Подари нам маму, Санта!
Шрифт:
– Лиззи…
Я крепко обняла девчушку, прижав к себе ее худенькое тельце. Слезы снова обожгли глаза.
– Это ты меня прости, солнышко! Я так испугалась! Самое главное, что все обошлось. А с твоим папой мы уж как-нибудь найдем общий язык…
Я на это очень надеялась…
***********
– Чай будешь?
Натан стоял возле окна, глядя на сплошную белую стену из снега. Руки он засунул в карманы джинсов, и, несмотря на то, что поза его была вполне непринужденной, я чувствовала его внутреннее напряжение.
Придя в номер, он первым делом позаботился о
Мне не хотелось нервировать Ната своим присутствием, пока он занимался детьми, поэтому я оставила их наедине, наспех приняла душ, одела чистые вещи и приготовила чай. Не уверена, что он получился вкусным, но мне чем-то надо было занять руки, иначе я взорвалась бы от беспокойства и терзавших меня мыслей.
Почему он игнорировал меня? Почему молчал? Почему не высказал все, что думает о моем поступке? Почему… почему…? Сто тысяч почему и ни одного ответа!
Разлив чай по чашкам, я направилась в гостиную, где увидела Андерсона, стоявшим возле окна. Я пыталась сообразить, с чего можно начать разговор, но в голову не лезло ничего разумного. Честно говоря, мне казалось, с чего бы я ни начала этот разговор, закончится он все равно не очень хорошо. Поэтому решила сначала предложить ему чай.
– Спасибо, - ответил Натан, повернувшись ко мне и принимая чашку горячего напитка. Уже неплохо! А ведь он мог продолжать молчать, или еще хуже – вылить мне чай на голову…
Взгляд Андерсона скользнул по мне, а потом снова устремился в окно. Я понимала, что стоять и молчать – глупо, поэтому должна была либо перестать оттягивать неизбежное, либо просто уйти…
– Прости меня… - все же удалось вымолвить, - я виновата. Если бы знала, что мой поступок приведет к подобным последствиям, я бы так никогда не сделала. Пожалуйста, поверь, что я не желала и не желаю Лиззи зла! То, что произошло, ужасно, но это случилось не специально!
Натан вздохнул и повел плечами, словно пытаясь сбросить напряжение, затем сделал небольшой глоток чая, и поставил стакан на стеклянный столик.
– Сели… - зазвучал его спокойный голос, - я прекрасно знаю, что ты никогда не навредила бы моим детям осознано, но то, что ты действовала за моей спиной, и то, что ты до последнего молчала, даже когда поняла, что Лиззи может быть в опасности, очень сильно меня разозлило. Я не понимаю тебя, зачем, почему?
– Это было не для того, чтобы подорвать твой авторитет как отца, я лишь хотела помочь Лиз…
– Как? Прививая ей идею вранья? Приучая ее к тому, что мнение отца – ничего не стоит? Ты правда так думаешь, Сели? Считаешь, я излишне строг? Она ведь еще ребенок! Она должна вырасти и научиться принимать взвешенные, обдуманные решения! Сейчас Лиззи на это не способна. Она максималист-подросток. И случившееся только доказывает мою правоту!
– Я знаю, Натан, ты прав… Но в тот момент мне казалось, что я не совершаю ничего плохого, помогая ей… Многие дети так делают! Когда папа что-то не разрешает, они бегут к маме, чтобы заручиться поддержкой и заиметь в ее лице союзника!
– Но ты не мама, Сели…
15 глава
Селия
«Но ты не мама, Сели…»
Какой реакции я ждала от себя на подобные слова? Какой угодно, но только не той, что последовала. Я никак не ожидала, что сердце защемит от обиды, словно я имела право на это звание «мама». А чего я, собственно, хотела от человека, которого сама отталкивала, и которому много раз давала понять, что иметь семью я не готова? Хотела, чтобы он бесконечно бегал за мной и вручил необоснованное право играть роль матери, или… кого?
Но какие бы разумные доводы я бы не приводила себе мысленно, они не уменьшали неприятного жгучего чувства, метастазами распространявшегося по внутренностям. Чувства, кричавшего, что что-то не так, что эти слова неправильные, и я не желаю их слышать.
– Ты снова прав, - ответила, проглотив горечь. – Я, конечно же, не мама…
Натан вскинул руку, призывая меня к молчанию.
– Я не договорил, Сели… Ты не мама, потому что сама не хочешь ею быть. Это, во-первых. Поэтому и брать на себя подобные обязанности ты не можешь. Если бы ты решилась на этот шаг, решилась стать мне и детям чуть ближе, пусть не сразу мамой и женой, но и не чужой женщиной, то я бы сделал все, чтобы помочь тебе в этом. Но ты не решаешься, а наоборот, ты убегаешь.
Он подошел ко мне, взял из моих рук стакан и поставил его на стол, где уже стоял его. Потом вернулся и, обхватив мое лицо ладонями, заглянул мне в глаза. Носа, губ и щек коснулось его теплое, согретое чаем дыхание.
– Во-вторых, ты зря думаешь, что если дети бегут за поддержкой к маме, папа не знает, в чем именно она их поддерживает. Между мужчиной и женщиной в семье должна существовать договоренность, о которой необязательно знать детям. Достаточно того, что они вдвоем об этом знают. Это помогает им доверять друг другу. Может, - он усмехнулся, и погладил мою нижнюю губу пальцем, - девочки не все рассказывают папе, но он должен быть уверен в безопасности своей дочери. Понимаешь?
Я кивнула, не отрывая от него взгляда.
– Я не давлю на тебя. И никогда не буду. Как это делал… Кевин. Как, возможно, делали другие мужчины. Ты ясно дала понять, что карьера для тебя очень важна. И это действительно трудное решение – стать частью чьей-то семьи. Именно поэтому я хочу, чтобы ты приняла его сама. Скажи мне, Сели…
Натан приподнял меня и усадил на спинку широкого дивана, а сам встал между моих ног. Подол халата задрался, оголив бедра, и я почувствовала, как жесткая ткань его джинсов царапнула кожу, вызвав приятные ощущения. Горячие ладони Натан сжали талию, а большие пальцы выписывали круги, заставляя живот сжиматься от удовольствия.