Под крестом и полумесяцем. Записки врача
Шрифт:
К. укоризненно прижал руку к сердцу и заверил ее:
– Мы же интеллигентные люди.
Заведующий лечебной физкультурой не посмел пойти на конференцию. Стоял у входа и шатался. Вышла психиатр, румяная крепкая женщина, очень активная, потянула носом: «Похмельем здесь от кого-то пахнет!»
ИО начмеда пришел бритый налысо, весь в шрамах и крови. По всему было видно, что накануне его побрил друг-физкультурник. Или побрился самостоятельно. Глупо
– Видишь, какой я?
– Вижу, – ответил тот и пошел варить кофе.
ИО начал слоняться по этажам и натолкнулся на начмеда-академика. Тот скорбно ахнул:
– Я же завтра читаю доклад по итогам года! Как же вы будете присутствовать?
Позднейшая вставка (2003 год): начмед-академик собрал докторов.
– Нам выделяют очень большой транш, – сообщил он озабоченно. – Освоим ли?..
Освоим.
В администрации родился план прорыть во дворе артезианскую скважину.
Рассуждения коллеги о дежурной терапевтше: хорошо живется дуре! Все она делает правильно, никаких к ней нет претензий. Ну, трудно немножко окружающим – так что с того?..
Вот, о ней же. Купила на дежурстве две селедки. Огромные! И съела за общим столом. Только хвост успели откупить.
Обед. Разговоры в сестринской.
– Я читала книгу про японскую пытку. Там в задний проход запускают мышь!
– И что? Что – он за хвост не может ее вытащить?..
Пауза.
– Ну, может быть, руки связали, или нет их вообще уже…
Раздумья.
Запальчиво:
– Все равно. Ну, доберется она до дерьма, нажрется, сдохнет – и все!
Заведующая отделением явилась на работу в половине первого белой июньской ночи. Устроила скандал в гардеробе: почему не пускают? И лифты не работают? Покормили, уложили спать.
Всего групп инвалидности – три. Заведующая написала больному шестую. И родился он, опять же, в 19995 году.
…Сенсация! Прошел слух, будто она подала заявление: увольняется. Вот посмотрим, кто первый: автор или она?
Во избежание терроризма в хирургическом корпусе заперли черный ход. И – то отопрут, то снова запрут. Парадный пока не трогают.
Из давнего: аттестация отделения. Надо подтвердить высшую категорию. Приехала серьезная комиссия с профессором Г. во главе.
– Надо купить хорошей водки, а то профессор блевать будет, неудобно, – высказался А. В.
Старшая сестра разволновалась: тоже, проблема!
– Что?.. Пьет?.. Да он у нас до первого этажа не доберется!..
…Все закончилось чудесно, на оптимистической ноте.
В конце концов, существуют
В качестве интерлюдии – несколько историй из практики совершенно посторонней подстанции «Скорой помощи».
История первая. Поступил вызов, вызывала дочь: «Мама стремится на пол!»
Поехал. Отворили дверь, выходит соловая женщина с нескрываемым слабоумием на лице.
– Мама стремится на пол! Мы уже вторую трехлитровую банку теплой воды со сгущенкой пьем – и не помогает.
Пожал плечами, сделал на всякий случай обеим укол – чтоб угомонились и спали, уехал. Вернулся на станцию, ходит и вслух удивляется:
– Все бы ладно, но почему – трехлитровая банка воды со сгущенкой?
Стоявший рядом коллега осклабился:
– Это я им велел, чтобы впредь не вызывали.
Хорошо! Не только здесь интересно…
История вторая. Даже не история – так, зарисовка. Врачиха Х. чрезвычайно полна, к работе своей относится философски. Приехала по вызову.
– Что случилось?
– Живот болит…
– Так… Что ели?
– Ну, что… обед…
– На первое – что было?
– Борщ…
– Так, давайте сюда, буду пробовать.
Съела тарелку борща.
– Борщ как будто ничего. Что на второе?..
Еще, еще! Слушаешь и млеешь. Значит, и у других тоже…
История третья. Станция «Скорой помощи», девять часов утра, все на месте.
Вошел старый, проверенный фельдшер – лет шестидесяти, бритый наголо. Поставил на деревянный стол два литра спирта и сказал:
– Ну что, мужики. Начнем безумство.
Через полчаса его увезли в вытрезвитель, потому что он какую-то «Скорую» послал не ту и не туда. А когда с Центральной позвонили и стали выяснять, в чем дело, ответил:
– Не хер сюда звонить, тогда я ошибаться не буду.
История четвертая. Рассказчик дежурил на съемках мюзикла с Боярским: обеспечивал медицинскую помощь на случай чего. Съемки велись на территории пивного завода «Красная Бавария».
Сам рассказ не слишком интересен. Суть – в последней фразе:
– …В два часа ночи я дорвался до кранов.
Ну-с, о чужаках достаточно. Вернемся на грешную землю.
– Да! Приходится работать среди придурков! – запальчиво сказала доктор М.
После паузы заведующая подозрительно осведомилась:
– Это что – ко мне тоже относится?
Между прочим, хирург-уролог К. вот уже некоторое время как уволился и перебрался в другую больницу, где автор его и навестил. Первым делом К. показал две кладовки с противопожарными принадлежностями – шлангами, ведрами и баграми. Туда он складывал пустые бутылки, автор насчитал шестнадцать штук. Вскорости К. похвастался: