приемах. Майкл оказался самым способным из учеников и все схватывал на лету. Как-то Сид Лоретти посетил ферму и прилюдно похвалил Майкла:
– Из тебя будет толк, я это вижу. Думаю, тебе пора начинать работу.
Его взяли в банду, которой было поручено ограбить ювелирный магазин, принадлежавший конкурирующей мафиозной семье. Майкл стоял на стреме, но на большее он и не мог рассчитывать: чтобы получить право пользоваться огнестрельным оружием, ему требовалось отличиться.
Этот шанс выпал ему полгода спустя, когда во время одного из налетов он увидел, как полицейский, охранявший банк, осторожно вынимает из кобуры пистолет. Товарищи Майкла были заняты кассирами и не видели маневра полицейского. Еще до того, как тот успел извлечь пушку, Майкл бросился на него и всадил ему между ребер нож. Полицейский, захрипев, повалился на пол.
Мерзавец Эд, когда они в фургоне удирали с места происшествия, заявил:
– Молодец, Майки! Если бы не ты, он бы нас всех перестрелял и вызвал подкрепление!
Вечером юноша был удостоен аудиенции у самого Сида Лоретти. Глава мафиозной семьи сказал:
– Я знаю о том, что произошло, Майкл, и очень горжусь тобой! Ты для меня как сын. Твое время в «шестерках» закончилось, ты прошел боевое крещение. Будешь работать вместе с Мерзавцем Эдом.
Это означало небывалый взлет – Мерзавец Эд считался одним из приближенных Лоретти. Обычно молодая поросль ходила в солдатах два, а то и три года, пока ей позволялось заняться более существенными делами.
На следующий день состоялось торжественная процедура инициации. Она проходила в одном из загородных домов, и церемонией руководил сам Лоретти. Присутствовали и прочие, поистине легендарные, члены его семьи. Майклу было велено одеться во все черное, Мерзавец Эд завязал ему глаза черной лентой и сказал:
– А теперь иди вперед!
Майкл из коридора шагнул в смежное помещение. Внезапно в грудь ему уперлось что-то острое. Юноша знал, что если он остановится и выкажет трусость, то его не примут в члены семьи. Поэтому, невзирая на боль, он сделал еще один шаг.
Кто-то сорвал Майклу повязку с глаз, он увидел, что находится в большом круглом зале, стены которого задрапированы черной материей. Он был в центре кольца, состоявшего из людей, одетых, как и он сам, во все черное. Перед ним стоял Лоретти и держал стилет. Зал был освещен сотнями свечей.
Подняв над головой стилет, Лоретти провозгласил:
– Кровь! Все должны видеть – кровь!
На кончике стилета в самом деле сверкала кровь Майкла. Члены семьи одобрительно заревели, Мерзавец Эд поднес Лоретти пузатую золотую чашу. Мафиозный босс схватил правую ладонь Майкла и спросил:
– Готов ли ты вступить в наши ряды, Майкл Беннет?
Юноша знал, что на все вопросы должен давать один ответ: «Да!»
– Да! – провозгласил он, и короткое слово эхом отскочило от каменных стен помещения.
– Клянешься ли ты перед лицом нашей семьи беспрекословно соблюдать устав?
– Да!
– Клянешься ли ты до гроба служить интересам семьи? Клянешься ли ты подчиняться приказам семьи? Клянешься ли ты никогда не предавать семью? Клянешься ли ты хранить молчание обо всем, чему был и станешь свидетелем?
На каждый из вопросов Майкл отвечал, как и положено, – согласием. Когда он в последний раз произнес «да», Лоретти с силой полоснул его лезвием стилета по внутренней стороне ладони. Майкл даже не дернулся и не издал ни звука. Алая кровь полилась на дно золотой чаши. Мерзавец Эд разбавил ее из хрустальной бутылки жидкостью шоколадного цвета и чиркнул спичкой.
Кровь, смешанная со спиртным, загорелась. Лоретти поднял чашу над головой. Майкл, как зачарованный, следил за ней, превратившейся в небольшой факел. Он знал, что наступает решающий этап церемонии. Если у него не хватит мужества сделать то, что требуется, то его убьют на месте.
– Майкл Беннет, ты принес торжественную клятву в присутствии всех членов нашей семьи. Чтобы сделаться одним из нас, испей крови!
И Лоретти протянул ему чашу с полыхающим адским напитком. Майкл обратил внимание, что ладони босса затянуты в толстые замшевые перчатки. От него же требовалось, чтобы он взял золотую чашу голыми руками. Едва он дотронулся до раскаленной чаши, как почувствовал неимоверную боль. Нет, нет, он выдержит и не посмеет уронить чашу, иначе это станет для него смертным приговором!