Побочный эффект
Шрифт:
У Паулины закружилась голова, кровь прилила к лицу. В висках пульсировала мысль: почему он с таким упорством называет ее шлюхой? За то, что переспал с ней разок, и уже сразу шлюха? Так теперь не те времена, чтоб в девственницах до свадьбы прозябать.
А что значили его слова о групповухе? Что за грязные инсинуации?! Что за намеки о том, что импотентов в их компании не оказалось?
С ужасом вспомнилось: она ведь в той компании была единственной дамой. Ее даже радовало отсутствие соперниц. Неужели?..
Да быть такого не может. Нет, это неправда! Хотя…
Нет, все равно нет! И пусть она ничего не помнит об этой
Он специально это говорит. Чтобы она, Паулина Видовская, забыла, что она звезда. Он просто зовет ее замуж. Весьма своеобразно, надо сказать. Для того чтобы она не отказала, мажет ее дерьмом: дескать, выбора у тебя нет, это я тебе еще одолжение делаю.
Сволочь. Ну ладно — захотелось тебе на звезде жениться. Но ты ж человеком будь, а не сволочью!
Хотела выкрикнуть ему все это в лицо, а вместо этого прошептала испуганно:
— Почему ты так говоришь? Какая групповуха? Почему ты все время называешь меня шлюхой?
— А как тебя назвать? Как бы ты сама назвала…ммм, даму, обслуживающую восьмерых мужиков? Даже не удаляющуюся для этого в отдельную комнату, а с видимым удовольствием проделывающую это на глазах истекающих слюнями кобелей. Можно, конечно, найти другие эпитеты, однако вряд ли они будут звучать более нежно, да и суть исказят. Я, например, не могу назвать тебя проституткой: ты не взяла ни копейки ни с меня, ни с остальных. Единственная плата за твои услуги — шампанское, но это такие мелочи, обычный разогрев перед сексом. И хватит об этом. Ты думаешь, мне приятна мысль о том, что моя жена шлюха?
На глаза навернулись слезы. Неужели вся эта грязь — правда?! Нет же, нет! Он просто сволочь, и играет свою сволочную роль до конца. Прекратить кошмар может только одно: ее согласие выйти за этого ублюдка.
Хорошо, пусть так. Если это цена ее свободы — она скажет ему 'да'. А потом… Не обязана же она выходить за него замуж, даже если сказала 'да'?
Однако слезы обиды сдержать не получилось, как ни пыталась.
Николай не преминул воспользоваться ее слабостью.
— О, прости, детка, я, кажется, уже нарушил свое обещание не напоминать тебе о прошлом! — воскликнул с изощренным издевательством в голосе. — Но я обещал тебе не делать этого с завтрашнего дня, а сегодня потерпи чуток, прочувствуй напоследок всю низость твоего падения. Хорошо хоть я пленку засветил — ребята ведь 'нащелкали' море пикантных фоток с твоим участием. Причем старались, чтобы в кадр попали не только твои прелести, но и личико, искаженное экстазом.
Издевательство уступило место злобе. Та в свою очередь досаде:
— Не уверен, что таких фотографий не наделали раньше. А потому вот тебе мое офицерское слово — отныне и навсегда сцена для тебя под запретом: того и гляди, какая-нибудь сволочь надумает шантажировать.
'Сволочь тут одна', - подумала Паулина, однако перебивать Николая не осмелилась. Еще минуту назад была уверена, что всю эту мерзость он придумал только ради того, чтобы вынудить ее выйти за него замуж. А упоминание о фотографиях напугало не на шутку. Неужели все это правда, и она… И она то, что он о ней говорит? Если так — ей самое место в его женах. Заслужила. Головокружительная карьера, ничего не скажешь!
Но все равно это неправда! Это не может быть правдой!
— Или еще лучше — сугубо ради
***
— Ааах, — вырвалось из груди.
Самолет провалился в воздушную яму, и Ира почувствовала, как от лица отлила кровь. Должно быть, кожа приобрела зеленовато-оливковый оттенок, модный в этом сезоне. Хорошо, что ее никто не видит, даже собеседница. Та смотрит прямо перед собой, чуть склонив голову в Ирину сторону, чтобы не пропустить ни слова.
Дыхание восстановилось, и Ирина повернулась к ней:
— Ох, простите великодушно, никак не могу привыкнуть. А вы не боитесь?
Соседка посмотрела на нее, уверенно покачала головой:
— Не боюсь. Это всего лишь физика. А самое главное: чему быть — того не миновать.
Она улыбалась так открыто, лицо ее было таким обаятельным, таким знакомым, что Ира не выдержала:
— Смотрю на вас, и пытаюсь припомнить — где я могла вас видеть? Сначала думала — показалось, а теперь просто уверена, что я вас знаю. Напомните, где мы встречались? Я не кажусь вам знакомой?
Та задорно рассмеялась:
— Нет, я вас точно никогда раньше не видела. Да и вы меня вряд ли встречали. А лицо… Что лицо? Оно ведь может быть на кого-нибудь похожим, правда?
— Тоже верно. Значит, обозналась. Оно и лучше. Мне бы не хотелось, чтобы эту историю узнали мои знакомые. Так мы точно не встречались раньше?
— Нет-нет, продолжайте, вы очень интересно рассказываете. Я люблю такие истории. Так что там было дальше?
***
Новый год Ирина обожала. Ей была свойственна повышенная сентиментальность — расплакаться могла даже при просмотре нейтральной, в общем-то, сцены фильма, не говоря уж о выжимающем слезу финале мелодрамы. При этом на работе умудрялась сохранять стойкость оловянного солдатика — никакие дрязги не могли заставить ее впасть в истерику или просто по-бабски расплакаться.
О склонности к сантиментам знали только самые близкие: семья и Лариска. Когда-то Ира пыталась скрывать эмоции и от них, но на то они и близкие, чтобы видеть то, что скрыто от посторонних глаз.
Новый год был для нее чем-то таким, от чего сжимается сердце и перехватывает горло. Начиная с последних дней ноября, из взрослого рационального человека она невероятным образом превращалась в ребенка, свято верящего в чудеса. В выходные стремилась посмотреть щемящий душу рождественский фильм. Засыпая, до мелочей продумывала новогоднее меню, убранство стола и даже украшение домашнего торта. Это должен быть не просто торт, а непременно новогодний. Значит, обязательно белый. Какой из вариантов белого предпочесть? Обсыпать кокосовой стружкой? Или сахарной пудрой? Или покрыть обыкновенным масляным или белковым кремом? Нет, масляный отпадает — он не чисто белый, желтоватый. Значит, белковый? А на белом поле хорошо бы нарисовать зеленую елочку — выложить кусочками киви, марципанами? А может, в обычный крем добавить зеленого красителя? Или вырезать из бумаги форму елочки, и засыпать трафарет опять же кокосовой стружкой, но крашеной?