Под твоей защитой
Шрифт:
– Я так устала, что, пожалуй, не смогу никуда пойти, – сказала Дженни, слова которой вызвали хор протестов.
– Отдохнешь завтра! – заявила Магда и схватила Дженни за руку, словно опасаясь, что она бросится вон из комнаты и исчезнет. – Сегодня мы все идем танцевать!
– Вы должны пойти с нами, – поддержала ее то ли Лайза, то ли Джеки. – Будет весело!
Керри Брикман внесла в уговоры свою лепту:
– Это нечто вроде гедонистической традиции. Валяйся на солнце целый день и спи. А потом веселись всю ночь напролет.
– В полночь я превращаюсь в лягушку, – рассмеялась Дженни.
– Это не беда. Мы ничего не имеем против лягушек. – улыбнулся Том Симмонз. Магда говорила, что он брил голову в знак протеста против облысения. Зато у него были огромные рыжие усы, торчавшие на добрых два дюйма по обе стороны лица.
Наконец Дженни сдалась. Хотя ее энтузиазм был на нуле, слегка побаливала голова и местами, куда не попало средство против загара, обгорела кожа, она была втиснута в такси, а потом приведена в один из клубов, которых было великое множество вдоль побережья Пуэрто-Валларты. От жары ее голубое хлопчатобумажное платье прилипло к телу и обтягивало ее, словно вторая кожа. Невозможно было повернуться, не потеревшись о чье-нибудь тело. И она почувствовала себя на десяток лет старше, чем нужно, чтобы находить удовольствие от пребывания в толкающейся и орущей толпе.
Ну и ну! Вот уж действительно поворот на 180 градусов от обязанностей, обременяющих тебя в реальной жизни! Это была еще та вечеринка! Один из обрядов посвящения заключался в том, что выпивалась неразбавленная текила, которую закусывали лаймом и слизанной с собственной руки солью. Ей вдруг вспомнились спокойные ужины с вином в «Риккардо», и то, что она увидела здесь и для чего почувствовала себя несколько староватой, показалось ей просто вздором. Это был рай для молодежи, и будь Роули на шесть лет постарше, он бы здесь почувствовал себя на седьмом небе.
– Хорошо, что Роули здесь нет! – прокричала Дженни на ухо Магде.
– Ты так думаешь? Почему?
– Потому что ему всего пятнадцать, а он бы непременно захотел срочно испытать на себе действие «Маргариты» и мексиканского пива!
– Его бы, наверное, не обслужили.
Кого она обманывает? Здесь ведь не старые добрые Соединенные Штаты, и возрастные ограничения такого рода едва ли строго соблюдаются. Как бы то ни было, но она была рада, что Роули предпочел остаться с Фергюссонами, пусть даже ей было страшновато отпускать его от себя, поскольку не было известно о замыслах Троя.
К одиннадцати часам Дженни дошла до изнеможения. Однако Магда, Фил и остальные не спешили заканчивать вечер. Дженни решила, что, пожалуй, возьмет такси, но, в конце концов, побрела пешком по обочине дороги, наслаждаясь теплым ветерком. Бары в Пуэрто-Валларте закрывались поздно, а некоторые даже с восходом солнца. Дженни подумала о своей одинокой постели на вилле и не стала спешить возвращаться туда. Ей хотелось компании, людей вокруг, пусть даже она и не участвовала бы в их разговоре, лишь бы не оставаться одной.
Отель неподалеку, арочный вход в который был украшен синей мексиканской плиткой, выглядел очень гостеприимно. Войдя, она оказалась во внутреннем дворике. В черном бархате неба сияли звезды. Глаза всех присутствующих обратились в ее сторону, но она не одарила их вниманием. Отыскав место у стойки бара, она уселась на высокий табурет и взглянула на небо. Вид его, такого прекрасного и спокойного, рассеивал все тревоги.
В баре было довольно многолюдно, но, к счастью, здесь не громыхала музыка, и не мелькали перед глазами конечности танцоров, как в других ночных клубах. Люди сидели под зонтиками, которые постепенно уносили со столов, потому что, судя по всему, угрозы дождя не было. Дженни заказала минеральной воды, довольная тем, что клиентура здесь была ближе ей по возрасту. «Отель "Роза"», – прочитала она, скосив взгляд на картонную книжицу с бумажными спичками.
Она случайно забрела в то самое место, которое планировала посетить, чтобы попробовать знаменитую мексиканскую кухню. Улыбнувшись сама себе, она подумала, не заказать ли что-нибудь более экзотическое, чем минералку, и, подумав, раскрыла меню напитков. Интересно, кто в здравом уме мог бы заказать коктейль под названием «Извержение вулкана»? Что-то из рома, табаско и остро-жгучего перца. Она содрогнулась.
Трое мужчин предлагали купить ей что-нибудь выпить. Каждый раз она в ответ отрицательно качала головой и, наконец, заказала «Корону». Как только пиво с кусочком лайма поставили перед ней, она огляделась вокруг. Поблизости маячили три ее потенциальных ухажера. Этого она не предполагала. Разочарованно вздохнув, она подумала было, не махнуть ли рукой на потерянный вечер и не вернуться ли на такси на виллу.
Один из ухажеров протиснулся к бару между Дженни и клиентом, сидевшим на табурете рядом с ней. Дженни чуть не застонала. Это был самоуверенный молодой человек, один из тех, кто не сомневается в том, чего хотят женщины. Дженни такие типы всегда раздражали.
– Часто бываете здесь? – спросил он, улыбаясь, словно фонарь из тыквы с прорезями в виде глаз, носа и рта. Мужчина постарше, сидевший на табурете рядом с Дженни, встал и ушел, с отвращением взглянув на ухажера Дженни.
– Не часто. – Дженни не хотелось быть приятной собеседницей.
– Вы из круиза?
– Нет.
– Просто приехали погостить?
– Я отдыхаю здесь с друзьями.
– Правда? – Он оглянулся вокруг. Он был в неплохой форме, но начал лысеть и постоянно приглаживал ладонью редеющие пряди. Дженни, несмотря на раздражение, стало даже жаль его. Бритая голова Тома показалась ей гораздо более здравомыслящим подходом к решению этой проблемы. – Ну и где же они? – спросил он.
– Мои друзья немного задержались, – сказала она.
– Вы должны встретиться здесь?
– Надеюсь.
– Не возражаете, если я составлю вам компанию, пока они не появятся?
Улыбка застыла на ее губах. Ей хотелось крикнуть, чтобы он шел куда подальше.
– Пожалуйста, – услышала она вместо этого свои слова и, взглянув на собственное отражение в зеркальной стенке бара, вздохнула: «Что я здесь делаю?»
«Что она, черт возьми, делает?» – спросил себя Хантер, изумляясь наивности женщин. Они подбирают мужчин, как бездомных животных. Вроде этого наполовину облысевшего типа, у которого язык буквально свешивается изо рта.