Подкидыши для Генерального
Шрифт:
Нам, наверное, все равно рано или поздно придется поговорить. Прояснить, чего хотим мы оба. Я оттягиваю этот момент. Сейчас достаточно того, что Герман приехал. Я безумно хочу, чтобы он привязался к детям, чтобы полюбил их. Это невероятно важно для меня.
Возвращаюсь, собираясь лечь спать, завтра силы понадобятся. Слышу движение позади, а потом… взлетаю в воздух, оказываюсь в сильных мужских объятиях.
— Что ты делаешь? — выдыхаю шепотом.
— Сама знаешь, — отвечает так же тихо Герман.
Несет
Меня колотит мелкая дрожь. Он сошел с ума! Мы не одни, в доме дети, мама…
Герман опускает меня на свою постель. Нависает надо мной, смотрит не мигая. В ответ тоже не могу взгляд оторвать. Он протягивает руку, убирает прядь волос с моего лица. Столько страсти в его глазах, меня буквально электрическим разрядом пронзает. Сглатываю комок в горле, едва могу дышать из-за сбивчивого ритма сердца. Оно то замирает, то начинает бешено колотиться в груди.
— Нам нужно остановиться.
Заглушает мои протесты поцелуями. Жадным требовательным губам невозможно было сопротивляться. Герман отрывается от моих губ только чтобы осыпать поцелуем плечи и шею, нежно прихватить зубами тонкую кожу и оставить на ней след. В венах начинает закипать лава, все тело откликается на этого мужчину. Единственного. Любимого.
Тихий вздох срывается с губ, не могу больше сопротивляться, отвечаю таким же жадным поцелуем. Забываю обо всем на свете.
Герман прижимает меня к себе крепче, хрипло стонет в губы. Вжимается всем телом, давая почувствовать, насколько возбужден.
— Я безумно тосковал по тебе. Не проси теперь останавливаться.
— Не буду…
В голове шумит, в каждой клеточке тела пульсирует сильнейшее возбуждение.
— Я не могу спать в твоей комнате, — все еще могу сконцентрироваться на остатках разума.
— Обещаю, спать ты не будешь, — уверяет Герман.
Чувствую его жаркое прерывистое дыхание, смотрю в потемневшие как грозовое небо глаза, отливающие лихорадочным блеском. Кажется, они могут прожечь меня насквозь. Разрываюсь между желанием отстраниться и наоборот, перехватить инициативу и впиться в его губы. Они так и манят меня. Их твердая линия сводит с ума.
— Ты идеальна, Арина. Моя любимая.
Дрожу, услышав эти слова.
Не хватает решимости ответить тем же. Сказать, что люблю. По уши влюблена в этого сложного мужчину.
Между нами так много различий. Прежде всего, в социальном положении.
Но сейчас все становится неважным. Отдаюсь со всей страстью. Полностью.
Провожу ладонями по мускулистым плечам, широкой груди, сначала робко и медленно, потом смелее.
— Прости, у меня все еще очень мало опыта.
— Я счастлив это слышать, — посмеивается надо мной Герман.
Боже,
Продолжаем парить в океане чувственности, дрожать от вспыхивающих искр между нами. С трудом сдерживаем стоны.
Пока не взмываем в небо, разбиваясь на мельчайшие частицы.
Это неправильно, спать в его комнате, — последняя мысль, после которой отключаюсь.
Глава 28
Просыпаюсь на рассвете, подскакиваю на постели.
Сомнения, тревоги, снова возвращаются. Что я наделала?
Потом перевожу взгляд на спящего Германа и сердце сжимается от любви. Какой он красивый. Во сне он выглядит беззащитным, как же хочется лечь рядом, прижаться к нему поплотнее.
Нельзя, надо поберечь мамины нервы, увы.
Она точно упадет в обморок если увидит, как выхожу из комнаты босса. Да и я со стыда сгорю.
Поэтому, собрав свои вещи, раскиданные по всей комнате (я даже не помню как мы раздевались, настолько были поглощены друг другом), на цыпочках покидаю спальню.
Быстро принимаю душ у себя в комнате, одеваюсь и тут слышу щебет малышни. Мои сладкие ранние пташки! Бегу к ним, дети встречают меня улыбками — лучшая награда из всех возможных.
Около часа занимаюсь близнецами, успеваю покормить их и снова переодеть, когда в гостиную заходит мама.
— Ничего себе, я и не знала, что все уже проснулись! Кроме босса, конечно. Спала всю ночь как убитая. Спасибо, Ариночка, ты снова меня выручила. Не дочка, а золото, — чмокает меня в щеку, затем начинает сюсюкаться с мальчиками.
— Кто у меня красавчики, а? Сладкие наши принцы! Арина, босс не встал еще, не знаешь? Надо быстро приготовить ему завтрак.
— Не знаю…
Чувствую, что становлюсь пунцовой.
— Я быстро сделаю завтрак, мам, — бегу на кухню.
Герман появляется через полчаса. Взъерошенная прическа, босиком, в футболке и низко сидящих джинсах он неотразим. Кидаю на него взгляды украдкой.
Он ведет себя как ни в чем не бывало при маме. Нахваливает ее еду.
— Так это Арина приготовила. Она сегодня с раннего утра на ногах.
— Спасибо, Арина, — переводит на меня взгляд, смотрит серьезно. Конечно я снова смущаюсь, начинаю паниковать что мама догадается. Киваю и ухожу на улицу.
Очень жарко, долго под палящим солнцем не пробудешь, так что приходится вернуться. Заглядываю в гостиную — мама и Герман проводят время с близнецами. Тихонечко ухожу к себе в комнату. Раз дети под присмотром, займусь учебой, много долгов накопилось.
Так и отключаюсь за учебником, на секунду прилегла и сон сморил.
Открываю глаза — надо мной стоит Герман.