Под колпаком у сороки.
Шрифт:
Фирменный наполнитель заменили землей. Поставили в туалет и заперли там приживальщицу. Она просилась выйти: металась и жалобно мяукала. Выпустили, хотя земля была не тронута.
Ночью закрыли двери во все комнаты и на кухню. Я осталась с ней в коридоре ночевать. Сама легла в шкафу на жесткое, и накрылась газетой. Дверцу приоткрыла, чтобы вовремя посадить неряху в лоток.
Она пыталась ко мне пристроиться, но было неудобно.
Так промучились я, и она до утра.
Вскоре в гости пришли соседские ребятишки, тоже из многодетной семьи. Детвора подняла такой тарарам, что кошка с испугу нырнула в ванную комнату и обновила лоток.
Ах, какими криками радости мы оглушили
С этого момента, чудесным образом, а наш дом полон чудес, отношение кисы к туалету исправилось.
Буся очень привязалась к нам. Весной стали вывозить её на дачу. Обычно, Бусяндра, укладываясь на торпеду в салоне машины, позировала всем, кто проезжал мимо.
На участке кисонька, проявила себя отважной охотницей за мышами. Любила сопровождать своих хозяев до водокачки. Происходило это так.
Она кралась вблизи нас по кустикам. При этом подмяукивала. Когда бутыли были наполнены, возвращалась тем же способом домой.
Совершенно неожиданно для всех открылся в нашей усатой питомице новый талант.
Обнаружила его соседка через дорогу. Ночью у ее внучки Светланы сильно болел живот. Вдруг из темноты в щель двери пролезла Буся. Быстро проникнув в комнату, прыгнула на постель к болящей. Ошеломленные родители девочки не успели отреагировать, и кошка улеглась прямо на животик. Светочка очень обрадовалась такой докторице, и ей стало лучше. Прогонять не стали. Утром Буся с чувством выполненного долга вернулась к себе на участок.
Бывало, она врачевала нам головную боль, лёжа на темечке как меховая шапка. Неудобно конечно голове, но эффект чувствовался. Снимала тяжесть в ногах к концу дня, опутывая лапами и хвостом икры. Мне нравилось. А вот супруг жаловался: «не отдыхал»,-говорил,-«а на лыжах катался».
Не грустите, завтра приходите!
Все четче проглядывали звезды сквозь пышную хвою сосен над нашими головами. Костер догорать не спешил.
Дети ловко подбрасывали все новые и новые чурбаки. Благо, папа Олег учил парнишек пилить, рубить маленьким топориком. Девочек – наламывать хворост. Лентяев не уважал. Трудом отвлекал детей от вредных привычек ругаться, драться, кидать топор в деревья. Бывало, разбалуются и давай мячи в полную силу на крошечном участке пинать. Закинут между веток, он там так и застрянет высоко. Деревьев – чаща густая, может долго там провисеть. Поэтому, хулиганы берут другой такой мячи дальше пинают, выбивают, значит. Только пушкари намаются, отвлекутся, мяч обязательно на какого-то младенца упадет. На рев, визг спустится папа со стропил. И он им работу найдет: вот вам инструменты, идите пилите чрезмерно разросшийся березняк и сколачивайте ворота. А сам присматривает за ними, советы невзначай даёт. Здесь мой Олежек преобразился снова. Увидела я в нeм мудрого воспитателя. Скажу честно: я так не умею.
Столярничают не один день. А как соберут конструкцию, всем садовым товариществом в футбол играть станут. Только правило строгое отец ввел: бить в пол силы!
Вечерами ребятишки смирные. Устают за день. Поэтому тушим потихоньку костер, дети расходятся по своим участкам. Кто помладше, того с фонариком идём провожать. Но это редко. Как правило, родители в нетерпении сами за ними приходят и от компании уводят строгими уговорами.
– Не грустите, приходите завтра! – успокаиваю я их.
– А про Смола не рассказали, как пришёл к вам…
– Успеем, мы все лето здесь.
Народ расходится, но веселья не убывает. Уже только наши дети галдят, спать укладываться не хотят. «Уснут в два счета», – понимаю я и не беспокоюсь.
Лично мне с малышами лучше летом на даче сидится, чем в городе. Домик быстрей строится. Не надо каждое воскресенье отключать газ, воду, перевозить в Москву не съеденные продукты. Муж самоотверженно отпуск поделил на дни. Каждую неделю он гуляет в пятницу или в понедельник. И того три дня с нами на природе. Так менее ощутима безотцовщина. И палатка стала не нужна. Спим под крышей.
Как мама научилась пользоваться шуруповертом в темноте
Как только накрыли металлочерепицей новостройку, палатку стали ставить прямо в доме. Олег нас тогда на буднях не оставлял одних на даче, в город увозил. А уж как стены возвёли черновой пол приколотил, я стала упрашивать его нас оставить.
– Так двери еще нет, – запротестовал муж. Он жуть как не любил безотцовщину.
–Ну и ничего страшного, мы с занавесочкой, – прощебетала я.
Предупредили заботливых соседей, Варвару, Валентину Павловну, Морковного дедушку, который нас морковкой с грядки угощал. Я еще к случаю развесила на веревках выстиранные пеленки. На что супруг заметил: «Правильно, на корабле тоже в твоем случае белый флаг поднимают, и еще звуки СОСпосылают.» А звуков у нас диапазон богатый, далеко слышно.
Бабушка Валентина предложила нам забрать у них для удобства постельку, которая стала коротка подросшим внучкам, Юлечки и Светульки. Олег не любит этого, но неожиданный финт жены, заставил его идти за кроватью. Недовольно ворча, он вытащил презент из соседского дома на траву так, что на ножках у постели оказались еще и чьи-то тапки. Тут муж взорвался возмущением: «Конечно, давайте, еще и тапки нам, все соберем!»
Остались. Ночь с воскресенья на понедельник. Мальчики уснули. Под боком сопит грудная Полина. Засыпаю.
Проснулась от того, что где-то рядом заорали пьяные дачники. Ругаться стали. Неприятная тусовка приближалась. Слышимость отличная. Сердце у меня затрепыхалось. Конечности похолодели, и было с чего кроме страха: электричество не проведено, обогревателя нет.
Я представила как нетрезвый мужик вползет к нам, например перепутав дом или попросить опохмелиться. Забора нет и, скорее всего, не будет.
Освободившись от вжавшейся в меня дочки, вскочила и стала искатьшуруповерт и что привертывать. Фанера, помнилось, стояла в углу. На ощупь нашла все необходимое, приложила лист, но он оказался коротким. Прикинув, что от пьяного лучше закрыться снизу, все-таки они чаще перемещаются ползком, поставила лист на пол. Глаза тем временем привыкли к темноте и я начала присверливать первый шуруп. Проснулась дочка. По-видимому, стало прохладно без мамы. И звук инструмента на сверчковый совсем не похож. Малышка сначала тихо, а затем с надрывом стала вызывать меня к себе. Напугались мальчишки. Я оставила на время свою затею и легла согреть Полинушку. Дети уснули.
Я опять рванула к дверному проему. Стала крепить фанеру во второй точке. Беззвучно не получалось. Опять вызывают….
Четвёртый шуруп присверливать было уже легко , так как рассвело.
Рано стали будить дети. Горшком пришлось пользоваться всем, не зависимо от возраста. Так как выпустить в кустики быстро не получалось.
Весь день я была как разбитая. Ругала себя, что не послушалась Олега.
К вечеру на мою усталую голову одни за другими последовали детские шалости. Антошка зачем-то срубил верхушку у ёлочки красавицы перед окном, которую мы задумали выращивать как Рождественскую.Сожгли поролон, закоптив молодой чубушник, превратив белоснежные душистые соцветия в чёрные тряпочки. Утопили тапки, чтоб нам вспомнились «подкроватные».