Поцелуй возлюбленного

Блейни Мэри

Эпилог

Майкл наблюдал за тем, как Оливия ходит вокруг спальни викария. Интересно, она в самом деле хочет подразнить или делает это лишь потому, что не может подойти к кровати, пока не убедится, что все находится на своем месте. Майкл не жаловался. Это было такое удовольствие – предвкушать тот момент, когда она, наконец, придет и ляжет

рядом с ним.

Она была изобретательна в любви не меньше, чем в еде. Он каждый день за это благодарил Господа Бога. А каждую ночь он надеялся на то, что Бог не будет против, глядя, какое наслаждение они получают друг от друга. Какие новые способы поддразнить друг друга они ни находили, все заканчивалось одним и тем же. Желание переходило в потребность, и любовь друг к другу – это единственное, что имело значение.

Оливия задула последнюю свечу и заменила ее новой. Оказавшись под одеялом, она по привычке посучила ногами, чтобы взбить покрывала.

– А теперь, Майкл, скажи мне, где ты нашел его преподобие Драммонда? – Она лежала на боку и смотрела на его профиль.

Майкл лежал, глядя на полог, и не изменил положения, отвечая жене:

– Он находился в старом замке в комнате с привидениями и разговаривал с воздухом.

– Или с призраком.

– Я знал, что ты это скажешь, а миссис Блэкфорд согласится с тобой. – Он бросил на Оливию короткий взгляд. В ее глазах Майкл заметил бесовские искорки и понял, что очень даже легко готов поддаться искушению.

– Некоторое время я обсуждал с ним вопрос, не желает ли он произнести проповедь на этой неделе, после чего он спросил, решил ли я проблему, что делать с лишними хлебами и рыбами. Полагаю, он имел в виду евангельскую историю о том, как Христос накормил голодных. Я заверил викария, что об этом позаботились. Когда я вернулся сюда, он оставался в часовне и молился.

Оливия прильнула к Майклу и поцеловала его обнаженное плечо.

– Ты так добр к нему. Спасибо. Он, кажется, доволен?

– Да, герцог предложил, чтобы он переехал в замок и исполнял обязанности капеллана.

– Маленькое чудо, – напомнила Оливия.

– Да, в самом деле.

Это

была еще одна часть их вечернего ритуала. Если идея спать в одной кровати, по крайней мере, в течение первых нескольких месяцев, принадлежала ему, то Оливия изобрела ежевечерний обычай задавать не менее дюжины вопросов, прежде чем перейти к поцелуям. Майкл ворчал, что это отвлекает их от самого главного, но со временем и у него появились вопросы.

– Оливия, ты слышала что-нибудь о Джессе? Где он сейчас?

– Все еще в Суссексе. – Она перевернулась на спину и протянула руку, чтобы взять его ладонь. – Скоро год, как он уехал из Лондона. По крайней мере, сейчас у нас есть адрес, куда посылать письма. Джесс поможет Гейбриелу, а после этого отправится навестить Риса Брейдона и его семью.

– Рис Брейдон играет?

– Нет. Джесс завязал с игрой на деньги, и никто не знает почему. Он может быть таким несносным! Ты меня считаешь импульсивной? Джесс превратил это в настоящее искусство.

– По крайней мере, теперь ты знаешь, почему твои письма до него не доходили.

Она отпустила его руку и придвинулась так, чтобы он мог притянуть ее к себе и обнять.

– Майкл, Дэвид говорил тебе, где сейчас находится Лин?

– В данный момент во Франции. Он вернется к началу работы парламента.

Она уткнулась лицом ему в грудь.

– Лин будет еще долго печалиться, но я все-таки надеюсь, что он женится снова.

Майкл замолчал, думая о том, что герцог недавно потерял жену. Даже предположить сложно, какую боль Майкл испытал бы, потеряв Оливию. Печаль – это слишком мягкое слово.

– Итак, моя дорогая. – Он повернулся к ней, их разделяло всего несколько дюймов белого покрывала. – А где сейчас Майкл и Оливия?

– В одной постели, – осторожно ответила она, пытаясь скрыть улыбку.

Он поцеловал ее лоб, глаза, нос, губы.

– В таком случае скажи мне, почему мы болтаем о других?

Оливия отодвинулась от него, и ее груди соблазнительно обнажились.

– Майкл, почему мы вообще занимаемся болтовней?