Почти ангел
Шрифт:
– Да уж… Я сам в шоке. Но точно не смог бы тебя вот так отпустить, как тогда, 1 января. Тогда я совершил глупость, позвонив второй раз.
– Не скажи. Тогда в тебе заиграла вековая мудрость твоих предков. Во мне тоже сейчас борется здравый смысл и эгоистичное желание иметь настоящего друга. Что же победит?
– Выходи давай, эгоист. – я смеюсь, подталкивая Сашу в коридор.
Купив по дороге свежий торт, мы паркуем машину во дворе родителей и поднимаемся на восьмой этаж. Они живут не так далеко, но и не так близко, чтобы идти пешком, когда есть колеса.
Друг прижимается к стене, чтобы его не заметили.
– Привет. Ты чего без предупреждения? А я как раз пирогов напекла, мы к тебе собирались завтра. – мама встречает меня как всегда, самая красивая на свете, обнимает и за руку тащит в квартиру.
– Мам, подожди. Я не один. Это мой друг.
– Здравствуйте, Любовь Петровна, я – Александр. – отвешивая низкий поклон, Саша на полном серьезе галантен и учтив. А я даже не буду спрашивать его, откуда он знает имя и отчество моей, блин, мамы.
– Очень приятно. А вот мой муж, Петр Сергеевич, отец Дениса.
В коридор выходит глава семейства. И по строгому взору все понимают: прибыл командир отряда Жуковых.
– А я Марина! – выглядывает моя младшая сестренка. Окидывая нашего гостя любопытным взглядом, она находит его интересным и привлекательным. Еще бы. В стильном костюме с манжетами и накрахмаленным воротничком, в новом пальто, которое я еще не успел поносить, он сильно отличается от моей дутой куртки, серой спортивной кофты и голубых джинсов.
– Очень приятно с вами познакомиться. – нависшая тень смущения, наконец, рассеивается, и вот уже на лице друга играет та самая излучающая сияние и притягивающая взгляды улыбка, какую я видел.
Единственный, кто может противостоять натиску добрых глаз и ослепительно-красивой улыбки, это отец. Он прямо-таки напряжен. Кажется, ему мой друг не по душе. Он изучает его. Саша испытывает неловкость перед хозяином дома. Ловит взгляд отца, что-то шепча себе под нос, и, вот уж никак не ожидал от папы, но он сдается. Он сдается, протягивая руку, и мой друг с детской радостью и с большим облегчением спешит ее пожать.
“Тебя приняли”. – поздравляю я Сашу, радуясь за него не меньше, чем за сборную России по футболу в моменты, когда она выигрывает.
– Денис, а почему ты не рассказывал нам о Саше? Как давно вы дружите? – Марина как всегда задает много вопросов. С детства она такая болтушка.
Элегантный гость встает между нами, и с этих пор он занимает место интересного и активного собеседника, и на меня больше внимания не обращают, странным образом переключаясь на него. Нет, я не обижаюсь, конечно. Наверное. Однако, он занял мое место в моей же семье.
– Вы не поверите, насколько это интересно! Денис буквально спас мне жизнь. С тех самых пор мы и подружились. – Саша все говорит, и родители уходят за ним в гостиную почти хвостиком, оставляя меня одного в коридоре. – Так что это моя любимая тема.
Вот ведь болтун! А как ярко заливает. Я бы не смог лучше.
Первый раз я увидел, чтобы он притронулся к еде, и это оказывается довольно интересно: бесшумно размешать ложечкой чай и отложить ее не куда-то, а на блюдечко; есть десерт вилкой и не класть локти на стол; быть излишне аккуратным в каждом действии и просить прощения, если что-то не так – вот далеко не полный список манер, на которые присутствующие, конечно, обращают внимание. Александр со всеми этими манерами и своей бледной внешностью походит на какого-нибудь бессмертного графа Дракулу, если бы не задорный огонек в глазах и приятный румянец на гладких щеках. Хотя, вот откуда мне известно, как по-настоящему выглядит кровопийца? Появляется из ниоткуда, свежим ветром врывается в чужую жизнь, меняя ее. Завоевывает доверие и… убивает. У него даже намека нет на бородку или усы, и руки без единого волоска. И та надпись… А что-то в этом есть… демонического.
“Ну, я точно не вампир. Я кровь не люблю!” – неожиданно встревает Александр, и я роняю из рук кружку с чаем. Он бессовестно вторгается в чужие рассуждения. Меня это раздражает!
“А ты не мог бы не мешать мне думать мои мысли?” – мое шипение пугает его. Он осекается, но через пару секунд уже вновь сверкает как бриллиант, улыбаясь ярче прежнего.
“Да, прости. Я попробую, конечно, пропускать твои фразы мимо ушей, но не слышать их не могу. Тем более, они задевают меня. У тебя был выбор, и ты его сделал. Теперь тебя догоняют осознания?”
Оба замолкаем в своих внутренних диалогах, продолжая внешнюю беседу с родными. И тут Александр вновь застает меня врасплох.
“Пора говорить родителям о наших проблемах. Я уже вижу, как врываются в твою квартиру. Нужно принимать меры”.
Я предательски опускаю голову. У меня не хватит сил произнести, что с их сыном может случиться беда, не хватит смелости попрощаться.
“Я так и думал, Денис”.
– А мы ведь уже купили билеты в Лос-Анджелес, и завтра с утра из Москвы у нас отправляется самолет. – он смотрит на меня и мысленно просит поддержать хотя бы кивком. – Нужно сегодня еще доехать до аэропорта. Я покажу Денису свой родной город, погостим у меня.
– Как так? А почему заранее не предупредили? Это так неожиданно. Да и куда? За океан? Денис, я жду ответа! – мама вкладывает во взгляд строгость, хотя у нее это совсем не получается – за всю мою жизнь она ни разу не прикрикнула на нас с Маринкой, всегда находила правильные слова, чтобы мы поняли. Особенно это происходило, когда между нами случались драки “до первой крови” или до первых сестринских слез. Хотя, должен признать, коготки у нее и в детстве были острые как у кошки!
– Мам, понимаешь, все так спонтанно вышло. И вообще, я ведь уже не ребенок, чтобы отпрашиваться. Решили поехать и поедем.
– Но вы не переживайте! Это ненадолго. Я привезу вашего сына в целости и сохранности, буду приглядывать там за ним. Мы отлично проведем время.
“Денис, нам пора уходить. Я обещаю, что с ними все будет в порядке”.
Мы встаем из-за стола.
– Ну, пожалуй, вот и все.
– Уже уходите? Так скоро?
– У нас самолет. Нам нужно ехать, поймите. – словно прося прощения, Саша смотрит на маму и неожиданно для всех обнимает ее. Реакция меня поражает – мама не отталкивает моего друга, а прижимается еще крепче. И кто тут настоящий сын? Что вообще происходит?