Подменный князь
Шрифт:
Любава ойкнула и остановилась. Остановился и я, на всякий случай горько сожалея о том, что, впопыхах вскочив утром, оставил в дупле свое ружье. Теперь до него было уже не добраться.
Человек был на вид довольно молодой, хотя трудно определять возраст людей, заросших волосами до самых глаз. Темные волосы спускались ниже плеч и ни с какой стороны не были подстрижены. Кудлатая шапка волос закрывала лицо со всех сторон и прядями спускалась даже ниже лба, отчего глаза лишь проглядывали.
Борода же спускалась на грудь, а на лице закрывала почти все щеки. Из одежды на человеке не было почти ничего. Точнее, его наряд состоял из одного предмета – длинной, почти до пят шубы, крытой кожей, с облезлым заячьим мехом внутрь. Одеяние это было надето на голое тело, в чем я позже неоднократно убедился.
Босые ноги с желтыми пятками вызывающе торчали наружу.
После всех своих приключений и неожиданностей, подстерегающих на каждом шагу, я к тому времени уже окончательно утратил способность пугаться. Юмор и ирония остались единственными моими защитниками. Только так я мог надеяться не сойти с ума.
– Ну, что ж ты остановилась? – спокойно обратился я к застывшей на месте Любаве. – Смотри, какой красивый мужчина. Наверное, он хочет с нами познакомиться поближе.
Незнакомец продолжал молчать, не отрывая от нас своего мутного взгляда. Уж не глухонемой ли он? И не совсем ли дикий человек? А что, если он сейчас вдруг как зарычит, да оскалится, да как кинется на нас!
Что тогда? На помощь звать некого, а сам я справлюсь ли с ним? Как знать, а вдруг он будет кусаться…
– Здравствуй, добрый человек, – на всякий случай миролюбиво сказал я, подходя поближе.
К моему удивлению, человек сразу ответил приветствием.
– Кто ты? – спросила вдруг Любава, боязливо стоявшая у меня за спиной.
– Я здесь живу, – спокойно произнес незнакомец, вежливо поджимая босые ступни и подтягивая их под шубу. Вставать он не собирался.
– Где ты живешь? – переспросила Любава, и тогда человек кивком головы указал на «наше» дупло.
– Вот здесь, – сказал он. – Здесь я живу уже долго.
Мы во все глаза смотрели на него, не зная, чего следует ожидать, а он, сидя на траве, совершенно невозмутимо снизу вверх разглядывал нас.
– Меня зовут Захария, – вдруг добавил он и неожиданно широко улыбнулся. Рот у Захарии был щербатым, в нем не хватало изрядного количества зубов, но сама улыбка оказалась чудесной, обезоруживающей и сразу осветившей его лицо. Так улыбаются несмышленые дети и еще некоторые сумасшедшие.
Но Любава внезапно заволновалась и выступила из-за моей спины.
– Ты живешь в этом дупле? – обеспокоенно спросила она. – Вот прямо здесь?
Захария кивнул и опустил глаза.
– Но ведь мы же спали тут прошлой ночью, – заметил я недоуменно. – А где был в это время ты?
– Здесь, – буркнул незнакомец и снова отвел глаза в сторону. – Увидел, что вы сюда забрались, и не стал вам мешать.
– А где же ты спал?
– Рядышком, вот тут. – Странный человек указал на куст в двух метрах от дуба.
Так вот оно что! Оказывается, прошлой ночью, когда мы с Любавой, выбравшись из дупла на траву, занимались любовными утехами, то не заметили, что делаем это совсем рядом с посторонним человеком. Получается, что этот Захария полночи наблюдал за нашими забавами. Он все видел и слышал! Мы даже не заметили его в темноте, а он не подал и знака, что находится поблизости и является как бы невольным участником наших любовных упражнений!
Уж не вуайерист ли он? А почему бы и нет? Сексуальные извращения встречаются в любую эпоху и, наверное, в любом мире…
Но Любаву волновали совсем не эти пустяки, а совсем другое.
– Покажи руки, – вдруг требовательно сказала она, и голос ее дрогнул. – И все тело тоже покажи.
Захария послушно вытянул вперед руки, выпростав их из широких рукавов, и высунул ноги из-под шубы. Но Любаве это показалось недостаточным.
– Весь покажись! – потребовала она.
А поймав мой удивленный взгляд, громко сказала:
– Мы спали в его дупле всю ночь. А если у него проказа?
Ах, вот оно что! Я и не подумал о такой возможности. Ну да, в моем мире никакой проказы практически не существует, нет реальной опасности заразиться этой смертельной, неизлечимой болезнью. Например, я, как врач, ни разу не сталкивался с этим древним проклятием рода человеческого. Нет, проказа теоретически существует и в нашем мире: в Индии, например. Даже в Средней Азии имеются лепрозории, где пытаются лечить эту болезнь. Но в России и Европе угроза заразиться проказой – чистая теория, даже смешная.
Но для Любавы это было совсем не смешно. Захария вновь покорно поднялся на ноги и одним движением распахнул свое одеяние, представ перед нами совершенно голым. Мы увидели худое, истощенное тело с впалым животом и выпирающими ребрами. Человек выглядел как узник концлагеря.
– Ты что, голодаешь? – спросил я его, пока Любава придирчиво присматривалась к сероватой, покрытой прыщами коже нашего нового знакомца.
– Это пост, – коротко ответил он, а потом, вскинув на меня глаза, горделиво прибавил: – Ты не знаешь, что это такое.