Подкидыш
Шрифт:
Иссохший старый священник появился в дверях и заморгал на солнце, будто провел всю свою жизнь в сумрачном храме, как сова в дупле. Ряса на священнике была вытертой и поношенной. Ясно было, что в этом приходе особо не разгуляешься.
– Мне не нравится, что придется венчать вас без согласия её отца, – нерешительно проговорил старик.
Лицо Неда стало жестким.
– Ну вот что, мистер, мы все это уже обсуждали. Вы прекрасно знаете, что её отец её не любит, а я люблю, к тому же я гораздо богаче и влиятельнее, чем какой-то портняжка, так что лучше блюсти мои интересы, а не его. И вообще, вы что, хотите, чтобы ребенок появился на свет без благословения Святой Церкви? Не красней, мой цветочек, он прекрасно знает, почему мы спешим и чего ожидаем. Это-то в конце концов и склонило его на нашу сторону, разве не так, сэр?
– Именно так, мистер, – ответил священник, испустив тяжкий вздох.
– Тогда давайте приступим. Пошли. Библия у вас с собой? Отлично. Начали!
Священник быстро провел церемонию, дрожащим голосом бубня слова себе под нос. Нед достал обручальное кольцо, надел его Ребекке на тоненький белый пальчик, и все было кончено. Так как венчание проходило в притворе храма, месса отслужена не была.
– Не беда, дорогая, – сказал Нед, целуя свою юную жену. – Потом ты получишь все, что душе угодно. Давай, Том, облобызай её и пожелай нам счастья.
– С удовольствием и от всего сердца, – воскликнул Том, пожимая руку брату. Потом он поцеловал Ребекку и сказал: – Да благословит вас Господь. Надеюсь, что вы будете счастливы и родите Неду много сыновей.
Собравшаяся вокруг небольшая толпа смеялась и аплодировала, хотя несколько человек в ней и ворчали что-то о богатых шалопаях, которые очень уж вольно обращаются с бедными девушками и доводят их до греха. Том понимал, что теперь им надо бы куда-нибудь пойти, но куда именно, не знал. Неожиданно ему пришла в голову отличная мысль.
– Ребекка, я должен купить вам свадебный подарок! У меня нет ничего с собой, так как я понятия не имел, что попаду на свадьбу, но мы сейчас пройдемся по лавкам, и вы сможете выбрать все, что вам понравится.
– Замечательно, Том! Эй, парень, приведи лошадей! Вот тебе пенни. А теперь, Ребекка, позволь мне посадить тебя в седло – слава Богу, ты легка, как перышко, а то меня так трясет, что даже не знаю, как унять дрожь. Уцепись за гриву – так, правильно – и вперед!
Нед, показалось Тому, был признателен ему за то, что он пришел им на помощь в столь деликатный момент. Они проехались вдоль ряда лавок на Стонгейте и после долгих поисков и смущенных возражений Ребекку наконец уговорили выбрать тоненький золотой браслет, довольно простой, но красивый, на который ушли все деньги Тома, выделенные ему на этот месяц и на следующий. Потом молодые люди вернулись на Лендл к Сесили, прекрасно понимая, что к завтраку они уже опоздали. Нед был рад этому, чувствуя, что их появление пройдет легче, если родственники выскочат из-за стола. Спешившись перед домом, Нед случайно взглянул вверх и увидел, как в окне мелькнуло чье-то лицо и тут же исчезло.
– Нас заметили, – сказал он. – Ну что же, смело вперед!
Особенно говорить было не о чем. Дело было сделано, и кричать теперь было бесполезно. Все старались быть как можно любезнее с Ребеккой, которая ужасно смущалась и дрожала от волнения, понимая, что буря еще впереди и что она разразится, когда они приедут позже в дом мужа. Сесили отвела Неда в сторонку и задала ему несколько вопросов.
– Где ты с ней познакомился, Нед? Она мне говорила, что живет где-то на Шамблезе, а я уверена, что у тебя там нет никаких знакомых.
– Я встретил её у своего портного, – объяснил Нед. – Она принесла обед своему отцу. Я влюбился в неё с первого взгляда. Вот почему я нашил себе так много новой одежды в этом году – мне надо было найти какой-нибудь предлог, чтобы бывать там. Но её отец начал что-то подозревать.
– Почему ты не сказал ему, что собираешься жениться на ней?
– Ты не знаешь этого человека! Он немедленно отправился бы к бабушке и продал бы ей эти новости, постаравшись содрать с неё как можно больше денег.
– Даже не подумав о счастье собственной дочери? Но он же наверняка хотел, чтобы она удачно вышла замуж?
– Только не он! Он ненавидит бедную Ребекку. Она его дочь от первого брака, а его первая жена была еврейкой. Он женился на ней, чтобы наложить лапу на деньги её отца – её отец был его хозяином, – но после смерти старика выяснилось, что он завещал все другой своей дочери, чтобы ничего не попало в его руки – я имею в виду, в руки отца Ребекки. Поэтому он возненавидел свою жену и еще больше – Ребекку. Сейчас он женат во второй раз, и Ребекке ужасно живется дома.
– Да, все это очень трогательно, – согласилась Сесили, – но я не могу себе даже представить, что скажет бабушка.
– Она же хотела, чтобы я женился.
– Но не таким образом, – мрачно ответила Сесили.
– Поедем вместе со мной домой, Сесси, и сделаем все, как надо.
– Только не я! Но Ричард замолвит за тебя словечко, так ведь, Ричард? – проговорила Сесили, глядя на приближающегося к ним дядю.
– Если вы считаете, что это нужно, – спокойно сказал Ричард. – Но я не вижу, что можно было еще сделать, коли уж она беременна. А у меня возникает такое странное чувство, когда я гляжу на неё, – она удивительно похожа на Констанцию.
– И правда! А я сначала и не заметила, – всплеснула руками Сесили. – Не потому ли ты и выбрал её, Нед? Тебе же очень нравилась Констанция, не так ли?
– Не знаю. Я об этом как-то не думал. Но вообще-то это не я выбрал её. её послал мне сам Господь. Это по Его воле скрестились наши пути. Не мог же я отвергнуть её после этого, правда?
– Если ты хочешь именно этим объяснить бабушке свою женитьбу, я советую тебе хорошенько подумать, – с сомнением в голосе проговорила Сесили. – Лучше уж упирать на то, что Ребекка беременна. Это и проще, и понятнее...
– Ладно, – вздохнул Нед. – В конце концов, не я – первый, не я – последний. Ричард сделал то же самое, и все обошлось. И потом, бабушка прямо-таки растаяла, когда услышала об этой юной леди Тома. Остается уповать на везение.
Сесили вздохнула.
– Ты бы лучше с самого начала уповал на здравый смысл, – заметила она. Но в голосе её не слышалось особого осуждения.
Глава 27
Дэйзи плакала, Эдуард рвал и метал, но ужаснее всего была ледяная холодность Элеоноры. Уж лучше бы она пришла в ярость... Молчаливое презрение этой женщины выносить было невозможно. Элеонора правила домом железной рукой, за что её все уважали и любили. Эдуард высказался в том духе, что надо признать этот брак недействительным и за любые деньги купить разрешение церкви на другое венчание, но Элеонора неожиданно воспротивилась этому.