Подари мне себя до боли
Шрифт:
Весь мир на паузу. Время замедлилось. Будто никогда они прежде не были так близки. Словно сейчас все случится в первый раз.
О Боже!
Повинуясь какому-то импульсу, Соня отпрянула, начала отползать вверх к подушкам у изголовья кровати.
— Еще чего?! — Рявкнул Макс, пробуждая дрожь во всем ее теле и дёрнул ее за щиколотки обратно под себя. — Я не отпускал!
Соню как кипятком ошпарило! Первобытная Страсть. Похоть. Одна на двоих. Все вокруг перестало существовать от одного
Так какая разница, какая у неё фамилия? Если даже ее имя сейчас не имело никакого значения! Ничего не было важнее желания. Его рук. Жара тяжёлого, мощного тела, нависшего над ней. Запаха, исходившего от него. Звериного.
И она сдалась. Расслабилась.
— Умница моя, — поощрил ее за покорность невесомым поцелуем в уголок рта, — так гораздо лучше.
А потом Макс запустил руки в ее волосы, сильно сжав, набросился на ее губы. Терзал с упоением, мял, кусал. Делал вдох, давал глотнуть воздуха ей и снова накрывал ее рот своим. Соня протяжно застонала. Нет! Завыла. Там, между ног сводило болью от пустоты. И она, повинуясь инстинкту, двинула бёдрами, обвила руками мощную шею МУЖА, призывно выгнулась, подставляя под его ласки затвердевшие соски. В ушах громыхало. Хотелось кричать… Да! Кричать!
— Пожалуйста… — она не узнала свой голос.
Макс отстранился на мгновение, силясь сосредоточить свой поплывший от возбуждения взгляд на Сонином лице. Что-то, как будто, хотел сказать, но упал, уткнувшись в шею, прикусил зубами нежную кожу и издав низкий, сиплый рык, в одно касание ворвался в неё… И замер, будто смакуя ощущения. Оторвался от ее шеи.
— Я дурею от тебя! Слышишь? Дурею. Не могу… — бубнил он, толкаясь вперёд.
«Ещё, ещё, пожалуйста!» она судорожно потянула его за плечи, оставляя на голой коже борозды, но Макс не чувствовал, он не спешил. Войдя до упора с упоением начал мучать ее ноющие соски. То сжимал, заставляя стонать, то нежно едва касался губами и языком, то снова прикусывал до сладкой боли.
Он, вдруг, оторвался от ее груди, заставляя скулить и извиваться в нетерпении. Уставился на неё. Неутомимое желание плескалось на темном дне его шоколадной радужки.
— И мне просто крышу срывает, потому что я знаю… это взаимно!
Яростно дёрнул Соню за бедра. Будто мало ему было того, что он и так занял все пространство ее жизни. Он хотел заполнить ее изнутри. Полностью. Забрать себе. Присвоить. Заменить собой воздух.
— О Боже! — Соня не просто стонала. Она вопила. Во всю силу своего голоса. До срыва. До хрипоты. Захлёбываясь от остервенелых толчков в нежные глубины ее тела.
— Да… кричи… хочу… слышать… тебя! Громко! — рычал Макс ей в плечо, неистово тараня собой.
Мир раскололся прямо
— Да! Моронская! Вот так! Сожми… ааа, сука! — с диким ревом он излился в неё мощно и горячо, вздрагивая в конвульсиях, опаляя дыханием истерзанную зубами кожу плеча.
— Как тебе первый брачный секс? По-моему, охуительный! — бормотал он хрипло, едва отдышавшись. — Поплыла, моя девочка! Ты так кричала…
— Не обольщайся! Это стремительное повышение с «любимой шлюхи» до жены… слишком головокружительный карьерный взлёт для меня. Не смогла сдержать эмоций! — истратив последний запас кислорода, проговорила Соня.
— Ссучка… — Макс цапнул ее за ухо. Больно. Но ощущение сладким спазмом отозвалось между ног, там, где они по-прежнему соединялись телами.
— Согласен… иногда я бываю придурком! — он по поднялся на руках над Соней, чтобы снова заглянуть в глаза. — Но ты ведь любишь меня именно таким!
— Иногда? — она сделала спасительный вдох. — Не скромничай! Ты сделал меня своей… женой, даже не спросив меня! Ты, вообще, когда собирался мне об этом сказать? Ты вообще — собирался?
— В Вегасе! Хотел развести тебя на брак, представить это, как шутку. — Он хохотнул, обнажая ровные белые зубы. — Да Маман влезла. Ты, кстати, понравилась ей! А иначе хрен бы она тебе про паспорт ляпнула!
Нееет, Моронский, тот которого она знала, никуда не делся. Вот он — быдловатое красивое чудовище возвышается над ней.
Соня вдруг захихикала. Макс уставился на неё вопросительно осоловевшими глазами.
— Не могу поздравить с тем же! Ты нажил себе заклятого врага в лице моей мамы. Она никогда тебе этого не простит. Она и так тебя не любила. А теперь и вовсе… не повезло тебе с тещей, короче!
— С тещей я разберусь! Я знаю подход к женщинам после сорока — похабно прошептал он рядом с Сониным ухом.
— Ты невыносимый, Моронский! — задохнулась она. — Выйди из меня сейчас же! — она попыталась выбраться из-под него, забрыкалась, отталкивая руками. Да, где там! Он просто вдавил ее сверху собой в постель, поймал руки за запястья и задрал над головой…
— Никуда не денешься, Моронская. — Макс пошевелил бёдрами, толкнулся глубже и Соня почувствовала, как он снова наливается внутри неё. Как ее тело в ответ разгорается и становится гибким, как горячий воск, тягучим, как мёд. Податливым. Покорным.
Безумие. Безумие! В голове не укладывается! Каждый раз, как первый…
— Терпи! — Макс снова медленно задвигался в ней. — Смирись. Расслабься. Кайфуй… не пожалеешь! Я ещё никогда не был так уверен в том, что делаю… любимая…
Конец