Поднебесный гром
Шрифт:
Аргунов обескураженно хлопал глазами.
— Отец, ты какими судьбами?
— Заскучал один на пасеке. Взял и махнул к внучке. С самого утра здесь гостюю.
Аргунов подозрительно покосился сначала на дочь, затем на тестя?
— Сговорились?
— А хоть бы и так. Не прогонишь?
— Что ты, отец. Пойдем, с женой познакомлю.
— А мы уже знакомы.
Только теперь Аргунов обратил внимание на убранный стол. Посреди стоял блестящий самовар, рядом с ним аппетитно желтели яблоки и дыни, в огромной чаше золотился
Аргунов раздевался и украдкой поглядывал на хлопотавшую у стола Ларису. Для нее Дмитрий Васильевич — человек все-таки чужой. Не выкинула бы какого-нибудь номера… Нет, вроде ничего… Зато дочь, обычно сдержанная, вся так и сияла. В шелковом ярком халатике, она быстро носилась из кухни в гостиную, из гостиной на кухню, помогая накрывать стол.
Тесть чувствовал себя несколько скованно, хотя и старался держаться молодцом. Вынув старый расписной кисет, он стал старательно набивать трубку. Одет он был в защитного цвета костюм, сшитый из офицерского габардина, который подарил ему Аргунов, когда еще служил в армии. Костюм этот тесть берег ревностно, как крестьянин, знающий цену любой вещи, надевал только по великим праздникам. На лице старика особенно выделялись брови, густые и будто снегом припорошенные. Они устало нависали над глазами, в глубине которых теплилась добрая, ласковая усмешка.
— Постарел, Дмитрий Васильевич, постарел, — с грустью отметил Аргунов.
Тесть вскинул на зятя мохнатую бровь:
— Ничего не попишешь — годы.
— А в газете писали, что человек будет жить двести лет! — воскликнула Ольга.
— Двести? Но ведь человек не машина, запчастей ему не дано.
— Ты, дедушка, скептик. Врачи пересадку сердца делать научились, искусственную почку создали!
Дмитрий Васильевич одобрительно крякнул:
— Ишь ты, забодай тебя комар, остра на язык! Пойдем-ка, Андрюша, покурим, пока тут хозяйка мудрствует. — И, поднимаясь, мягко сказал Ларисе: — А ты, доченька, особо не усердствуй, и так уже понаставлено всего.
Польщенная таким обращением, Лариса благодарно улыбнулась старику:
— Все уже готово, прошу к столу, пока не остыло.
— Значит, перекур отменяется, — охотно согласился Дмитрий Васильевич.
Гостя усадили во главе стола, рядом с ним села счастливая Ольга, и чаепитие началось.
После первого стакана Дмитрий Васильевич просительно взглянул на Ларису:
— А можно, я из «фронтовичка»?
— Что? — не поняла Лариса.
— Чайничек у меня есть такой, «фронтовичок», всю войну с ним прошел. Я сейчас! — Он бочком вылез из-за стола, достал из чемодана алюминиевый чайник, наполнил его водой, поставил на плиту. Затем снова полез в чемодан.
Все с интересом наблюдали за ним: что он хочет делать?
А Дмитрий Васильевич вынул холщовый мешочек, извлек из него пучок сушеной травы, помял в горсти и высыпал в закипевшую воду.
Кухня наполнилась запахами меда.
— Душица? — догадался Аргунов.
— Она самая.
— Вся пасека сюда перекочевала.
Дмитрий Васильевич принялся угощать:
— Пробуйте, только с медом, так еще вкуснее. — И с шутливой гордостью произнес: — Наш горный, фирменный чаек!
Раньше всех «отведал» дедушкиного чая Виталька, Лариса держала его на коленях и не заметила, как он сунул палец в дедов стакан и с ревом выдернул его обратно.
Лариса бросилась за аптечкой, но Дмитрий Васильевич повелительным голосом остановил ее:
— Соды!
Обожженный палец густо обсыпали содой, завязали бинтом, и вскоре малыш успокоился, а вместе с ним и Лариса. Теперь она с удовольствием пила чай, нахваливала, и Аргунов исподтишка наблюдал за нею: надолго ли хватит ее приветливости? Давно в этом доме не было такого дружного, семейного обеда.
Наконец Дмитрий Васильевич перевернул пустой стакан вверх дном:
— Спасибо, хозяюшка, славно почаевничали.
— Что вы, это вам спасибо за гостинцы! Я такого меда в жизни не пробовала.
Ларисе старик понравился.
Улучив минуту, она повернулась к мужу:
— Знаешь, какой чудной Дмитрий Васильевич?! Я ему: «Проходите, проходите!» А он: «Не-е, я по деньгам ходить не стану». Это, значит, по ковру-то. Насилу затащила его в гостиную!
Сейчас она любезничала со стариком, не зная, как ему угодить.
— Чем бы вас еще угостить?
— Наугощался! — Дмитрий Васильевич оглядел гостиную. Удовлетворенный, произнес: — Всего-то у вас вдосталь…
Лариса как-то странно повела плечом, Аргунов насторожился: как бы не сорвалось с ее языка: «Кроме машины!» Она уже не раз говорила: «Почему ты не заберешь свою «Волгу»?» Но он твердо решил оставить машину тестю, а себе со временем купить новую.
На этот раз пронесло: Лариса смолчала.
С шумом ввалилась в прихожую Надежда Павловна:
— Что ж вы телевизор не смотрите? Шестую серию показывают!.. — Увидев незнакомого человека, она с удивлением уставилась на него: — У вас гости?
Андрей поспешил познакомить их:
— Мой первый тесть и… вторая теща.
Надежда Павловна обиженно поджала губы, но тут заметила завязанный палец у внука и кинулась к нему:
— Стоит мне отлучиться, как обязательно с мальчиком что-нибудь натворят! Ну иди ко мне, иди, моя лапушка. Обижают тебя, обижают горемычного…
Аргунов видел: тесть что-то скрывает, недоговаривает. Сказал:
— Давай начистоту, отец. С чем приехал?
— Начистоту — значит начистоту, — ничуть не удивившись крутому повороту, согласился Дмитрий Васильевич и покосился в сторону Ларисы. — Вот я и говорю, всего у тебя вдосталь. И сын у тебя вон какой бутуз, и жена, и теща… В общем… Ольгу я забираю к себе.
Андрей взглянул на дочь — та покраснела и отвернулась. Немного спустя, улучив минуту, она ушла в свою комнату. Следом за ней вышел Андрей.