Побег шиповника: Часть I

Lieutenant Lama

— Какого-то мальчишки? — Изабель подняла голову и оскалилась широко, глядя генералу в глаза. — Да ты влюбился, генерал. — Она издевательски хмыкнула.

Лицо обожгло пощёчиной. На мгновение девушка застыла, глядя в тёмный пыльный угол сарая, пытаясь осмыслить произошедшее. Он никогда не бил ни её, ни других женщин. Даже так. Не больно, а скорее обидно, как слабачку.

— Сука, — выплюнул Элтыр и поднялся, чтобы уйти, но Изабель схватила его за штанину, вцепилась, как дикая кошка.

— Генерал влюбился… — рассмеялась она, словно безумная. — А любовник

предпочёл смерть жизни с ним. И теперь генерал злится на верную служанку, что всего лишь пожалела одинокого униженного им же мальчика. — Взгляд Элтыр Дара пронизывал насквозь, как сабля, но он молчал, словно переваривая её слова. — Этот паршивец обязательно выживет. — Изабель усмехнулась. — Он выживет, станет мужчиной и придёт за тобой, Элтыр Дар. И убьёт тебя. Потому что Риддия такое не прощает.

Элтыр Дар поморщился и оттолкнул её.

— Ты нарушила мой приказ, — презрительно процедил он. — Иди умойся. И приступай к новым обязанностям.

Элтыр Дар вышел, не заперев дверь, и Изабель вновь расплакалась без слёз. Вот она и вернулась к участи публичной девки. Опять. Из-за красивого мальчика с жалобными глазами. Будь она ведьмой, прокляла бы его и весь его род. Всю Риддию и Элтыр Дара заодно.

========== Глава 5 ==========

Nightwish — Sleeping Sun

— Не смотри на него, он тебе не поможет, — сказала Туруфь. С подачи её изящной, обманчиво-лёгкой руки воздух прорезал ещё один кинжал. Джулиан собрал все свои силы, чтобы увернуться от него, но лезвие всё же задело плечо, добавив ещё толику саднящей боли. — Слабак. — Туруфь оскалилась заострёнными зубами. Блеклые, словно подёрнутые дымкой глаза смотрели на Джулиана, распахнутые и опасные. Каштановые волосы жгутами и косами лежали на спине и на груди.

— Сука, — выплюнул Джулиан. Туруфь раздражала его до изнеможения. Кажется, что не часы уклонений от кинжалов этой больной измотали его тело, а её поганый язык. Неудивительно, что Йотль был влюблён в эту девку: нравится ему жить под каблуком. Вот только такие стервы как Туруфь предпочитают сильных самцов, что она и доказала, выбрав Ярри. С Ярри она вела себя как шёлковая, ластилась и мурлыкала, словно нежная кошечка, только хвост не задирала, что странно, учитывая их нравы. Джулиан бы нисколько не удивился, если бы однажды застал их всех втроём. Или даже бoльшим числом. — Отвали от меня! Я устал!

— Твоя человечина устала, — бросила Туруфь Йотлю, элегантно спрыгнув с дерева. — Человеков учат ныть прежде, чем браться за меч. — Она усмехнулась, глядя Джулиану в глаза.

— Отстань от него. — Йотль, флегматично строгавший деревяшку, поднялся со своего пенька и подошёл к тяжело дышащему Джулиану. Когда он обратился к юноше, его голос переменился, став мягче, тише, откуда-то из глубин тела эльфа родился рокот, всегда напоминающий Джулиану падение ручья в пещере. — Смотри, я сделал это для тебя.

Джулиан протянул израненные руки, чтобы принять подарок. Это была молодая косуля с подогнутыми козлиными рожками, изящная и опасливая.

— Вы идёте на праздник? — спросила Туруфь, подходя к ним.

При

ходьбе её крутые бёдра соблазнительно изгибались, обнимая ярко-алую ткань, опущенную до самых пят. Джулиан знал, что под этой тканью ничего нет. Праздничные одежды не предполагались как помехи на пути к удовольствиям.

— Да, — ответил Йотль, хотя Джулиан впервые слышал о каком-то там празднике. — А ты?

— Без Ярри мне там делать нечего. Но я хоть понаблюдаю.

Йотль презрительно фыркнул.

Пока они втроём шли по лесу, Туруфь дождалась, когда Йотль отвернётся попробовать нектар цветка, сияющего в ночи маленьким нежным фонариком, и обняла Джулиана локтем за шею. Эльфийка была ниже Йотля на полголовы, но всё равно выше Джулиана.

— Слушай, человечина, — забормотала она голодно и с любопытством, пока Джулиан пытался немного ослабить хватку. — Йотль говорит, ты у человеков что-то вроде воина, так?

— Допустим. — Джулиан вздохнул, понимая, что тяжёлую руку с плеч он не уберёт, и оставил попытки высвободиться. Всё же это не было так уж неприятно. Туруфь пахла землёй и ягодами, и кожа у неё была прохладная и нежная.

— Ты больше похож на самочку, — фыркнула Туруфь. — Максимум — на охотника. Малолетнего.

— Люди не делятся на жрецов, охотников и воинов, — спокойно проговорил Джулиан. За время, проведённое в Йилийсэ, он уже привык отвечать на глупые вопросы о своей расе. — У нас есть женщины — это как ты, и мужчины — это как Ярри. Я — мужчина, и мы не способны к вынашиванию.

Туруфь задумалась на пару мгновений.

— Но ты маленький, — сказала она.

— Люди меньше эльфов. К тому же, я ещё не достиг полного созревания.

Туруфь прыснула в ладонь.

— Даже не проси показать член, — опередил её Джулиан.

— Да, отстань от него. — Их догнал Йотль. — Иди к своему кузнецу. Но сперма у него далеко не такая вкусная будет.

— У человека вкусная сперма? — Туруфь облизнулась.

— Да. Хочешь попробовать?

— Отвалите от меня! — зарычал Джулиан, скидывая с себя чужие руки.

Он отбежал от эльфов на приличное расстояние, запыхался, уставший и измученный тренировкой, и перешёл на медленный шаг. Когда эти двое догонят его, они уже, скорее всего, забудут, что хотели полакомиться его семенем.

Джулиан вдохнул запахи мокрых трав леса. Здесь всё звучало и пахло не так, как дома. Запахи и звуки были переменчивы, как ветра в горах, они будто бы менялись согласно своему настроению. Словно лес был живым и обладал сознанием. Он затихал, и Джулиан мог расслышать, как хрустит ветка под копытами оленёнка, что заблудился в сотне метров от него: так охотники понимали, что Лес дал благословение на убийство. Не то, чтобы они часто этого благословения дожидались. Эльфы не были ни лучше, ни хуже людей. Они просто были другими. Они могли подчиняться законам Леса, а могли идти против него, словно строптивые дети. Иногда лес шумел так, что в пору было закрывать руками уши, но племя и в этом находило свои плюсы: шум — время для убийства врага, шум — время для жестокости.