Поцелуй на краю ночи

Ярошинская Ольга

Мистер Роут все так же смотрел на нее, не моргая.

— Он говорил о любви прямым текстом, — сказала Джессика, слегка раздражаясь. — Вы не верите мне?

— Верю, отчего же… Вампиры — ловкие манипуляторы, миссис Джоней.

— Мисс, — упрямо буркнула она. — Я — психолог с огромным стажем. Я вела Лютера почти двадцать лет. У нас не было нареканий и срывов, что самым прямым образом свидетельствует о моей высочайшей квалификации.

— Но он все же сорвался.

— Нет, — возразила Джессика. — У него был порыв, но после терапии Лютер

быстро от него отказался. Я отметила это в отчете, как и должна была. Но теперь, после всего, что случилось… — она закрыла лицо руками и помотала головой.

— А кого он хотел укусить? — заинтересовался мистер Роут. — Это был кто-то конкретный?

— Он хотел меня, — твердо заявила она, выпрямившись на неудобном стуле. — Такое часто происходит. Клиент влюбляется в психолога. Тот становится ключевой фигурой в его поле. Лютер доверял мне, как никому. Он открыл передо мной свою душу.

— Считается, что у вампиров нет души, — возразил мужчина.

— А у вас, в свою очередь, есть доказательства столь смелому утверждению? — сердито поинтересовалась Джессика, закинув ногу за ногу.

— Я пока не услышал ни одного достоверного доказательства от вас.

Она пожала плечами и полезла в сумочку.

— Лучше один раз увидеть, чем услышать, — протянула телефон мистеру Роуту. — Вот в каком виде агент Фосберг вышел на последнюю видеосессию со мной.

Короткие брови мужчины взлетели вверх.

— Промотайте, — посоветовала Джессика. — Я сделала несколько скриншотов.

— Зачем? — поинтересовался он.

— Разумеется, исключительно в профессиональных целях. Лютер переживал, что не может совершить полноценный половой акт, рассуждал об альтернативных вариантах. Он страдал! И вы еще говорите, что у него не было души!

Джессика всхлипнула и вновь полезла в сумочку — теперь за платком.

— Занятно, — протянул мистер Роут, возвращая ей телефон. — Значит, вы утверждаете, что агент Фосберг был в вас влюблен, находился в кризисе и, стало быть, мог допустить действия, повлекшие его гибель.

Джессика кивнула, промокая глаза уголком платка.

— Мне будет так его не хватать, — всхлипнула она и, не выдержав, разрыдалась. — О, Лютер… Такой тонкий, понимающий, внимательный… И даже его последние слова за своей нарочитой грубостью скрывали под собой боль. Он желал мне найти мужчину без физиологических проблем…

— Ну-ну, — неловко успокоил ее мужчина. — Вы же знаете, программу в любом случае решили закрыть.

— А я? — встрепенулась Джессика, мгновенно успокоившись. — Как же я?

— Оборотни, — ответил мистер Роут. — Иная форма альтернативных. Куда более контролируемая и менее опасная. Достаточно ограничивать их местонахождение в полнолуние — и никаких проблем. А поле для изучения огромное. У нас как раз есть один дикий экземпляр, которого вычислил агент Фосберг.

Джессика понуро вздохнула.

— Даже не знаю. Это совсем не то. Животные инстинкты, телесные желания, страсти… Все это так примитивно по сравнению со

сложной душевной организацией Лютера. Впрочем, давайте.

— Он пока на медицинской обработке, но через неделю-другую сможете приступить. Не исключено, что это он загрыз ту девушку в парке. У оборотней такое бывает — полная потеря контроля. К счастью, только в полнолуние.

— Значит, Лютер погиб в огне? — прошептала Джессика.

— Да кто его знает, там местные пожарные все разнесли к чертовой матери, — выругался мужчина. — Нашли тело женщины и прах вампира. Явные следы поджога.

— Вообще-то Лютер говорил, что хочет попробовать вступить в сексуальную связь с некоей Медоу. Потренироваться. Исключительно телесно.

— Точно, Медоу, — подтвердил мистер Роут, глянув в бумаги.

— У него ожидаемо ничего не вышло, и он покончил с собой.

— А ее-то за что?

Джессика пожала плечами.

— Возможно, она не проявила должной деликатности…

Мистер Роут задумчиво кивнул и захлопнул папку.

— Можете быть свободны, миссис Джоней. Спасибо за помощь.

— Мисс, — исправила его Джессика, кокетливо взмахнув ресницами.

***

Бабуля наставляла его все утро, напоила каким-то особым чаем, который должен был придать уверенности и сил, нацепила на шею медальон с рыбьей чешуей и, трижды перекрестив, обрызгала репеллентом. Перси не знал, как в ней уживаются все эти парадигмы верований, и, несмотря на все ухищрения, не чувствовал особой уверенности под пристальным взглядом прибывшего из бюро агента. Тот тоже носил отличный костюм, как и Лютер, но был куда старше и толще. Морщины избороздили его лицо, пролегли мелкой сеточкой под глазами, перечеркнули высокий лоб и вдоль, и поперек, так что при желании на нем можно было легко сыграть в крестики-нолики.

Агент Грей с удобством устроился в кресле шефа, а тот сидел напротив, на стуле для посетителей, поникший и жалкий, как выжатая тряпка.

— Не может быть, — все шептал он. — Сесилия! Такая ужасная смерть…

— Не очень ужасная, — возразил агент Грей с обидным равнодушием. — Она погибла от огнестрельного ранения. Пуля была выпущена из пистолета агента Фосберга.

Перси едва успел прикусить язык: то ли сработал рыбий амулет, то ли чай, но он не проронил ни словечка. Хотя ему было что сказать! Они перепутали бабок! Ведь он, Перси, пустил пулю в Корделию.

— А вторая? — все же вырвалось у него.

— Вторая пуля? — не понял агент, повернувшись к нему.

— Женщина, — пояснил Перси. — Лучшая подруга Сесилии. Они не разлей вода.

Агент покачал головой, внимательно глядя на него.

— Корделия Боулден, — поддакнул шеф.

— С чего вы решили, что там должна была быть вторая женщина? — спросил агент Грей, задумчиво постучав обратной стороной карандаша по столу.

— Ну, понимаете, моя бабушка — ведьма, — пробормотал Перси, кляня свое любопытство. — У меня это наследственное: интуиция, предвидение, вещие сны...