Побочная Судьба

Рома Валиса

– Я уже встречал такие перья, – задумчиво произнёс Цербер. – Не так часто, и не такие острые, как у тебя, но они были подозрительно похожи… одно такое перо мне принёс Ши–Тейн как раз в тот день, когда тебя поймали с Ориасом.

Так вот что Барон делал на Этажах! Вёл дела с главным аукционером.

– Айшел весьма хитрый тип, умный и крайне изворотливый…

– Я встречалась с ним, так что знаю, – перебила я.

– О, даже так? – подняв на меня заинтересованный взгляд, улыбнулся Цербер. – Тогда ты знаешь, что он разгадал твою загадку раньше Ориаса. Когда тот только начал искать хоть какие–то данные, у Барона уже были доказательства.

– Зачем ему это?

–

Понимаешь, Шпилька, Айшел… – Цербер замолк, подыскивая слова и задумчиво отпивая напиток. – Я знал его отца, и деда, и прадеда…

Я удивлённо взглянула на Цербера, пытаясь сопоставить, сколько ему лет. Айшелу точно больше двух сотен, и я как–то всегда сопоставляла возраст Цербера с его, но не думала, что тот окажется настолько… древним.

– Сколько тебе? – не выдержав, всё же спросила я.

Цербер почему–то улыбнулся, вот только в глазах его была грусть. Надменность и величие собственной персоны куда–то ушли, оставив вечную печаль в мудрых глазах.

– Мне три тысячи лет, Шпилька.

Я поражённо отступила назад, не сводя взгляда с Цербера. Так он… долгожитель? Разъясню для вас, чтобы стало более понятно моё удивление: долгожителей во Вселенной меньше, чем крылатых рас раза в три. Средний возраст по всей Вселенной составляет четыреста–шестьсот лет, но некоторые, те же врасы или люди, живут в два раза меньше. Здоровый врас способен дожить до двухсот, хиимы при удачном раскладе – пятьсот, как Мать Аай. Те же, кто прожили больше шести сотен лет, являются долгожителями, как амуи с Муали. Их возраст крайне сложно отмерить и определить, и проживи они даже десять тысяч лет, будут выглядеть молодо и свежо.

– Так разве карааты – долгожители? – удивлённо прошептала я.

– Да, Шпилька, но мы крайне неохотно говорим об этом, – блеснув глазами, усмехнулся Цербер, вновь становясь самим собой. – Видишь ли, в чём дело… смерть обходит нас стороной. Даже отруби нам голову, мы крайне неохотно умрём. Наши тела не разлагаются как надо, и если ты взглянешь на тела тех караатов, что умерли миллионы лет назад, тебе покажется, что они всего лишь уснули.

Рука неосознанно потянулась к карману, вытащив на свет цепочку с медальонами, стрелой и мизинцем Цербера.

– Приятно осознавать, что моя часть тела служит тебе талисманом, – вдруг рассмеялся он, откинувшись назад и залпом проглотив вино. – Но злая шутка в том, что у нас практически совершенно нет регенерации… мы не можем ничего отрастить заново, а раны на нас заживают чертовски медленно. Так что по большей части карааты мрут от болезней, потому и кажется, что мы живём от силы лет триста.

– Но как ты…

– Я очень люблю жить. И вино. Неужели предлагаешь умереть, не испробовав все вина? – даже нахмурился Цербер, поставив пустой стакан на хрустальный стол. – Так что я смылся со своей планеты куда подальше, где–то тысячу лет исследуя Вселенную, а после познакомился с Тутамом и прошлым главой Мародёров. Правда, тогда это была жалкая кучка немытых иномирцев, которые прошли долгий путь вместе со мной. Ну а на этом пути мне встречались многие, в том числе и Ши–Тейны… принеси чёрный графин. Не могу уже пить эту дрянь.

Усмехнувшись против воли, я подошла к белому столу, взяв чёрный графин и плеснув чёрное, как смоль, вино в протянутый бокал Цербера.

– Это что…

– Кровь? – взглянув на напиток, переспросил тот. – Скорее, вино с примесью крови… не беспокойся, для него убили не разумных существ, а крайне злобных и тупых ящеров. Традиционный напиток моего мира. Испробуешь?

– Воздержусь. Так что дальше? Насчёт Ши–Тейнов?

Цербер требовательно поднял руку, сделав щедрый глоток и довольно облизнув губы.

–

Другое дело… да, насчёт Ши–Тейнов. Трагичная история, которую Айшел старается не вспоминать. Знаешь же про его фобию женских касаний, так вот оттуда и пошла. Он родился не в Барониях, и отец его не был Бароном, зато им был дядя, не имевшей детей. Айшел жил в Содружестве… и не смотри на меня так. Двести с лишним лет назад Мать Аай ещё не так сильно гнала на золотых. Так что их можно было встретить в Содружестве, правда, права их весьма сильно ущемляли. Но Айшелу повезло – его мать была не последним существом в Содружестве, занимала весьма важный пост, из–за которого всё и началось. В один прекрасный день сам Сенат обратил на них внимание и изгнал, начав преследования. Чтобы скрыться, Ши–Тейны бежали в красные миры, принадлежащие Содружеству, а там как раз была чистка по приказу Матери Аай… всё тогда было в крови и криках. В одном из тех миров погибла мать Айшела, а им с отцом посчастливилось попасть на корабль вместе с остальными беженцами. В то же самое время на Мать Аай случилось покушение одним из золотых хиимов, и та приказала перебить их всех в назидание, на самом же деле было гонение, потому что только войны с Барониями Сенату не хватало. На корабле с Ши–Тейнами вспыхнул бунт, и отца Айшела убили. В это время они пролетали вблизи Белого Гиганта, и одно из Янтарных Колец взорвалось… те, кто пытался их схватить, ослепли. Айшелу повезло больше. Ему тогда было всего пятьдесят – ребенок, по сути. И этот ребёнок после натворил глупость, решив спустя несколько десятилетий напасть на корабль Сената… его поймали, и чуть было не казнили, но его спас дядя, объявив своим наследником. Сенат был вынужден отпустить Айшела, однако тот не забыл трилуны пыток под их взором, и даже сейчас вынашивает план мести. Только она позволяет ему жить и двигает дальше.

– Значит, если бы не Ориас, Ши–Тейн первым бы вышел на мой след, – задумчиво прошептала я, неосознанно меряя шагами кабинет.

– Да, и он весьма быстро догадался, кем ты являешься, вот только для твоей… гм, активации, назовём это так, нужен код, который успешно нашёл Ориас, а не Айшел. Барона оставили ни с чем.

– Если бы у Айшела был бы код… что он бы сделал с Сенатом?

– Хороший вопрос, Шпилька… думаю, сейчас уже ничего. Сенатом управляет Оникс, а с ним наш великий хитрец связываться не будет. Тем более ему нужен не весь Сенат, а отдельные Сёстры, что глумились над ним… я думаю, в конечном итоге Айшел достигнет своей цели. Он весьма ценный игрок на доске, чтобы его сметать, возможно, даже продержится до конца…

– До конца чего? – напряглась я.

Цербер задумчиво улыбнулся, протянув мне бокал с чёрным напитком. Я неохотно приняла его.

– До того, как Вселенная сделает свой ход… ты думаешь, всё, что происходит вокруг, случайность? – схватив меня за руку и притянув к себе, прошептал на ухо Цербер. Я застыла, опёршись свободной рукой об спинку дивана. – Твоё создание, восход Ориаса и Оникса, изгнание Дамеса, даже затерявшийся корабль в Белом Свете… это не случайность, Мэлисса. Грядут перемены, и от нас зависит, хорошие или плохие.

Цербер разжал руку, и я чуть не упала, отшагнув назад и сжимая в руках бокал.

– Лично я ещё хочу прожить тысячу лет, – как ни в чём ни бывало произнёс Цербер, разглядывая свои ногти, – так что согласен на мир с тобой. Так и быть, помогу, чем смогу, но вовсе не потому, что я добрый дядя и привык всех одаривать. Ты будешь должна мне, Шпилька.

– Потребуешь вернуть Сияние Звёзд? Спешу расстроить, я отдала его, – с чистой совестью произнесла я.

Цербер издал тихий смешок, хотя его глаза недобро блеснули.