Почему поют русалки
Шрифт:
– Боже мой, значит, это правда.
– Да.
Аманда сжала губы с выражением холодного бешенства.
– Ты отдаешь себе отчет в том, что Стефани менее чем через полгода начинает выезжать?
Себастьян едва удержал желание расхохотаться.
– Пусть тебя утешит мысль, что разговоры об этом событии не проживут так долго.
Она сверлила брата взглядом, одна бровь приподнялась вопросительной дугой.
– Как воспринял это Гендон?
– Вполне предсказуемо. Пообещал никогда больше не переступать моего порога. Догадываюсь, что ты намерена сделать то же самое.
– Если эта особа станет твоей женой? Разумеется, да.
Себастьян миролюбиво кивнул.
– В таком случае позволь мне откланяться.
Он оставил дом сестры и ее жизнь, распростившись с ними навсегда.
Мистер Лавджой сидел за рабочим столом у себя в кабинете, бегло просматривая список намеченных на этот день дел, когда дверь отворилась и вошел виконт Девлин.
Генри откинулся на стуле:
– Утро доброе, милорд. Мои поздравления. – На его губах появилась едва заметная улыбка. – Я по поводу вашей помолвки, объявленной в сегодняшней газете.
Его посетитель выглядел непривычно возбужденным, но в первую минуту Лавджой приписал это вполне объяснимому волнению человека, готовящегося распроститься с холостой жизнью.
– Какие-то негодяи ворвались нынешней ночью в дом мисс Болейн и пытались убить нас.
– Милосердные небеса! Вы узнали, кто это был?
Девлин покачал головой.
– Какие-то наемные убийцы. Скажите, Генри, вы получили список пассажиров и офицеров, который я переслал вам вчера?
– Да-да. – Магистрат выдвинул ящик стола, и в руках у него оказался лист бумаги. – Прошу, милорд, садитесь. У меня тут имеются отметки, сделанные моими сотрудниками. Из числа офицеров, второй помощник капитана… – Генри быстро пробежал глазами бумагу, – да, мистер Ферфакс умер четыре года назад. В результате падения.
– Падения?
– Да. Упал с четвертого этажа, произошло это в Неаполе. Выдвигалось предположение, что он покончил с собой, но свидетельств не имеется. Сейчас уже невозможно предположить, насколько этот человек владел собой в момент несчастного случая.
Генри продолжал изучать список.
– Третьего помощника капитана, мистера Френсиса Хилларда, смыло за борт волной во время рейса на Канарские острова, это произошло два года назад. А первый помощник, мистер Каннинг, скончался от белой горячки, тому минуло шесть месяцев. Все это звучит в высшей степени досадно.
Девлин нахмурился.
– А пассажиры?
– Девица мисс Элизабет Уэйр умерла два года назад от истерического припадка.
– Истерия?
Генри сумрачно кивнул.
– Тамошний констебль беседовал с ее сестрой. Кажется, разум стал изменять несчастной женщине вскоре после ее возвращения в Лондон. Со временем это перешло в настоящее слабоумие. Мистер и миссис Денлоп, жившие в Лондоне на Голден-сквер, несколько недель назад неожиданно выехали из города. Таким образом, в Лондоне остается только мистер Феликс Аткинсон, сотрудник Ост-Индской компании. Жена, двое детей живут на Портланд-плейс.
– Вы с ним говорили?
Генри Лавджой перебросил листок с заметками через стол.
– Я отстранен от ведения данного дела, как вы, может быть, помните.
Девлин улыбнулся, встал и направился к выходу.
– Есть еще кое-что, – остановил его магистрат.
– Слушаю вас.
– Капитан Куэйл. Один из моих людей проверил его обстоятельства в те ночи, когда были совершены убийства.
– И?..
– По имеющимся данным, в означенное время капитан Куэйл отсутствовал у себя дома. Его не было и в полку Королевской конной гвардии. – Генри снял очки, усталым жестом потер переносицу. – Я получил сведения о подвигах капитана во время службы в армии и понимаю, почему вы его заподозрили.
– Но связи между ним и «Гармонией» не просматривается. По крайней мере, я таковой не вижу.
– Я тоже. – Генри снова водрузил очки на нос и потянулся за листком со списком. – Но ведь она может быть неявной?
Себастьян уже миновал холл своего дома на Брук-стрит, собираясь выходить на улицу, когда дворецкий, осторожно кашлянув, сказал:
– Полагаю, ваша милость не забыли о назначенном на сегодняшнее утро собеседовании с камердинером, которого ваша милость собирается нанять?
Рука Себастьяна замерла на перилах.
– А, черт!
– Я позволил себе смелость проводить джентльмена в кабинет.
Подавив вспышку досады, Себастьян вернулся. Претендент оказался высоким, похожим на скелет мужчиной с худым лицом, провалившимися щеками и толстыми выпяченными губами.
– Мои извинения за то, что заставил вас ждать, – бросил виконт, беря со стола рекомендательные письма. Процесс поисков слишком уж затянулся, и, если этот тип не творит варварских обрядов и не вытирает рукавом нос, Себастьян наймет его. – Вижу, последнее время вы служили у лорда Бингхэма.
Камердинер с достоинством поклонился.
– Да, это так.
– По какой же причине вы оставили свое место?
– К сожалению, лорд Бингхэм застрелился в прошлый вторник.
Себастьян недоуменно поднял глаза. Он слышал на прошлой неделе какие-то разговоры о Бингхэме, но был слишком занят, чтобы уделить им внимание.
– Припоминаю. Итак, скажите мне…
В эту минуту из холла донесся шум препирательств. Пронзительный голосок Тома мешался с приглушенными обертонами дворецкого.
– Нет, сейчас он занят с… – донеслись из-за закрытой двери кабинета слова Морея.
Но тут дверь резко распахнулась, и в комнату влетел Том.
– Хозяин, послушайте. Я все разнюхал про того капитана, ну, Куэйла. Помните, он вам еще сказал, что не знает Барклея Кармайкла? Ну а на деле этот Кармайкл обыграл капитана в фараона [25] как раз перед тем, как того прирезали и повесили в парке. Пятьсот фунтов выиграл.
Бледный цвет лица камердинера мгновенно приобрел синюшный оттенок.
25
Фараон – карточная игра.