Под лаской плюшевого пледа…

Цветаева Марина

4Вам одеваться было леньИ было лень вставать из кресел.– А каждый Ваш грядущий деньМоим весельем был бы весел.Особенно смущало ВасИдти так поздно в ночь и холод.– А каждый Ваш грядущий часМоим весельем был бы молод.Вы это сделали без зла,Невинно и непоправимо.– Я Вашей юностью была,Которая проходит мимо.25 октября 1914 5Сегодня, часу в восьмом,Стремглав по Большой Лубянке,Как пуля, как снежный ком,Куда-то промчались санки.Уже прозвеневший смех…Я так и застыла взглядом:Волос рыжеватый мех,И кто-то высокий – рядом!Вы были уже с другой,С

ней путь открывали санный,С желанной и дорогой, —Сильнее, чем я – желанной.– Oh, je n’en puis plus, j’'etouffe! [8] —Вы крикнули во весь голос,Размашисто запахнувНа ней меховую полость.Мир – весел и вечер лих!Из муфты летят покупки…Так мчались Вы в снежный вихрь,Взор к взору и шубка к шубке.И был жесточайший бунт,И снег осыпался бело.Я около двух секунд —Не более – вслед глядела.И гладила длинный ворсНа шубке своей – без гнева.Ваш маленький Кай замерз,О, Снежная Королева.26 октября 1914

8

О, я больше не могу, я задыхаюсь! (фр.)

6Ночью над кофейной гущейПлачет, глядя на Восток.Рот невинен и распущен,Как чудовищный цветок.Скоро месяц – юн и тонок —Сменит алую зарю.Сколько я тебе гребенокИ колечек подарю!Юный месяц между ветокНикого не устерег.Сколько подарю браслеток,И цепочек, и серег!Как из-под тяжелой гривыБлещут яркие зрачки!Спутники твои ревнивы? —Кони кровные легки!6 декабря 1914 7Как весело сиял снежинкамиВаш – серый, мой – соболий мех,Как по рождественскому рынку мыИскали ленты ярче всех.Как розовыми и несладкимиЯ вафлями объелась – шесть!Как всеми рыжими лошадкамиЯ умилялась в Вашу честь.Как рыжие поддевки – парусом,Божась, сбывали нам тряпье,Как на чудных московских барышеньДивилось глупое бабье.Как в час, когда народ расходится,Мы нехотя вошли в собор,Как на старинной БогородицеВы приостановили взор.Как этот лик с очами хмурымиБыл благостен и изможденВ киоте с круглыми амурамиЕлисаветинских времен.Как руку Вы мою оставили,Сказав: «О, я ее хочу!»С какою бережностью вставилиВ подсвечник – желтую свечу…– О, светская, с кольцом опаловымРука! – О, вся моя напасть! —Как я икону обещала ВамСегодня ночью же украсть!Как в монастырскую гостиницу– Гул колокольный и закат —Блаженные, как имянинницы,Мы грянули, как полк солдат.Как я Вам – хорошеть до старости —Клялась – и просыпала соль,Как трижды мне – Вы были в ярости! —Червонный выходил король.Как голову мою сжимали Вы,Лаская каждый завиток,Как Вашей брошечки эмалевойМне губы холодил цветок.Как я по Вашим узким пальчикамВодила сонною щекой,Как Вы меня дразнили мальчиком,Как я Вам нравилась такой…Декабрь 1914 8Свободно шея поднята,Как молодой побег.Кто скажет имя, кто – лета,Кто – край ее, кто – век?Извилина неярких губКапризна и слаба,Но ослепителен уступБетховенского лба.До умилительности чистИстаявший овал.Рука, к которой шел бы хлыст,И – в серебре – опал.Рука, достойная смычка,Ушедшая в шелка,Неповторимая рука,Прекрасная рука.10 января 1915 9Ты проходишь своей дорогою,И руки твоей я не трогаю.Но тоска во мне – слишком вечная,Чтоб была ты мне – первой встречною.Сердце сразу сказало: «Милая!»Все тебе – наугад – простила я,Ничего не знав, – даже имени! —О, люби меня, о, люби меня!Вижу я по губам – извилиной,По надменности их усиленной,По тяжелым надбровным выступам:Это сердце берется – приступом!Платье – шелковым черным панцирем,Голос с чуть хрипотцой цыганскою,Все в тебе мне до боли нравится, —Даже то, что ты не красавица!Красота, не увянешь з'a лето!Не цветок – стебелек из стали ты,Злее злого, острее острогоУвезенный – с какого острова?Опахалом чудишь, иль тросточкой, —В каждой жилке и в каждой косточке,В форме каждого злого пальчика, —Нежность женщины, дерзость мальчика.Все усмешки стихом парируя,Открываю тебе и миру яВсе, что нам в тебе уготовано,Незнакомка с челом Бетховена!14 января 1915 10Могу ли не вспомнить яТот запах White-Rose [9] и чая,И севрские фигуркиНад пышащим камельком…Мы были: я – в пышном платьеИз чуть золотого фая,Вы – в вязаной черной курткеС крылатым воротником.Я помню, с каким вошли ВыЛицом – без малейшей краски,Как встали, кусая пальчик,Чуть голову наклоня.И лоб Ваш властолюбивый,Под тяжестью рыжей каски,Не женщина и не мальчик, —Но что-то сильней меня!Движением беспричиннымЯ встала, нас окружили.И кто-то в шутливом тоне:«Знакомьтесь же, господа».И руку движеньем длиннымВы в руку мою вложили,И нежно в моей ладониПомедлил осколок льда.С каким-то, глядевшим косо,Уже предвкушая стычку, —Я полулежала в кресле,Вертя на руке кольцо.Вы вынули папиросу,И я поднесла Вам спичку,Не зная, что делать, еслиВы взглянете мне в лицо.Я помню – над синей вазой —Как звякнули наши рюмки.«О, будьте моим Орестом!»,И я Вам дала цветок.С зарницею сероглазойИз замшевой черной сумкиВы вынули длинным жестомИ выронили – платок.28 января 1915

9

Белой розы (модные в то время духи).

11Все глаза под солнцем – жгучи,День не равен дню.Говорю тебе на случай,Если изменю:Чьи б ни целовала губыЯ в любовный час,Черной полночью кому быСтрашно ни клялась, —Жить, как мать велит ребенку,Как цветочек цвесть,Никогда ни в чью сторонкуГлазом не повесть…Видишь крестик кипарисный?– Он тебе знаком —Все проснется – только свистниПод моим окном.22 февраля 1915 12Сини подмосковные холмы,В воздухе чуть теплом – пыль и деготь.Сплю весь день, весь день смеюсь, – должно быть,Выздоравливаю от зимы.Я иду домой возможно тише.Ненаписанных стихов – не жаль!Стук колес и жареный миндальМне дороже всех четверостиший.Голова до прелести пуста,Оттого что сердце – слишком полно!Дни мои, как маленькие волны,На которые гляжу с моста.Чьи-то взгляды слишком уж нежныВ нежном воздухе едва нагретом…Я уже заболеваю летом,Еле выздоровев от зимы.13 марта 1915 13Повторю в канун разлуки,Под конец любви,Что любила эти рукиВластные твоиИ глаза – кого-кого-тоВзглядом не дарят! —Требующие отчетаЗа случайный взгляд.Всю тебя с твоей треклятойСтрастью – видит Бог! —Требующую расплатыЗа случайный вздох.И еще скажу устало,– Слушать не спеши! —Что твоя душа мне всталаПоперек души.И еще тебе скажу я:– Все равно – канун! —Этот рот до поцелуяТвоего был юн.Взгляд – до взгляда – смел и светел,Сердце – лет пяти…Счастлив, кто тебя не встретилНа своем пути.28 апреля 1915