Под крестом и полумесяцем.
Шрифт:
Однажды привезли пацана лет четырнадцати, пьяного в мат. Звали его Афанасий. И стал он выступать. Пришлось Афоне сделать ему замечание. Афанасий оскорбительно осклабился:
– Да ты знаешь, кто я такой?.. Я – Афоня N-ский! (N – городок, в котором происходит дело, я не хочу делать ему, убогому городу, рекламу). Я тебя сначала грохну, а потом – трахну!
Вообразите – Афоню!
Интеллекта у обоих – поровну.
– Что-о?! Ты – Афоня N-ский? Нет, это я Афоня N-ский!..
Удары. Затемнение.
* * *
Сколько
Начмед-академик, находясь в дурном настроении, зашел в кабинет заведующей по какому-то делу. Потом ушел.
Гневная заведующая возникла на пороге ординаторской.
– Вы представляете? Начмед! Явился! В кабинет! Заведующей! И испортил календарь!
– ?…
– Ну как же – мой календарь, который на стенке! Там была такая ленточка с квадратиком, передвигать, чтоб было видно, какое число. Так он сорвал и унес.
Доктор М.:
– Не может быть! Может, это был кто-то другой?
– Ты что, чокнулась? Это был он! Я пойду в районную администрацию и скажу, чтобы вызвали психиатра, потому что начмед корпуса реабилитации ведет себя неадекватно.
…Часом позже автор обнаружил ленточку в кабинете заведующей. Ленточка мирно свисала с электрической розетки.
* * *
Снова о докторе Р., правдолюбе.
Слежка продолжалась.
Начмед В., держа в руке часы, призвал в свидетели логопедов и в этом обществе явился под дверь кабинета доктора Р. Громко постучал и ответа не получил. В глазах его вспыхнуло торжество: было десять часов утра.
Логопед С. попросила:
– Дайте я посмотрю.
Припала к замочной скважине и увидела доктора Р. в позе, как она после выразилась, «большой белой лягушки». Молча, сдерживаясь из последних сил, доктор Р. трудился над неизвестной особой.
– Действительно, никого нет, – сказала логопед.
* * *
Был больной, которого (по паспорту!) звали: Сакко-Ванцетти Николаевич Невзоров.
* * *
Сидя в ординаторской, заведующая долго молчала, а после тоскливо вздохнула:
– Эх, мешок с мухами.
* * *
Рассказывают, что в приемное отделение поступил как-то раз молодой человек. Очень вежливый, культурный, до невозможности утонченный – прямо-таки женоподобный. С жалобами на боли в животе.
Крутили его и так, и этак – непонятно! Отправили на хирургию. Там, как водится, заглянули в прямую кишку: батюшки-светы! Внутри, в изрядном отдалении от входа – флакон дезодоранта!
Оказалось, что молодой человек вознамерился жениться и устроил прощальный мальчишник. И вот друзья с ним попрощались.
* * *
Кавинтон – для меня этим словом сказано многое. Это такое лекарство для улучшения мозгового кровообращения.
Год прошел, как явилась в отделение представительница фармацевтической
Два мерзавца – автор и хирург-уролог К. – перемигнулись и засучили рукава. В короткий срок работа была завершена. Ее главным достоинством было то, что вся она, до последней запятой, являлась вымыслом от начала и до конца. Целью же исследования объявили доказательство идентичности мозгового кровотока кровотоку в предстательной железе. И ведь доказали!
Работа сочинялась, в основном, в вагоне электрички, под бесконечное пиво.
И – триумф!
Почетное четвертое место! А всего было мест – около шестидесяти девяти!
На работу ссылались в итоговом сборнике!
Знай наших!
К., ни у кого не спросясь, откомандировался в Москву на фуршет, получил портфель и авторучки. Ручки он отдал автору и был неприятно удивлен, когда обнаружилось, что они еще и пишут.
* * *
К чему был написан предыдущий фрагмент? А вот к чему.
Год – 2000 – только начался, а представитель «Гедеона Рихтера» тут как тут. Новый конкурс! Кавинтон!
Первая мысль: послать то же самое, под заглавием «Кавинтон-2».
Ну, там видно будет.
Представитель принес подарки: фирменные календари и шоколадные конфеты «Кавинтон». Очень вкусные. «Кавинтон» – написано на фантиках. Заведующей отделением подарили целую коробку.
– Очень хорошо, – потерла руки заведующая, изучая фантик. – Отдадим старшей сестре, будет выдавать больным по штучке.
Немая сцена.
– Помилуйте! Это не кавинтон! Это конфеты!
* * *
– Что вы к нему прицепились? – спросил начмед корпуса у доктора С. по поводу скандального больного – Хороший парень! Надо найти к нему подход!
Доктор С., пожав плечами, сделал приглашающий жест.
Начмед вошел в палату.
В него метнули костыль.
– Выписать! Выписать! – кричал начмед.
* * *
Наивные контролеры предприняли в автобусе попытку оштрафовать Л., перевязочную сестру. Они не виноваты, они просто не знали, с кем связались.
– Ну и что? Ну, и вывели на остановку! Отпустили. Жопой обозвали и отпустили. А я – их!
…С заведующей отделением обошлось не так гладко.
Железнодорожные шакалы не поверили ее документам. Или документы были не те, какие надо.
Заведующая стала раздуваться, запыхтела:
– Я – заведующая неврологическим отделением, врач высшей категории…
Бессердечные хищники грубо захохотали:
– Какая вы заведующая? Вы в зеркало на себя посмотрите!
* * *
Методист по лечебной физкультуре М. занималась с больным.