Подаренная морем
Шрифт:
— Я приживалка?
— Ты, — твёрдо, не отводя довольного взгляда, ответила мне Мэри. — Знали бы родители, сколько стоит благодарность сироты, которую они обогрели.
У меня в груди все свернулась от подобных слов. Стало так горько и неприятно, что даже сладкий шоколад не смог бы подсластить эту пилюлю. Стало гадко, словно нахожусь в библиотеке не с двоюродной сестрой, с которой с самого детства с удовольствием играла в куклы и делила конфеты, а с чужим ненавистным мне человеком. Между нами прямо на глазах разверзалась пропасть, которую обнажил вовсе не Грей. Она там
— Пошла вон, — раздалось от входных дверей в библиотеку.
Мы обе вздрогнули, немедленно повернув головы в ту сторону.
Приглушённый, наполненный раздражением голос принадлежал дяде. Он же медленно вошёл в неприкрытую дверь и остановился напротив своей дочери.
— Папенька? — прошептала она и нервно сглотнула, облизав губы. — Но разве ты не уехал?
Казалось, такие простые слова. Но за ними послышалось не только неудовольствие, но и страх, что у Мэри просыпался крайне редко.
— Вернулся. Как оказалось, вовремя. Ты наказана, дочь. Не думал, что из тебя вырастет мелочная дрянь. Иди к себе, наш разговор ещё впереди.
Девушка гордо вскинула голову и стремительно покинула библиотеку, не забыв при этом обиженно всхлипнуть. Мне же находиться здесь тоже расхотелось. Как и во всём доме. В голову пришло сразу два варианта: спрятаться в комнате или же уговорить Нэнси прогуляться со мной хотя бы до набережной и обратно. Вид моря меня всегда успокаивал, в какую бы погоду я за ним ни наблюдала.
Я посмотрела на дядю. И, не говоря ни слова, направилась прочь. Только он не желал, чтобы я так просто уходила. Вслед раздалось:
— Лаура, подожди.
В душе все продолжала бушевать буря, сдобренная порцией каких-то детских и не очень обид, то и дело всплывающих в памяти. Однако я нашла в себе силы и становилась. Даже повернулась к милорду, чтобы встретиться с его внимательным взглядом.
— Не думал, что у моей дочери такое сердце. Надеюсь, ты её простишь, потому как…— милорд сделал шаг в мою сторону, а после замер, сцепив руки за спиной.— Лаура, мне и самому не нравится, что у Мэри мозгов, как у курицы! Но это моя дочь и я понимаю, что она огорчена потерей жениха.
Смотрела на дядю, а в голове крутились разные мысли. Я удивлялась, что он признал недалёкость собственной дочери. Хотя, тетя Дафна всегда утверждала, что мозг у женщины это не то, что у мужчины. И своих целей мы добиваемся разными способами. Но несмотря на то что Мэри была поставлена на место, милорд её любит и оправдывает. Всё, что бы она ни сказала, будет трактовано явно не в мою пользу.
— Как вам будет угодно, дядюшка, — коротко ответила я, потому как другого сказать было нечего. Ни сожалений, ни раскаяния. Да и почему я должна оправдываться перед ним?
— Лаура…— произнёс мужчина и замолчал. О чём-то задумался, глядя на меня. Но стоило повернуться, чтобы уйти, заговорил. — Эдуард Грей прислал записку, что хочет встретиться со мной по очень важному делу. Сегодня. Думаю, речь пойдёт о тебе.
Чего хотел рассмотреть мужчина, глядя на моё лицо? Радости от возможной встречи с Эдвардом? Или негодования, являющегося продолжением разговора с Мэри? Отрицания каких-либо чувств к блондину?
Я постаралась казаться невозмутимой, хотя внутри одна моя часть продолжала бушевать, другая успокаиваться.
— Вы дали согласие?
— Дал. Грей не тот, чьё внимание стоит игнорировать и от чьих встреч можно отказаться, — неожиданно признался родственник. — Несмотря на кажущуюся молодость, он довольно ловкий политик и интриган.
— Может быть, — не стала я отрицать. Откуда мне знать подробности столичной жизни блондина? Не просто так в него вцепились и тётушка, и Мэри.
При воспоминании о сестре снова стало неприятно, но я сдержалась.
— Я больше вам не нужна, дядя? Могу идти?
— Конечно, — согласился милорд.
Не стала задерживаться и немедленно покинула библиотеку. Лишь в дверях бросила взгляд на родственника, но не вернулась, чтобы исправить собственную оплошность. Дядя же уже держал в руках атлас Сан-Морино и хмурился. Я была уверена, что он догадался, откуда вдруг у меня такое рвение к знаниям о далёкой колонии за морем.
Глава 9. Правда вылезла наружу
Думаете, Мэри послушалась милорда и отправилась в свою комнату? Ничего подобного. Стоило мне открыть дверь к себе, как неприятная картина предстала перед глазами. Перед окном, сложив руки на груди, меня поджидала недовольная сестрица. Красивое лицо девушки перекосилось, а надменности в глазах только прибыло.
Боялась ли я тех слов, что Мэри могла сейчас произнести? Нет. Недавняя гневная вспышка добавила холода в наши отношения, а заодно в очередной раз дала понять — не такой-то я тут желанный гость. Но жалеть себя не мой метод. Как никогда я чувствовала прилив сил и желание что-то разбить.
— Что ты здесь забыла? — Я прислонилась к стене у двери и тоже сложила руки на груди. Дверь закрывать не стала, надеясь, что нежеланная собеседница не задержится.
— Я никогда не прощу тебе такое унижение. Запомни это, Лаурка.
— Дешёвый приём. Знаешь, кого ты сейчас напоминаешь? Маленькую глупую девочку, которой в песочнице не досталась игрушка.
— Глупую?— Мэри уцепилась за слово и тут же делано рассмеялась. — Ну да…А что тебе ещё остаётся? Только казаться гордой. А ты знаешь, что это я рассказала папеньке о вашем побеге? И из-за меня он не удался!
Слова, что произнесла Мэри, тяжёлым камнем упали в мою душу. Будто придавило плитой и стало трудно дышать. Зависть ли или непонятная месть, не знаю. Но именно из-за этого наши с Кином судьбы не связались в одну. А это горько, ведь напакостил мне не кто-то неизвестный, а родная кровь, двоюродная сестра.