Под знаком розы и креста

Кузьмин Владимир Анатольевич

Итак, около пяти часов утра он прощается с Валентином и выходит во двор. Дворник его знает и здоровается. Калитка в воротах арки уже открыта. Стоп! А отчего она уже открыта? Кто-то входил-выходил? И важно ли это? Не знаю, но надо пометить, вдруг удастся уточнить.

Дальше. Михаил идет домой, делая небольшой крюк. А в подъезд квартиры Пискарева приходит уборщица, замечает в открытую дверь лежащее тело и поднимает шум. Как бы то ни было, спустя три часа к возвращению Михаила с полицейскими там уже работают следователи жандармов. Но прежде них там побывала полиция.

Что когда произошло, нам в точности неизвестно, но можно прикинуть. Уборщица – кстати, когда она обычно начинает уборку? Пометим: нужно узнать! – приходит, по словам дворника, в половине шестого, кричит,

прибегает дворник и тут же отправляется за городовым. Или уборщицу отправляет? Вряд ли. Скорее всего, просто выскочил на улицу и засвистел. Прибежал ближайший городовой и, как положено, отправился охранять место происшествия. А дворник продолжал свистеть, пока не прибыл второй городовой, тот, либо сразу, либо накоротке переговорив с первым, бежит в участок. Вскоре прибывает полиция. На все про все – около часа, но не менее трех четвертей и не более часа с четвертью. Возьмем час. На то, чтобы разобраться, что преступление, как говорится, проходит по жандармскому ведомству, тоже нужно время. Но тут либо Пискарев по этому ведомству проходил как подозреваемый или неблагонадежный, либо кинжал со знаками ордена свою роль сыграл, и тогда времени нужно совсем немного. А вот чтобы прибыли жандармы – вот где у нас ближайшее жандармское управление, тоже нужно узнать – потребуется минимум полчаса. И однозначно выходит, что от ухода Михаила до смерти Пискарева прошло от десяти до двадцати минут! Всего! И что получается? Получается, хоть по словам дворника, хоть по моим прикидкам, что преступник заранее караулил уход Михаила.

Ой! А откуда бы ему там взяться? Во двор ведь проникнуть, не попавшись на глаза дворнику, не выйдет! Живет в том же подъезде? Или у кого из знакомых соседей скрывался? Тоже версия, но слишком большое и чересчур необычное совпадение получится. Валентин там жил всего-то четвертый месяц, а тут среди соседей его враги из тайного общества! Но мог же Валентин специально поселиться вблизи того, через кого искал, к примеру, выход на тайное общество. Нет, все равно очень и очень маловероятно. Скорее где-то должен был этот преступник прятаться. В подъезде это сделать непросто, да и Михаил, уходящий с верхнего этажа, не мог бы не заметить постороннего в такой ранний час и его запомнил бы. И дворник, если его не замешивать в сообщники, что будет чушью, тоже не мог проглядеть чужого в пустом дворе. С улицы на четвертый этаж забраться через окно возможно, но невероятно сложно. Так откуда же убийца пришел?

К тому же он точно был знаком с Валентином. Судя по положению тела, как его описал некий Васька из квартиры напротив, его ударили в спину. Не стал бы никто к постороннему спиной поворачиваться, да и просто чужому дверь в такое время не открыл бы. Стало быть, кто-то знакомый объявился, Валентин его впустил и пошел первым в гостиную. А его ударили в спину кинжалом. Он смог обернуться, но тут же и рухнул головой в сторону входной двери, лицом вниз. Отчего преступник оставил ее нараспашку? Хотел, чтобы об убийстве узнали как можно быстрее? Неясно зачем, но специально оставил. И еще был уверен, что за считаные минуты сумеет скрыться. И опять выходит, чтобы скрыться, он должен проживать в том же подъезде. Нет, не должен! Он знал, не мог не знать, что всех соседей уж наверняка проверят, да так, что мало не покажется. Значит, у него был заранее придуман план отступления, да и план подхода имелся. И самое разумное предположить, что проник он и исчез через чердак. Вот! Вот куда нужно залезть. Тут даже есть крохотный шанс, что полиция или жандармы там не побывали, очень уж они вцепились в Михаила как в обвиняемого.

В том же духе я продумала все имеющиеся сведения о доме самого Михаила и об убийстве его тети. Но там все было намного сложнее, слишком большое число всяких возможностей возникало. И по проникновению в дом, и прочие. Я пометила уточнить кое-какие детали. Потом подумала еще и написала себе заняться все же горничной Елизаветой. То есть узнать, кто она такая и что собой представляет.

15

Степан ожидал меня в подворотне дома, где раньше проживал Валентин Пискарев. Не один.

С Васькой, судя по всему. А то к кому он мог бы обратиться с просьбой организовать посещение чердака, если к дворнику обращаться желания у нас обоих не возникло? Оба только что явились с уроков из реального училища и гимназии – по наличию за спинами все тех же ранцев было ясно, что домой они не заглядывали. Поскольку я и сама шла прямиком из гимназии – хорошо хоть ранца у меня не было – то мне стало смешно: сыскная бригада из учеников! Василий со Степаном увеличивали комический эффект и своим сходством. Одного роста, оба в шинелях и фуражках, вся разница, что у Степана они черные, а у Васьки темно-синие. В тени арки и не заметишь сразу эту разницу. У обоих кокарды с фуражек сняты, а ремни вывернуты так, чтобы буквы на бляхах нельзя было прочесть, случись с ними какая ни на есть неприятность, связанная с нарушениями устава. А в том, что они его нарушали каждодневно и не по одному разу, я нисколько не сомневалась. Приятели что-то живо, но негромко обсуждали и моего прихода не заметили.

– Здравствуйте, двое из ларца – одинаковы с лица, – поздоровалась я. – Хотя лица у вас как раз разные.

Лицо Василия мне удалось разглядеть, лишь когда он обернулся на мое приветствие.

– Здрасьте вам, – промямлил он.

Я протянула ему руку, он неуверенно подал свою. Рукопожатие с моей стороны получилось в меру сильным. Чтобы дать понять – не кисейная барышня перед тобой, друг Василий, а особа вполне самостоятельная. Похоже, Васька это оценил.

– Сразу на чердак пойдем? – спросил он.

– Пойдем, – согласилась я. – Надеюсь, вы туда без меня не слазали, не затоптали все?

– Не-а, – помотал головой Степан. – Вот ежели бы вы не объявились в скором времени, то полезли бы. Но топтать не стали бы. Мы с соображением к этому отнеслись бы.

– Ну и молодцы. Василий – вас ведь Василий зовут? – скажите, а случись вам допоздна задержаться, а дворника звать неохота, как вы домой проберетесь?

– Так через чердак и проберусь, – чуть нехотя, видно, опасаясь доверять мне мальчишеские тайны, ответил он. – Только это тоже не для каждого путь. Тут не забояться нужно на крышу по стене влезть, пусть и по лестнице. Да и до лестницы не всякий взрослый допрыгнет, она ж не от земли начинается. Ну и если про ночь говорить, так нужно еще по темному чердаку пробраться, куда нужно, и шишек не насобирать.

– А где та лестница, что на крышу ведет?

– Показать?

– Хорошо бы, но после. А пока давайте на чердак глянем.

Мы вошли во двор, встретили дворника, сидящего на скамеечке возле одного из парадных. Метла пристроена рядышком в полной боевой готовности.

– Здравствуйте, господа, – поздоровался он.

– Это к нам, – вместо ответа буркнул Васька, но вежливо открыл для меня дверь.

Мы вошли в подъезд. Ничего особенного, довольно чисто, хотя давно не крашено.

– Эти двери на улицу по ночам запирают?

– Не, не запирают. Там замок врезан, так жильцы вечно ключи теряют, дворник не набегается отворять. Вот и перестали запирать.

Василий забухал башмаками впереди, ведя нас за собой. Площадки на этажах, куда выходили двери квартир, были довольно просторны, но не настолько, чтобы в них было возможным затаиться. Четвертый этаж ничем от всех прочих не отличался.

– Вот тут убийство было, – ткнул пальцем в одну из дверей Василий.

– А вы там проживаете? – кивнула я на дверь напротив.

– Там. А чердак выше.

– Я догадалась, что не ниже.

Нам пришлось подняться на еще один лестничный марш и выйти на последнюю из площадок. На сей раз с одной-единственной дверью из досок, видимо, толстых, да еще и обитых по краям и крест-накрест железными полосами. Замочная скважина как раз находилась в середине такой железной полосы. Прямо над ней были четыре отверстия от винтов. Такие же были на стене рядом с дверью.

– Это у нас раньше дужки для навесного замка были, – объяснил Васька, увидев, что я разглядываю. Мне и самой это было понятно, но я благодарно закивала. – Дворник все ругался, что мальчишки его легко открывают и на чердак лазают, так взяли и врезали другой замок.