Под знаком скорпиона
Шрифт:
В очередной раз, наткнувшись на стену, я в отчаянии ударил по ней сжатым кулаком и… проснулся.
– Кошмар. Приснится же такое, – вытер я со лба холодную испарину. Взглянул на светящееся табло электронных часов: без четверти четыре. Окно было затянуто предрассветной синевой. Нажал кнопку стоящего на тумбочке у изголовья светильника. Взял из распечатанной вечером пачки сигарету. Бросил взгляд на рукописи, лежащие на письменном столе, пепельницу и чашечку с недопитым кофе. Жена Валентина с сыном Игорем в отъезде, и потому меня поглотил холостяцкий образ жизни.
Вышел на лоджию. Закурил, жадно
Попытался отвлечься, но странный сон занозой засел в голове. Чтобы он значил? Яне суеверный, скептически отношусь к хиромантии и предвещаниям, но увиденный сон заронил смутное чувство тревоги, неуверенности. Возможно, в столь зловеще– странной форме нашло выход напряжение, которое я испытывал в последние дни. Я старался найти сколько-нибудь аргументированное объяснение. Даже в самых трудных ситуациях приучил себя сохранять самообладание, не поддаваться силовому и психологическому прессингу, быть стойким. Малейшее проявление слабости могло означать, что дрогнул, что меня можно сломать. Видимо, сон явился аварийным клапаном, сработавшим от избытка давления в котле и выпустившим пар.
Будь сейчас рядом Валентина – любительница загадочных явлений, она бы расшифровала мое сновидение. Интересно было бы услышать ее версию. Что сулит мне этот сон, беду или удачу? Припомнился давний рассказ ныне покойного деда, что в ночь, когда на фронте погиб его старший сын, ему было вещее видение: глубокой ночью дверь неожиданно отворилась и в комнату, где он спал, вкатилось какое-то несуразное существо. Оно по-детски всхлипывало и охало. А дед лежал, словно окаменевший, не в силах пошевелиться. Спустя полмесяца принесли похоронку, и он все вспомнил. Может, это результат стрессового состояния, и организм, независимо от моей воли, сам обезопасил себя. Но я ведь этот выход из жуткого склепа не нашел, остался в каменном мешке. Лишь мгновенно прерванный сон возвратил меня в явь. Я вновь ощутил могильный холод, и стало не по себе жутковато.
–Черт возьми, может, действительно переутомился. Не взять ли мне отпуск и махнуть к жене и сыну в Подмосковье? Березовый лес, грибы, речка… Любопытно, есть ли объяснение образу женщины в белом одеянии, заманившей меня в западню? Что бы на это сказала Валентина? Не заподозрила бы она в ней любовницу? Хотя на этот счет я был спокоен, жена еще ни разу не проявила чувство ревности. Всегда, даже во время мелких ссор, вела себя корректно и сдержанно.
Я напряг память, желая вспомнить хорошо и вскользь знакомых мне женщин, но, ни одна из них обликом и походкой не была похожа на блондинку с золотистыми волосами. Нереальный образ, решил я, мало ли что пригрезится во сне. Небо над городом уже струилось голубизной, а на востоке, где дышало море, занимался рассвет. Но на душе было неспокойно. Я интуитивно ощущал, как вокруг меня, подобно каменному склепу, сжималось пространство. Из-за приоткрытой двери услышал настойчивый телефонный звонок. Помедлил, докуривая сигарету. Кому это взбрело в голову звонить в такую рань? Трель не прекращалась. Я вошел и поднял с аппарата трубку.
– Смоляков? Евгений? – спросил глуховатый, очевидно, измененный голос. Я не торопился с ответом, соображая, кто бы это мог быть. Сказать, что ошибся номером? Так ведь опять позвонит. Да и какой резон таиться! В телефонной трубке послышалось напряженное дыхание. Я назвался.
– Статья готова? – настойчиво спросил мужчина.
– Какая статья? Из Уголовного кодекса, что ли? – схитрил я, догадавшись, о чем речь.
– Брось притворяться, сам знаешь, о чем речь. Мне хорошо известно, что твоя писанина готова, ты собрался ее опубликовать.
– С кем разговариваю, представьтесь? – решил я сбить темп диалога.
– Это не важно, – сухо произнес он. —Сколько тебе твоя контора заплатит за статью? Гонорар, или как он там называется?
– Как обычно, – уклонился я от точного ответа. – Суть не в деньгах, а в принципе, которыми я не торгую.
–Не темни. Я заплачу тебе раз в десять больше, только откажись от публикации статьи. Плачу "зелеными", на подержанную иномарку хватит, я знаю, что ты безлошадный, – щедро посулил он и, не скрывая самодовольства, добавил. – Доллары или евро когда-нибудь держал в руках?
Я промолчал, соображая, как тактически грамотно поступить. Категорический отказ от предлагаемой взятки привел бы только к одному: они (я не сомневался, что их несколько) предпримут решительные действия для того, чтобы статья не увидела свет. Неопределенный ответ с намеком на то, что я не хочу продешевить, позволит мне выиграть время и вместе с Анчаловым провести контрдействия.
– Что молчишь? – нетерпеливо спросил незнакомец. – Для начала три тысячи долларов тебя устроит? А затем премия.
– Я подумаю. Предложение весьма заманчиво.
– Подумай, хорошенько подумай, писатель, – угрожающе сурово прозвучал голос и тут же осведомился. – Говорят, что ты женат, успел надеть хомут на шею. Любимый сын Игорь, жена Валентина – писаная красавица. Пожалей их, не огорчай родных людей. Подумай, мы не торопим, только не вздумай шалить. Ребята у нас крутые, а ты, судя по статьям, мужик не глупый. Полицию, прокуратуру не беспокой, у них без тебя дел хватает.
– Когда же мне ждать очередного контакта?
– Ха-ха, поищи наивных простаков в другом месте. Надо будет, мы тебя из–под земли достанем. С нами шутки плохи. Гут бай, Евгений, будь здоров, не кашляй.
В трубке послышались частые гудки. Я еще несколько секунд держал ее в руке. Конечно, можно было с другого телефона позвонить на АТС и выяснить, откуда был звонок. Но я на все сто процентов был уверен, что звонили с какого-нибудь телефон-автомата. На наивного простака, звонивший субъект совсем не похож. Так что проку от того, что мне сообщат местонахождение телефона-автомата, будет мало. Да и что я этим докажу и кому. Положил трубку на рычаг. Меня тревожила мысль, есть ли какая–то связь между увиденным сном и содержанием телефонного разговора. Насторожил неприкрытый намек насчет жены и сына.