Почувствуй
Шрифт:
– Привет! Соня, у тебя день рождения? Поздравляю! Матвей, как обычно, не предупредил заранее.
Глава 16
Я как раз в красках рассказываю девчонкам, как мы с Матвеем ездили в Новосибирск на концерт его любимой рок–группы, после которого я на сутки оглохла, как тот подлетает и обнимает со спины. Следом подхватывает на руки и кружит!
– Ай! – пищу я, поначалу перепугавшись, что это кто–то другой. Потом с облегчением выдыхаю.
– Эта леди моя. Сори,
У него завидное настроение. Уж не знаю, о чем они там с Захаром говорили, но вернулся он радостный и веселый. От зависти губу прикусываю. Потому что раньше он такой счастливый был только рядом со мной! А сейчас по большей части молчит.
С трудом сдерживаю на языке злые гейские шуточки, которые Дом терпеть не может, и которые так и просятся на волю.
Да и что там вообще за дела такие? Остается надеяться, что они действительно касаются только Захара, и на нас никак не могут повлиять.
– Вообще–то Юля не закончила историю, – возмущается Соня. – Адомайтис, имей совесть, поставь человека на ноги!
– А ты чего это учебу прогуливаешь? – ругаюсь я, правда, тему выбираю безопаснее. – Мне про тебя всё рассказали!
Матвей делано застывает. Поднимает глаза и укоризненно смотрит на Соню, затем обводит страдальческим взглядом остальных. Не дать не взять — преданный и покинутый самыми близкими.
Все катятся со смеху! Я не исключение: умеет он такие жалобные глаза делать, что сердечко сжимается. Актер!
– Прости, Дом, так вышло. Юля всё должна о тебе знать.
– Именно, – заявляю я.
– Понял. Ладно, мы поехали, всем пока, – бросает Матвей и тащит меня к машине. Прямо на руках.
– Эй! Я не договорила! Блин! Ну так ведь нельзя! Боже! Ну и так далее!.. – кричу девчонкам, пытаясь перекричать их смех.
– В другой раз, Юль!
– Захар, спасибо, было вкусно! А как называет... ся этот коктейль, – заканчиваю фразу уже в машине. Потому что Матвей старательно меня пристегивает, не упуская возможности облапать грудь.
Отпихиваю, конечно, все же смотрят! Но отчего–то продолжаю весело смеяться.
Матвей захлопывает дверь, быстренько прощается с друзьями и занимает водительское кресло. Нажимает на кнопку, зводя двигатель.
Захар над нами ухахатывается, показывая пальцами пошлые знаки, которые раздражают и смешат одновременно. Вытираю слезы в уголках глаз и качаю головой. Дураки.
– Ты пьяная, что ли? – спрашивает Дом, усмехнувшись. Стреляет в меня хитрыми в глазами.
– В хлам. Понятия не имею, что туда подмешал твой дружбан. Он неадекватный, сам знаешь. Возможно, это тяжелые наркотики.
– М–м–м. Полагаю, чайную ложку шампанского? – деланно поражается он. – Рожу разобью.
Я смеюсь и кладу руку на бедро Матвею, тот перекладывает ее
– Ну или так, – соглашаюсь тише.
Потом мы едем к нему домой под громкую музыку. Матвей сжимает мою ладонь, иногда подносит ко рту и нетерпеливо зацеловывает. Касается языком области между пальцев, из–за чего приходится плотнее сжимать колени. Я и не думала, что там есть эрогенные зоны, но кажется, они у меня повсюду, когда этот парень рядом. Сердце колотится как безумное.
Дальше мы несемся по лестнице наперегонки. Середина ночи, стараемся не топать и не хохотать, но выходит плохо. Целуемся прямо в подъезде! А едва завалились в квартиру, я на кураже стаскиваю с него майку и целую грудь. И живот. После чего бегу в ванную готовиться.
А когда выхожу, он ждет в своей комнате.
Мешкаю совсем немного, а потом иду к нему.
Захожу в комнату, останавливаюсь на пороге. На мне лишь полотенце, то самое розовое, что мы как–то давно купили вместе. С детства приучена иметь свои собственные полотенца и чужими, даже чистыми, пользоваться не люблю. Матвей шутил, что я медленно к нему переезжаю.
Он стоит у шкафа в том же самом виде, как я его оставила. Волосы только взъерошенные, будто несколько раз нервно провел по ним руками. В свете ночника выглядит обалденным. В груди болит от восторга, сердце кульбиты делает. Он смотрит на меня и улыбается.
– Иди ко мне, – зовет негромко, руку протягивает.
Я киваю, как завороженная. И слушаюсь.
Едва наши пальцы касаются, Матвей хватает за руку и притягивает к себе. Обнимает до хруста косточек. Я привстаю на цыпочках, чтобы ему было удобнее целовать. Закрываю глаза.
– Какая же ты красивая, – его хриплый шепот оголенной искренностью рождает внутри что–то совсем дикое и прекрасное. Теплом окутывает. Безопасность дарит. – С ума схожу от того, какая ты, Юлечка.
Волоски на коже поднимаются, ее ощутимо покалывает. Я застываю под воздействием момента. Рот приоткрываю. Матвей водит губами по моим.
– Я тебя люблю, – шепчу. – Матвей, я тебя люблю.
– И я тебя люблю, – он снова подхватывает меня на руки и несет в постель. Бережно укладывает и нависает сверху. – Не могу без тебя. Совсем никак.
– Ты всем говоришь то же самое?
– Только девушкам, – со смешком.
– Рите, которая Инга?
– Да по*уй на нее.
Он развязывает полотенце, а я наблюдаю за ним. За тем, как напрягаются скулы, как горят глаза. Любуюсь и одновременно с этим... ревную. Его ревную, такого идеального, ко всем на свете. Спрашиваю:
– С того момента, как мы начали заниматься любовью, у тебя никого не было кроме меня? Поклянись.
Он смотрит на мою грудь.
– Сама знаешь, что нет.