Под сенью клинка
Шрифт:
— Оставить троих для допроса! — крикнул Дерек почти одновременно с Бородой, скидывая на землю очередного всадника, и спохватился: — Предлагаю сдаться!
Сдаться предпочли семеро оставшихся — молча побросали копья и слезли с лошадей.
— Как тебе тёмный владыка? — спросил Любозар.
— Это был он? — только сейчас сообразил Дерек. — Удивлён. Как я должен с ним сражаться, если его меч запросто рушит магическую защиту и непонятно откуда берётся? Это же маг неимоверной силы?
— Не маг, — возразил Борода. — Повелитель тёмного меча. И поверь — твой клинок вскроет
— И тоже возникнет из воздуха вместе со щитом? — съязвил Дерек. — Я теперь ещё и повелитель щита? И что ж я тогда как дурак всё это время его из ножен доставал?
Чуть помедлил и вытянул руку. На долю мгновения показалось, что в ней мелькнул полупрозрачный клинок, оставив на ладони едва уловимое дыхание свежего ветерка и ощущение лёгкой усмешки — где-то совсем рядом. Дерек моргнул — рука была пуста. Бред. Померещилось. Переволновался за Талину. Но факт остаётся фактом — при виде светлого владыки тёмный предпочёл сбежать.
— И где же меч? — задал Дерек резонный вопрос. — Что ж он не появляется?
— Наверное, не хочет, или не считает нужным, — очень серьёзно пояснил главнокомандующий, пряча едва заметную улыбку в остатки чёрных ещё усов. — У него… ммм… не самый лёгкий характер. Бывает непредсказуем.
Пленники не смогли сообщить ничего нового — количество войск, укрепления на подступах к столице, магическая защита — всё это Дерек знал и так: лазутчики и агенты работали исправно и с прибытием светлого владыки утроили старания. Он допросил воинов с глазу на глаз — его интересовали способности тёмного, — но опять ничего не смог узнать: все уверения пленников сводились к тому, что нынешний правитель едва ли не всемогущ. Судя по тому как тот одним движением разрушил защитный купол, они были недалеки от истины.
Проверять любезные заверения Бороды, что светлый меч много лучше, Дерек не стал, опасаясь, что оружие опять проявит свои не самые верноподданнические качества, и рушить купол ради удовлетворения интереса владыки просто-напросто откажется. А владыке очень не хотелось попадать в дурацкое положение на глазах у главнокомандующего. Купол восстановили, над амулетами поколдовали маги, и Дерек вновь отбыл в Сторожею — за советниками.
В городе ночью прошёл мелкий дождь и утро выдалось сырое и пасмурное. Дереку нравилась такая погода — небо за серыми тучами неуловимо напоминало дом, хотя морось в воздухе была непривычна. Но сегодня он едва переставлял ноги по размокшей дороге. Глина чавкала под сапогами и норовила прицепиться к ним, чтобы перебраться в более сухое место — на пол в приёмной «Тропинки» или хоть на крыльцо.
Дагор мрачно вышагивал следом, стараясь не попадаться владыке на глаза.
В представительство торгового дома господина Ханта входили два добротных двухэтажных каменных строения на разных сторонах улицы — в одно из них Хельм и перевёз Талину. Они опасались нападения на город, пояснил тайный советник, и захвата её в заложницы, а у «Тропинки» есть в давних покупателях пара боевых магов. Лекаря Дагор забрал с собой — заодно маги купца могли попытаться прощупать его надёжность.
— Он не может причинить вред Талине, взяв её кровь? — задал Дерек давно мучивший его вопрос.
— Нет, — успокоил владыку тайный, — только если она даст её добровольно и не потребует гарантий безопасности. Их, конечно, иногда обходят, но если кровь просто забрать — толку никакого. Иначе любая царапина в бою становилась бы смертельно опасной. Да и попасться на нарушении клятвы — конец карьеры. Либо лишат магических способностей, либо отправят практиковать в глухую деревню на несколько дюжин лет. Насколько помню — последний такой случай был более чем полкуля лет назад.
— А если она очнётся, и маг сумеет её убедить, что кровь нужна для меня или для ребёнка? — продолжал настаивать Дерек.
Хельм задумался.
— Не знаю, владыка, — ответил он наконец. — Но везти её с собой в таком состоянии? И в Путаре или Тальне будет не лучше — слишком много желающих тебя шантажировать. Попросим Ильма, чтобы приставил к ней своего человека, и кого-нибудь из наших пришлём — Ингура, например. За него я ручаюсь. Если придёт в себя — он сразу сообщит, и мы её заберём, маг ничего не успеет предпринять.
Деревья около дома окатили их водой с потревоженных веток, а у порога Дерек долго пытался отскрести глину с сапог и отмыть их в луже, которая озером раскинулась перед крыльцом. Он не спешил, повторяя про себя горькие слова, что скажет магу.
Их встретили Ильм с лекарем. Оба выглядели несколько растерянно, но не убито и не встревоженно.
— Она очнулась, — в голосе Тревилера слышалась не столько радость, сколько изумление, — и, право, я не могу сказать, что это моя заслуга или отсроченное действие вчерашнего заговора… Вас к ней проводить? Первое, что она спросила — живы ли вы.
Дерек подавил желание немедленно рухнуть на колени и благодарность вознёс про себя. На колени он упадёт потом — в комнате на постоялом дворе или в лагере. Вместо этого он спросил:
— А… девочка?
Маг задумался:
— Не знаю. Отклонений я не заметил, но неизвестно, как скажется на ней в будущем этот удар. Ждите и надейтесь на лучшее, больше вам ничего не остаётся. Я ещё не говорил с госпожой Талиной на эту тему, но советую вам сказать ей, что с ребёнком все в порядке — скорее всего так и есть.
— Мы пройдём к ней и заберём с собой, это возможно?
— Возможно, — согласился Тревилер, — я не обнаружил никаких следов удара, его как и не было, но дня два-три поберегите немного на всякий случай.
Дерек вздохнул: теперь надо взять себя в руки, пройти к Талине и ровно, спокойно и доброжелательно сообщить ей, что опасность миновала для них обеих — для неё и для девочки. Спокойно сообщить, как можно мягче, чтобы она ни о чём не догадалась.
Талина смотрела на Дерека с советниками — они стояли рядом с кроватью, почти как тогда, в первый раз. Только теперь рядом с ними находился лекарь — длинноволосый маг в зелёной рубахе ниже колен и зелёных же штанах. Советники разглядывали её с неподдельной радостью и изумлением, маг — растерянно-удивлённо, а вот Дерек… чуть отчуждённо, словно на деловой встрече. Может, ему стыдно, что не послушался советников и не убил единорога?