Поцелуй королевы
Шрифт:
— Понятно… Что потребуется от меня? Разумеется, если я захочу вам помочь.
— Условия для экспериментов, прежде всего. Помещение, оборудование, медикаменты, квалифицированный и надежный персонал. И… люди.
— Вы хотели сказать — тела для экспериментов? Мне кажется, лучше их называть "телами".
— Возможно, вы правы, мистер Яхаве. Только… они должны быть живыми.
— Можете не уточнять. Я прекрасно понимаю, о чем идет речь. Это все?
— На первом этапе — да. Когда я отработаю пересадку на… на "телах", мне понадобится подходящая девушка… э-э, подходящее "тело" для пересадки чипа из мозга Евоны. Если все пройдет удачно — вы будете второй на очереди.
— Это логично, — со странной интонацией произнес Яхаве. — Все, о чем вы просите, будет обеспечено в течение трех дней. Я полагаю, что вам надо, под каким-нибудь благовидным предлогом, оставить работу в клинике, чтобы сосредоточиться только на нашем проекте.
— Да, я так и поступлю. Для начала я возьму отпуск по состоянию здоровья… Я пойду?
— Да, пожалуй. Только составьте мне список всего необходимого. Вас сейчас проведут в отдельный кабинет. И — ни слова Рефекту. Надеюсь, вы понимаете, что о настоящей цели экспериментов должны знать только мы двое? Пусть Рефект думает, что вы работаете над лекарством против рака.
— Конечно, я понял.
Хирург поднялся с кресла и сделал несколько неуверенных шагов по направлению к двери.
— Впрочем, подождите, мистер Никос, — голос Яхаве звучал вкрадчиво. — Совсем забыл. Вы же ничего не рассказали мне о моледе.
Нога Никоса, занесенная для очередного шага, повисла в воздухе.
— Что вы сказали?
— Я сказал — моледа. Вроде бы не ошибся.
— …Но, откуда вы знаете… об этом?
— Садитесь, Никос, садитесь. И пусть этот случай послужит вам уроком на будущее. Не вздумайте в дальнейшем от меня что-нибудь скрывать. Ведь мы теперь — партнеры. До самой смерти. Или бессмертия?
Никос покосился на Яхаве. Лицо того не выражало никаких эмоций. И лишь глаза, презрительно сощуренные, смотрели мимо хирурга. Смотрели на аквариум, где плавали разноцветные рыбки.
…Яхаве безучастно наблюдал за тем, как кубик льда, выпавший из щипчиков, медленно тает на теплом, с подогревом, полу. Неужели еще один симптом появился? Руки вроде не дрожат. А вот тошнота, особенно по утрам, и головные боли — факт, не оставляющий оснований для двойных толкований. Тем более — для пустой надежды. Болезнь прогрессирует.
Никос не ошибся, давая прогноз. Опухоль оказалась маленькой, но вредной. Химиотерапия помогла купировать разрастание опухоли, но рассасывания не произошло. Рефект и нанятый им профессор, светило в области противораковой медицины, настаивали на проведении лучевой терапии. Но Яхаве оттягивал, опасаясь, что при этом могут быть повреждены области мозга, отвечающие за память и подсознание. Ему и без того казалось, что он стал забывчивым и рассеянным. Никос тоже советовал ограничить внешнее воздействие на мозг. А затем он и вовсе полностью взял процедуру лечения Яхаве под свой контроль, не позволяя Рефекту вмешиваться.
Олигарх не возражал. После того, как Рефект проворонил возникновение опухоли, Яхаве ему больше не доверял. Он и Никосу, конечно, не доверял. Но с хирургом олигарха связывали общая тайна и единая грандиозная цель.
Несмотря на все проблемы со здоровьем, Яхаве не ослаблял деловую хватку. Ему таки удалось заполучить контрольный пакет акций Лендвича, невзирая на ожесточенное сопротивление Хоупса и дружественных ему олигархов. Завладев космической корпорацией, Яхаве тут же объявил о начале подготовке экспедиции на Радую — такое наименование ученые дали планете в соседней галактике, почти идеально подходящей для полной колонизации. Заявление Яхаве вызвало на Планете бурю восторга: люди связывали с Радуей возможность скорого переселения с изрядно загаженной родной планеты. Планеты, где приходилось жить под Куполом, спасаясь от песчаных бурь, ураганов и солнечного излучения. Солнце старело и эпизодически, в периоды возмущения, атаковало Планету смертельно опасными лучами.
— Экспедиция, разумеется, относится к категории повышенного риска. Мы еще никогда так далеко не летали. Но экологическая ситуация на Планете критическая и оттягивать нельзя, — заявил Яхаве на слушаниях в Сенате. — Поэтому я принял решение — экспедицию возглавит мой внук Адамат. Он молод, у него отличное здоровье. Кому еще, как не таким молодым и сильным парням, выступать в роли первопроходцев? Конечно, скажу прямо, шансы на благополучный исход экспедиции не так уж велики, но… Наша семья возьмет личный риск ради будущего всех жителей Планеты.
Сенаторы встали с мест, аплодируя от восторга. Они даже не догадывались о глубине и коварстве замысла Яхаве. А он строил грандиозные планы. Пусть сейчас здоровье ни к черту, но Яхаве не покидало ощущение — жизнь только начинается. Лишь бы Никос не подкачал.
Сегодня — исключительно важный день. Никос проводит операцию по пересадке чипа Евоны. Больше года хирург экспериментировал с "телами" — их поставляла в лабораторию из тюрьмы служба безопасности. Начальник центральной тюрьмы — старый должник Яхаве. Лет пятнадцать назад сын начальника тюрьмы, тогда еще капитана караульной службы, изнасиловал молоденькую девчонку, школьницу. Ему грозили каторжные работы в рудниках на одной из колонизируемых планет. Но на счастье насильника родители школьницы трудились в фирме, принадлежащей Яхаве. Тюремщик пришел за содействием к брату, телохранителю олигарха. Брат-телохранитель попросил Яхаве — и тот помог. Родители забрали заявление из полиции, оболтус женился на изнасилованной девчонке, а Яхаве еще и продвинул тюремщика по службе. Не за просто так, конечно, — в обмен на будущие услуги.
Из тюрьмы Никосу привозили приговоренных к смерти, а таких на Планете насчитывалось много. С преступниками здесь не церемонились: или смертная казнь или каторга в космосе — лишнего народу и так столько, что плюнуть некуда.
За несколько месяцев Никос отработал технологию вживления и пересадки чипа до автоматизма. И с моледой, разумеется, экспериментировал. Но про моледу отдельный разговор… Удалось выявить определенные закономерности. Пациент (донор памяти, как обтекаемо выражался Никос), которому вживляли чип, после пересадки чипа в новое "тело" резко, в течение нескольких месяцев, впадал в слабоумие, у него начинали отмирать клетки мозга. Видимо, сканирование памяти и сознания, проводимое чипом, нарушало какие-то связи внутри мозга. "Это можно отдаленно сравнить с эффектом направленного воздействия электромагнитного излучения на электроприборы, — объяснил Никос олигарху. — После вживления чипа мозг отключается, потом снова начинает функционировать, но со сбоями. А после пересадки чипа в мозгу "донора" запускаются необратимые дегенеративные процессы".
— Это что же получается? — задумчиво протянул Яхаве. — После того, как вы пересадите чип от меня в другое "тело", я превращусь в клинического идиота?
— Ну не совсем сразу… И не вы. А то, что было вами. Но это, может, и к лучшему.
— Почему??
— Видите ли, а вы не задумывались над коллизией, которая возникает в случае появления двойника? Ведь "оригинал" и копия, хронот, сохраняют идентичность только очень короткое время. Стоит хроноту открыть глаза после операции, как он начнет собственное существование, отличное от "оригинала". Попробуем сравнить с сиамскими близнецами, имеющими одну голову с общим мозгом. Эти близнецы по сознанию абсолютно идентичны. Но представьте, что у каждого появляется своя голова со своим мозгом. Память останется общей (до момента разделения), но сознание начнет изменяться сразу же, как только близнецы обретут автономию…