Поцелуй отмщения
Шрифт:
Роза была заинтригована и осмотрела здание.
— Почему ты думаешь, что энергия отталкивает?
— Потому что вера людей в богов связана с духовным планом. Мы верим в магию природы, которую видим. Первое — вера. Второе — не вера, а принятие. Принятие важно, но вера, как я узнал, обладает своей силой. Такое я видел веками. — Он повернулся к Розе. — Из сверхсуществ, которые заходили в места религии, я видел лишь тех, кто обращался к богам, прося объяснить своё существование.
— Есть сверхи, которые верят,
Он кивнул.
— Они думают, что истории о фейри — сказка. Помни, редкие и в обществе сверхсуществ верят, что история происхождения — правда.
Так убегать будет проще, если ей не придётся всё время сталкиваться с фанатиками. Она вздохнула и разглядывала базилику.
— Мне не неуютно.
— Так будет. Потому я и привёл тебя сюда. В бою ты, скорее всего, будешь в меньшинстве, дезориентирована. Тебе нужно научиться сосредотачиваться в такой ситуации.
Роза охнула в ужасе, поняв, что он на самом деле собирался тренировать её в храме.
— Ты не можешь тренировать меня в известной во всём мире церкви.
— Могу и буду.
— Эм… я была там, Фионн. Там камеры наблюдения, сканеры и много охранников.
Её наставник цокнул языком, глядя на неё с нарочитым разочарованием. А потом поднял руку и помахал.
— Фейри, — напомнил он.
Фионн вёл себя странно, и Роза невольно рассмеялась. Если кто и выглядел не так, как люди представляли фейри, то это Фионн Мор.
Свет в базилике озарял лицо Фионна, веселье блестело в его зелёных глазах. Улыбаясь, она скрестила руки на груди, дожидаясь, пока два туриста отойдут.
— И что ты собираешься делать?
— Я это делаю. Их камеры, пока мы говорим, показывают одно и то же. Внутри я уберу стражу — просто вырублю их, — сказал он, не дав ей возразить.
— Как ты сделаешь это, если ты дезориентирован?
— Дорогая Роза, — он говорил недовольно, но слова вызвали трепет в животе. — Я самый старый на этой планете. Меня редко что может сбить с толку.
Трепет усилился.
— Не буду врать… часть про старого может испугать девушку, но бессмертие — это довольно возбуждающе.
Фионн закрыл глаза и поджал губы на пару секунд. А открыв их, посмотрел с упрёком.
— Хватит флиртовать. Сосредоточься.
Ей так нравилось его злить, что это было странно.
— Я могу делать и то, и другое.
— Если Бог существует, — пробормотал Фионн церкви, — пусть даст мне терпение.
Решив дать ему перерыв, она хлопнула в ладоши.
— Ладно, теперь серьёзно. Если мы решили осквернить святую землю, давай уже сделаем это. Какой план?
Он разглядывал её миг, а потом, убедившись в готовности, ответил:
— Мы перенесёмся. Остерегайся того, что похоже на железо. Тебе сложно навредить, но чистое железо, как, например, кинжал Этана сильно ранит. Лучше быть осторожнее. Ты…
— Я подумала, —
Фионн задумался.
— Оно используется не так часто, как смешанное, потому что в нём меньше карбона, оно мягче. В последние несколько лет его стали использовать чаще, но меня не удивляет, что ты с ним не сталкивалась.
— От него очень больно?
— Не знаю. Я избегал его три века, хотя на меня нападали сверхи.
Она улыбнулась, невольно кокетливо. Он вызывал это в ней.
— Ты опасный.
Игнорируя её, Фионн указал на здание.
— Ты была тут раньше, так что будет проще. Но внутри ты ощутишь эффекты святой земли. Головокружение, тошнота, растерянность.
Казалось невесело.
— А охранники?
— Я пойду первым, чтобы убрать их. Перенесись после меня через пять минут. — И он пропал. Роза моргнула, огляделась, проверяя, что никто не заметил, как он пропал, но люди у церкви стояли спиной к Розе.
— Блин, — проворчала она. — Я никогда не привыкну к этому. А ещё, — она вскинула руки. — У меня нет часов.
Выжидать примерно пять минут было ужасно долго. Роза знала, что люди не могли ему навредить, если у них не было чистого железа, но она переживала за Фионна. Он был в её жизни меньше двух дней, но его отсутствие ощущалось неправильно. Хоть она не знала его, он стал как родным, что редкость для её жизни. У Розы возникли чувства к нему. Если бы кто сказала Розе, что у неё возникли сильные чувства к парню, которого она знала всего сорок восемь часов, она бы возмутилась.
— Жизнь странная, — пробормотала она, готовясь перенестись. А потом подумала о том, что собиралась сделать, и посмеялась над собой. — Ты так думаешь?
Вспомнив огромный вход в церковь с куполом, мраморными полами, изогнутыми окнами-витражами и каменными колоннами, она представила картинку как можно лучше. Роза больше всего помнила потолок — как колонны разделялись на ветки, поддерживающие купол, словно деревья — небо. Естественный свет лился в окна. Внутри было не так странно, как снаружи. Там она словно была под кронами каменного леса. Роза сосредоточилась, закрыла глаза, ощутила покалывание и подняла веки. Она стояла в тёмном соборе у стульев, повёрнутых к алтарю.
— Прошло семь минут.
Она вздрогнула от голоса Фионна, повернулась к нему, и собор закружился.
— Ох. — Она раскинула руки в поисках равновесия, но её затошнило. Сжав ближайший стул, Роза рухнула на него, вспоминая первое занятие по гимнастике. После каждого сальто кружилась голова. Но это прошло, когда тело привыкло кружиться.
Фионн появился перед ней.
— Я же сказал, будет неприятно.
Роза нахмурилась. Она бывшая гимнастка, и не даст головокружению одолеть себя.