Под грузом улик
Шрифт:
Наступило тяжелое молчание.
— И он умер. У самых дверей. Я вошла в оранжерею и села. Я просидела там несколько часов, пытаясь собраться с мыслями. Я испытывала к нему ненависть за то, что он оказался шулером и подлецом. Понимаете, меня обманул, обвел вокруг пальца обыкновенный жулик. Я была рада, что его больше нет. Наверное, я провела там несколько часов в этом полубредовом состоянии. Только когда появился мой брат, я осознала, что я сделала и что теперь меня могут заподозрить в убийстве. Я пришла в ужас. И в то же мгновение мне пришла мысль прикинуться ничего не знающей, сделать вид, что я просто услышала выстрел и спустилась вниз. Дальше вам все известно.
— Почему, мисс Мэри, почему вы сказали своему брату: «Господи, Джералд, ты убил его»? — произнес Паркер совершенно бесцветным голосом.
Последовала
— Я не говорила этого. Я сказала: «Господи, Джералд, значит, он убит». Ничего другого я не имела в виду.
— Вы подтвердили это на дознании?
— Да… — Перчатки уже превратились в бесформенный комок. — Видите ли, тогда я придерживалась версии с грабителями.
Зазвонил телефон, и Паркер поспешил снять трубку. В ней послышался очень далекий голос:
— Это Пикадилли сто десять? Говорят из госпиталя Черинг-кросс. Вечером к нам поступил мужчина, называющий себя лордом Питером Уимзи. У него огнестрельное ранение в плечо и сильный ушиб головы. Он только что пришел в сознание. Время поступления девять пятнадцать. Сейчас, вероятно, ничего страшного. Да, приезжайте в любом случае.
— Питер ранен, — сообщил Паркер. — Поедете со мной в больницу на Черинг-кросс? Сказали, что сейчас он вне опасности, но все же…
— О, скорее! Скорее! — воскликнула мисс Мэри.
Подхватив в коридоре мистера Бантера, детектив и самообвиняемая выскочили на улицу и, поймав на углу Гайд-парка запоздалое такси, с бешеной скоростью помчались по опустевшему Лондону.
9
ГОЙЛС
— …а мораль этого такова… — промолвила Герцогиня.
На следующее утро в квартире лорда Питера собралась компания из четырех человек. Самым жизнерадостным ее членом, несмотря на пульсирующее плечо и сильную головную боль, был, несомненно, сам лорд Питер, окруженный подушками и возлежавший в кресле с чашкой чая и тостами. Доставленный домой в карете «скорой помощи», он тут же погрузился в целительный сон и проснулся в девять утра с абсолютно чистой и бодро мыслящей головой. Соответственно, мистер Паркер, полунакормленный и обремененный тайными признаниями вчерашнего вечера, был поспешно отправлен в Скотленд-Ярд, где он тут же пустил в ход хорошо отлаженный механизм по поимке убийцы лорда Питера. «Только не рассказывайте ничего о вчерашнем нападении на меня, — напутствовал его Питер. — Скажите, что он должен быть задержан в связи с ридлсдейлским делом. Довольно с них и этого». Голодный и мрачный Паркер вернулся к одиннадцати и теперь поглощал остывший омлет, запивая его стаканом кларета.
Мисс Мэри Уимзи, сжавшись в комок, сидела у окна. Ее коротко подстриженные золотистые волосы словно светились в бледных лучах осеннего солнца. Ей удалось позавтракать раньше, и теперь она рассеянно смотрела на Пикадилли. Первый выход этим утром ей пришлось осуществить в халате лорда Питера, но теперь на ней были шерстяная юбка и темно-зеленый свитер, привезенные в город четвертым членом компании, который в данную минуту с аппетитом поглощал жаркое, деля с Паркером графинчик кларета.
Это была невысокая, довольно полная и удивительно живая пожилая дама с блестящими черными бусинами глаз и седыми волосами, убранными в изысканную прическу. Из всей четверки она выглядела бодрее и спокойнее всех, несмотря на проведенную в поезде ночь. Впрочем, она была раздосадована, о чем и заявила некоторое время спустя. Это была вдовствующая герцогиня Денверская.
— И дело не в том, Мэри, что ты так неожиданно исчезла, к тому же перед самым обедом, доставив нам столько хлопот и беспокойства. Бедная Элен даже потеряла всякий аппетит — так она расстроилась, а ведь ты знаешь, как она заботится о том, чтобы сдерживать свои чувства — уж не знаю зачем, — некоторые из великих мужей вовсе не считали это недостатком, и я сейчас говорю совсем не о южанах, но, как справедливо указывает мистер Честертон, например, Нельсон, который безусловно был англичанином, если только не шотландцем или ирландцем — не помню, но, как бы там ни было, в любом случае великобританцем (если это еще что-то значит в наши дни,
Мисс Мэри при этом замечании страшно побледнела и бросила взгляд на Паркера, который и ответил скорее ей, чем вдовствующей герцогине:
— У меня еще не было времени переговорить с лордом Питером.
— Мы все обсудим, — добродушно отозвался лорд, — если это только окончательно не подорвет мою расшатанную нервную систему и не вызовет горячку. Вы добрая и заботливая душа, Чарлз. Не знаю, что бы я без вас делал. Единственное, о чем я жалею, что этот старьевщик оказался таким непроворным и не успел занести свой хлам внутрь на ночь. Просто удивительно, сколько может быть медных шишечек на стойке кровати. Видел ведь, что падаю, и ничего не мог поделать. Впрочем, что такое стойка кровати? Великий детектив, хотя и потрясенный зверским обращением с ним пятнадцати убийц в масках и вооруженных тесаками, быстро пришел в себя благодаря своей крепкой конституции и здоровому образу жизни. Невзирая на удушающую атмосферу конспиративного клуба, в которой он был вынужден пребывать, а? Телеграмма? Спасибо, Бантер.
Лорд Питер прочел послание с явным удовлетворением, так как углы его губ затрепетали, когда он запихивал сложенный листок к себе в бумажник. Позвав Бантера, он попросил убрать поднос и заменить охлаждающую повязку на лбу. Устроившись поудобнее, лорд Питер откинулся на подушки и с оттенком злорадного удовольствия приступил к допросу мистера Паркера:
— Ну и что вы тут вчера поделывали с Мэри? Полли, ты созналась ему, что ты — убийца?
Одна из самых неприятных вещей на свете — узнать после мучительного и долго вынашиваемого признания, что в нем никто и не сомневался и оно не произвело ожидаемого впечатления. Мистер Паркер просто ни с того ни с сего потерял всяческое самообладание. Он вскочил на ноги и воскликнул без всякого видимого повода:
— Все абсолютно безнадежно! Мэри тоже вскочила на ноги.
— Да, созналась! — вызывающе выкрикнула она. — И это правда. Твое драгоценное дело закончено, Питер.
— Милочка, тебе следовало бы дать возможность своему брату самому судить о своих делах, — непоколебимо заметила вдовствующая герцогиня.
— Однако, полагаю, Полли права, — откликнулся его светлость. — Надеюсь, я не ошибаюсь на этот раз. Как бы там ни было, приятель уже пойман, так что скоро мы все узнаем.
Мэри задохнулась и, сжав руки, сделала шаг вперед. Паркер был потрясен до глубины души при виде столь отважной реакции на разразившуюся катастрофу. Как полицейский он был изумлен, но как человек он не мог не броситься на помощь этому величественному вызову.
— Кто пойман? — спросил он странно изменившимся голосом.
— Гойлс собственной персоной, — небрежно ответил лорд Питер. — Удивительно быстро сработали, а? Но поскольку он не придумал ничего умнее, как сесть на паром в Фоукстон, особых сложностей у них не было.
— Это неправда! — топнула ногой Мэри. — Это ложь. Его не было там. Он невиновен. Это я убила Дениса.
«Замечательно, — подумал Паркер, — замечательно. Но к черту Гойлса, чем он заслужил такое отношение к себе? »
— Мэри, не будь дурой, — спокойно ответил лорд Питер.