Подобие жизни
Шрифт:
— Такое возможно. Но ведь передача всё равно пойдёт только при активации чипа. И неважно, какой он будет — настоящий или левый. Тут вся проблема в точке входа, которая будет зафиксирована в любом случае. А в деле, которое вы расследуете, точки входа нет вообще, словно приказы управителям формировались уже где-то в Сети, по дороге. А это невозможно, ведь я уже объяснил — канал выделенный, прямой, защищённый от воздействия извне на сто процентов.
Кондратенко задумался. Михаил нетерпеливо крутил в руках какую-то железку, явно желая закончить разговор и заняться своими делами.
— Ладно, я тебя услышал, — отмер сыщик. — Тогда такой вопрос. Только тебе придётся включить фантазию. Представь — в Виртограде умирает человек. Две минуты он мечется в панике, а потом исчезает. Что с ним вообще происходит?
— Ну вы спросили, Владислав Александрович. Этого я не знаю точно, специализация другая. Только в общих чертах могу. Сразу после смерти, когда человек всё ещё находится онлайн, система перестаёт его опознавать, потому что больше нет привязки к телу, а значит, к чипу и шунту. Она, система, его личность не видит. А сознание, душа, если хотите, сначала пытается вернуться в стабильное состояние, то есть, тушка ей нужна, носитель. Вот и мечется, пробует подключиться то туда, то сюда, но выходит ерунда. Вы эффект видели, и не раз — глючит всё вокруг, хорошо хоть, ячейки разработали. Они быстренько отрезают глюк от остальной сети. А раньше вообще весь Виртоград ложился с концами, не мог выдержать нагрузку. По сути, это очень похоже на гигантские и бесконтрольные потери пакетов данных. Но, судя по вашему лицу, понятней не стало.
— Нет-нет, я понял, — Влад кивнул. — А вот если, предположим, душа рассосётся не через несколько минут, а через часок? Или денёк?
Миша закашлялся, потом сказал в сторону:
— Да погоди, котенька! Я с Владиславом Александровичем беседую! — выслушал ответ откуда-то из другой комнаты и заулыбался: — Сказала, что раз с вами, она мешать не будет. И вообще, если вам надо, я могу уехать на весь день, переезд подождёт.
— Всё, всё, закругляемся, — замахал руками Кондратенко. — Ответь на последний вопрос, и я сразу отключусь.
— Это невозможно. По крайней мере, я вообще не слышал, чтобы после смерти человек находился в Сети дольше пяти минут. Мировой рекорд вообще-то. Но если теоретически… Да. Такое сознание, ничем и никем не контролируемое, может наделать делов.
— Я понял. Спасибо, Миша, ты очень помог. Привет жене.
Влад выключил минивизор и закрыл глаза. Вырисовывалась пока ещё непонятная, но вполне стройная картина.
Пятьдесят четыре года назад Семён Горохов проводил эксперименты над людьми. Отлавливал их в момент смерти и подселял в свою любовницу, что, по идее, невозможно в принципе. Может, дело в том, что она была открыта для «гостей» в виртуале? Или потому что она была жива, подключена к шунту и всё такое? С трупом, по всей видимости, такое не проходит, иначе оверы уже давно бы принялись разрабатывать какую-нибудь фигню для переноса сознания в молоденьких маргиналов.
Только у Горохова всё получилось вкривь и вкось. Подсаженные личности получились какими-то дефективными. Шутка ли — столько народу в теле одной единственной старухи, и никто из них даже не подумал выяснить, как такое возможно. А мужские души? Они что, не видели, в ком сидят, разглядывая себя в зеркало?
Дальше размышления уходили в теории и ничем не подкреплённые версии, поэтому сыщик решил пока что не углубляться. По крайней мере, до выяснения новых подробностей.
Влад открыл глаза и уставился в окно. Холодный зимний дождь помогал думать.
Если представить, что последние полвека кто-то, например странный Карасёв, продолжал дело Семёна, то за такой срок горе-учёный мог продвинуться очень далеко.
Бывшему полицейскому стало вдруг жутко. Он подозвал собаку, почесал её между ушей и сказал вслух, жалея, что Элис нет дома:
— Вот так вот, Кирюха. А если у него на каком-нибудь закрытом сервере, например, на одном из тех, что Марго и Семён стащили в ту самую ночь, имеется чья-нибудь долгоживущая душа? Или вообще, тысячи их. Как думаешь?
Кира преданно смотрела на хозяина и бешено махала хвостом.
— Вот именно. Тот самый Карл. Короче, буду искать не хакера, а сетевого призрака, — поморщился и пробормотал: — Господи, ну и бред же я несу.
А перед тем, как воткнуть штекер в разъём, вздохнул:
— Впрочем, всё это дело — полный бред. Так что просто буду мыслить шире.
Глава 42
Меню — одно из немногих полностью закрытых от чужих глаз и ушей мест. И в реальности, и в виртуальности всегда кто-то или что-то следит, фиксирует и при необходимости превращает личные данные в «общественные».
Но только не в «прихожей». Хотя, конечно, волшебства не бывает, и едва ты погружаешься в виртуал, система начинает пристально наблюдать за твоими действиями благодаря чипу, считываемому через шунт. Так что имя, фамилию, возраст, пол, профессию, точку входа и уровень социального рейтинга спрятать не получится. Зато здесь нет записывающих программ. Проникнуть сюда никто не сможет, и дизайн зависит от твоей фантазии, а не от количества баллов на счету. Многие, особенно молодёжь, хвастаются своими «менюшками», выкладывая их скриншоты на специальных площадках, но большинство всё же оставляют за собой право наслаждаться покоем без чужого одобрения.
Кондратенко по молодости тоже участвовал в конкурсах вроде «Тематическая менюшка» или «Меню в готическом» стиле, но потом понял, что в этом нет никакого интереса. И вот уже пятнадцать лет пользовался одним и тем же интерьером, который не видел ни один посторонний.
Небольшое окно, занавешенное плотной шторой, кожаный диван, огромный камин, напольные часы с кукушкой, чучело головы клыкастого вепря на стене и книги. Просто безумное количество книг. Конечно, они только выглядели, как полки с бумажными изданиями, а на самом деле являлись электронными версиями произведений. Всего у Владислава хранилось более ста тысяч книг, и за всю свою жизнь он успел прочесть почти половину. Остальное планировал осилить, выйдя на пенсию.
Между двумя книжными шкафами висело зеркало. Влад подошёл к нему и нажал на неприметную сенсорную кнопку в виде ромба. Открылась ниша с двумерными вариантами персов.
Их было не слишком много. Сыщик решил, что для облегчения работы ему понадобится что-нибудь простое, привычное виртуальным обитателям. Если бы не проблемы со смертями, из-за которых посещаемость Виртограда резко упала, он бы надел на себя слегка перекачанного высокого блондина в белых лосинах и обтягивающей бугры мышц футболке. Подобные персы были очень популярны, и Кондратенко смог бы спокойно затеряться в толпе.