Под угрозой (в сокращении)
Шрифт:
Звонок, мгновенно поняла Лиз, был его жене.
— Как прошло сегодня? — пробормотал Уэдерби. — Тяжело было?
На ответ ушло некоторое время. Лиз сосредоточилась на дымном вкусе виски, на стуке дождя в окно.
— Мне придется задержаться, — говорил Уэдерби. — Да, боюсь, у нас тут что-то вроде кризиса и… Нет, я не стал бы, если бы это не было абсолютно неизбежно, я знаю, что у тебя был адский день… Позвоню, как только доберусь до машины. Нет, не жди меня.
Положив трубку, он сделал большой глоток виски, а затем повернул одну
Больше всего Лиз поразил цвет ее лица. Хотя ей не могло быть больше тридцати пяти лет, ее кожа была цвета слоновой кости, столь бледная и бескровная, что казалась почти прозрачной.
— Это называется аплазией красных кровяных телец, — сказал Уэдерби спокойно. — Это заболевание костного мозга. Каждый месяц ей требуется переливание крови, и как раз сегодня она была в больнице.
— Я сожалею, что принесла новость, которая задержит вас здесь, — сказала Лиз.
Легкий кивок головы.
— Ты все сделала исключительно хорошо. — Он слегка покрутил «Лэфройг» и поднял стакан, криво улыбаясь. — Помимо прочего, ты дала мне повод испортить вечер Джеффри Фейну.
— Да, это кое-что.
В течение минуты-другой, допивая свое виски, они сидели в заговорщической тишине. Отдаленное гудение пылесоса подсказало Лиз, что прибыли уборщики.
— Ступай домой, — сказал он ей. — Я начну оповещать всех, кто должен знать.
— Хорошо. Сначала, однако, я вернусь на свое место, чтобы отправить несколько запросов по Перегрину Лейкби.
— Ты завтра возвращаешься в Норфолк?
— Думаю, надо будет.
Уэдерби кивнул:
— Тогда держи меня в курсе.
Лиз встала. Баржа на реке издала длинный скорбный стон.
После сырой ночи день занялся ясный. Лиз вела машину на север в сторону М-11, и дорога шипела под шинами ее «ауди». Спала она плохо. Аморфная масса беспокойства достигла критической величины, и чем более отчаянно она искала забвения на мятых простынях, тем быстрее стучало в груди ее сердце. Она знала, что под угрозой находятся жизни людей, и образ пробитой головы Рея Гантера бесконечно воспроизводился у нее в мозгу.
Она хотела выехать пораньше, чтобы побыстрее выскочить из Лондона, но, к сожалению, у большинства жителей города, похоже, появилась та же самая идея. К одиннадцати часам она все еще была в полудюжине миль от Марш-Крик, застряв на узкой дороге позади открытого грузовика, груженного сахарной свеклой.
В конечном счете она запарковалась у «Трафальгара» и, войдя внутрь, увидела, как Черисс Хоган протирает стаканы в пустом зале.
— Опять вы! — сказала Черисс, бросая Лиз ленивую улыбку. Она была одета в облегающий свитер цвета лаванды и выглядела довольно привлекательно,
— Не найдется ли у вас комнаты? — поинтересовалась Лиз.
Черисс удивленно изогнула брови и неторопливо удалилась в затененную кухню — видимо, чтобы посоветоваться с хозяином.
Несколько минут спустя она возвратилась, держа ключ, подвешенный к миниатюрному латунному якорю, и провела Лиз наверх по узкой, покрытой ковровой дорожкой лестнице к двери с надписью «Темерер».
«Темерер» оказался теплой комнатой с низким потолком, сливового цвета ковром, камином, облицованным плиткой, и диваном, покрытым толстым хлопчатобумажным покрывалом. Лиз потребовалось не больше нескольких минут, чтобы распаковать одежду. Когда она снова спустилась вниз, Черисс, которая все еще пребывала в одиночестве, подозвала Лиз кивком головы:
— Помните, я говорила вам о Митче? Который пил с Реем? Так вот, он занимался табаком.
— Вы имеете в виду, ввозил сигареты за наличные? Минуя таможню?
— Да.
— Откуда вы знаете? Он вам их предлагал?
— Нет, Рей предлагал. Он сказал, что Митч может достать столько, сколько я захочу. Он сказал, что я могу получать их по себестоимости, делать приличную наценку и сбывать посетителям по ресторанным ценам.
— Секундочку. Вы говорите, что Рей передал вам это от имени Митча?
— Да, он, очевидно, думал, что оказывает ему услугу. Но Митч просто взбесился. Сказал Рею, чтобы тот забыл и думать об этом.
— А вы когда-либо у него покупали?
— Я? Что вы! Я бы работу потеряла.
— Значит, мистер Бэджер тоже у них ничего не покупал?
Черисс покачала головой и продолжила бесцельно надраивать стаканы.
— Я все же подумала, что стоит об этом упомянуть, — сказала она. — Он тот еще гад, этот Митч.
— Похоже на то, — сказала Лиз. — Спасибо.
Она устремила свой взор в пустой бар. Бледный свет зимнего солнца проникал через освинцованные окна, освещая пятнышки пыли и золотя украшения на обшитых деревянными панелями стенах. Если Митч занимался контрабандой табака, почему он так рассердился, когда Гантер предложил товар Черисс? Единственная причина, подумала Лиз, заключалась в том, что Митч мог переключиться с контрабанды табака на более опасные игры. Игры, в которых болтовня может стоить жизни. Она позвонила Фрэнки Феррису из телефона-автомата в вестибюле паба. Феррис, как обычно, пребывал в состоянии повышенного возбуждения.
— С этим убийством дела совсем пошли вразнос, — прошептал он. — Истман заперся в своем офисе со вчерашнего утра. Вчера ночью он был там до…
— Имел ли мертвец какое-нибудь отношение к Истману?
— Не знаю и не буду спрашивать. Я просто не хочу высовываться, и, если закон постучится в дверь, я хочу получить серьезную защиту, понятно? Я сильно рискую, даже принимая этот звонок.
— Митч, — сказала Лиз. — Мне нужно знать все о человеке по имени Митч.
Короткое, напряженное молчание.