Поцелуй возлюбленного
Шрифт:
Лолли стала собирать камни покрупнее.
– Если вы и в самом деле числите меня среди тех врагов, которые вас похитили, почему вы говорите об этом? Было бы гораздо разумнее держать это при себе.
– Какое это имеет значение, если вы хотите убить меня? – Она не оторвала взгляда от камней, которые собирала, а Майкл подумал: «Как она может так спокойно говорить о собственной смерти?»
– Почему вы думаете, что я могу вас убить? – Ее слова потрясли его.
– Я видела ваше лицо. – Она подняла глаза и в упор посмотрела на него, словно пытаясь запомнить
– Я похож на убийцу? Это форменное оскорбление. – Он подождал. Вспомнил об убитых солдатах. Это могло запечатлеться в чертах его лица.
– Дело не во внешности, – сказала Лолли так, словно подобная идея может прийти в голову только идиоту. – Если у вас есть деньги, вы не позволите мне жить, потому что я могу вас узнать. Имейте в виду, они не заплатят выкупа. Кто-нибудь спасет меня, а Большой Сэм убьет вас, переломав вам все косточки. Это будет медленная и ужасная смерть. – Последние слова она произносила шепотом, после чего подняла руку, чтобы вытереть глаза.
Она выглядела и говорила так, словно ей было лет четырнадцать, и Майкл подумал, что надо попытаться отобрать у нее флягу.
– Уверяю вас, мисс Лолли, я не похититель и не собираюсь вас убивать. – Лолли продолжала собирать камни, игнорируя его и взвешивая каждый камень, прежде чем пополнить свою коллекцию. – Вы понимаете? Я ваш спаситель.
Он поднялся во весь рост и собрался повторить свои слова, если она снова останется к ним глуха, но тут в голову пришла неожиданная мысль.
– Разве вы не видели своих похитителей?
– У меня все время были завязаны глаза. – Ее уверенность несколько ослабла.
– Лолли из Дербишира. – Майкл сделал шаг в ее сторону и остановился, когда она подняла руку. Он тоже поднял руку. – Прошу поверить, что мое единственное желание – доставить вас в целости и сохранности домой, к вашей семье. Клянусь могилой матери. Если бы я хотел причинить вам зла, зачем бы я отдавал вам свою шинель, устраивал бы для вас костер и делился своим бренди? Если бы я хотел показать своим сообщникам, как с вами обращаться, то где же они? – Он огляделся. – Я стараюсь обращаться с вами с осторожностью и уважением, коих заслуживает женщина.
Казалось, ее заворожила земля. Лолли смотрела на нее так долго, что Майкл подумал, уж не увидела ли она там что-то, кроме грязи и опавших листьев. Не глядя на него, она, наконец, прошептала:
– Ну ладно. – Ее подбородок вздрогнул. – Ладно, – повторила она снова. – Это все дурацкое бренди, – пробормотала она и протерла глаза. – У меня замерзли ноги.
Не ожидая от нее дальнейших уступок, Майкл подошел к костру.
– Возвращайтесь к своему гнездышку. Костер будет между вами и мной. Я даже могу отдать вам свой пистолет, чтобы вы чувствовали себя в большей безопасности. Вы когда-нибудь стреляли?
– У меня есть братья. – Несмотря на опухшие от слез глаза, она бодро вернулась к костру. – Конечно, я умею обращаться с пистолетом. – Она фыркнула и отвела от Майкла глаза.
Он понял, что она лжет. Она никогда
– Имея братьев, я думаю, вы привыкли защищать себя. – Подойдя к ней, он подал ей пистолет и отступил назад. – Он не заряжен, но я дам его вам, чтобы вы знали, что я не направлю его на вас.
Она взяла пистолет обеими руками, положила его на землю и, не задумываясь о скромности, вытянула ноги к огню.
Он наблюдал за тем, как она вытаскивала собранные камни и складывала их в пределах досягаемости. Ими нельзя никого убить, но поранить можно.
– Вы считаете, что мужчины, которые захватили меня, не попытаются найти меня снова? – Она подняла глаза, в которых светилось недоверие. – Вы считаете, что они бросили меня на погибель?
У Майкла заныло сердце от этого вопроса.
– Нет, не считаю. Я думаю, что они в любое время могут напасть на вас. Вы очень странная, если это утешит вас.
– Утешит, если учесть, что до сегодняшнего дня самым важным для меня вопросом было, когда созреет земляника. – Она едва заметно улыбнулась.
Улыбка была такой печальной, что Майкл подумал, уж не лишили ли ее невинности.
– Лолли, я услышу их приближение еще до того, как они окажутся в поле видимости, моя лошадь сообщит мне об этом.
Она медленно кивнула.
– Так-то. Так что одной заботой у вас должно быть меньше. – Он подбросил дров в костер и сломал несколько больших веток. Как раз в тот момент, когда он подумал, что она, вероятно, снова засыпает, Лолли заговорила:
– Никто не узнает меня с такими короткими волосами.
Майкл не считал, что на эту ее озабоченность следует отвечать.
– Ваша новая прическа очень мила.
Лолли лишь кивнула.
– Я подумал, что это какая-то новая мода.
– Новая мода? – Она совсем не по-светски фыркнула, и Майкл понял, что она весьма презрительно отнеслась к его познаниям в новейшей моде.
Пожалуй, он сможет помочь ей выйти из круга опасений и страданий.
– Прошу прощения, мисс Лолли Снисходительная, я, конечно, не законодатель мод, но у меня есть глаза. Мужчина всегда заметит, как выглядит женщина.
– Мужчины смотрят на платье лишь для того, чтобы оценить тело, которое оно скрывает. – Лолли отнюдь не покраснела, хотя при этом глотнула из фляги.
– Я думаю, вы должны мне это отдать. – Он показал на флягу. – Похоже, спиртное делает вас раздражительной.
Возмущение, которое она выказала, породило приступ кашля.
– Меня захватили силой, едва не задушили и отрезали волосы. Я не имею понятия, что творится сейчас на кухне и болит ли голова у повара. Я не знаю, каким образом смогу спасти репутацию. Уверяю вас, мистер Гаррет, разбавленное бренди вовсе не единственная причина моей раздражительности. – Откинувшись назад, Лолли закрыла глаза. Майкл дождался, пока она справится с кашлем. Когда кашель прошел, она добавила: – И к тому же я не знаю, смогу ли теперь нормально говорить.