Подсказчик
Шрифт:
— Приблизительно тогда же была завершена постройка дома Кобаши, и дантист переехал сюда со всей семьей, — заметил Стерн.
— Роза, я хочу, чтобы ты проверила записи камер наружного видеонаблюдения по замкнутой схеме: между этими двумя домами есть связь, и мы должны ее отыскать, — обратился Горан к Розе Сара.
— Будем надеяться, что в системе энергоснабжения больше не было сбоев, — высказала свое пожелание женщина.
— Готовимся войти в дом, — объявил криминолог.
В это время в полицейском фургоне Борис натягивал
— Я хочу попасть вовнутрь, — заявил он, увидев Милу на пороге фургона. — Они не смогут запретить мне сделать этого, я намерен туда пойти. — Молодой человек не мог смириться с мыслью, что Роке поручит группе особого назначения проникнуть в дом первой. — Они только и умеют, что громить все подряд. А в доме нужно двигаться в условиях полной темноты.
— Думаю, они справятся, — прозвучал ответ Милы, но в ее словах не было намерения спорить.
— И сумеют сохранить улики? — с явной иронией в голосе спросил Борис.
— Тогда я тоже хочу попасть туда.
Борис остановился на мгновение и, не говоря ни слова, посмотрел на девушку.
— Думаю, что заслужила это, ведь именно я поняла, что существует некое послание…
Борис прервал ее, бросив второй бронежилет.
Вскоре они вышли из фургона и направились к Горану и Роке с решимостью добиться от них признания своих доводов.
— Этот вопрос даже не обсуждается, — сразу отказал им старший инспектор. — Такая операция только для сил специального назначения. Я не могу позволить себе подобное легкомыслие.
— Послушайте, инспектор… — Борис вплотную приблизился к Роке, и тот не смог отвести взгляд в сторону. — Пошлите меня и Милу на разведку. Другие войдут в дом, только если в этом будет реальная необходимость. Я бывший солдат и разбираюсь в этих вещах. Стерн уже двадцать лет в полиции и может это подтвердить. Если бы у него не отняли почку, он также стоял бы сейчас со мною, и вам это прекрасно известно. А что касается Милы Васкес — она одна проникла в дом маньяка, насильно удерживавшего у себя мальчика и девочку.
«Если бы Борис знал, как все было на самом деле, как я подвергала риску свою жизнь и жизнь заложников, он никогда бы не поддержал мою кандидатуру», — с горечью подумала Мила.
— Ну, рассудите сами: если где-то еще продолжает жить девочка, то уже не долго осталось. Каждая картина преступления дает нам все новые подробности о похитителе. — Борис указал на дом Ивонн Гресс: — Если там внутри есть что-то, что сможет приблизить нас к Альберту, то вполне законно наше желание быть, хотя бы временно, уверенными в том, что дом не будет разрушен. А единственный способ добиться этого — послать нас.
— Я так не думаю, — невозмутимо ответил Роке.
Борис взглянул старшему инспектору прямо в глаза:
— Вам мало проблем? И так уже довольно трудно…
«Эту фразу можно принять за скрытую угрозу», — подумала Мила. Удивительно, что Борис обращался к своему начальнику в таком тоне. Со стороны это походило на выяснение отношений только между этими двумя людьми, исключая как Милу, так и Гавилу.
Роке задержал взгляд на криминологе: ему нужен был совет или хотя бы присутствие кого бы то ни было, кто разделил бы с ним ответственность за принятие такого решения.
Но Горан всего лишь кивнул, не обращая внимания на уместность своего поведения.
— Надеюсь, что мы не пожалеем об этом. — Старший инспектор нарочно сказал «мы», дабы подчеркнуть их совместную с Гораном ответственность.
В этот момент к ним подошел один из техников с тепловым датчиком в руках.
— Господин Роке, сенсоры засекли что-то на втором этаже… Нечто живое.
И все снова посмотрели в сторону дома.
— Данный объект постоянно находится на втором этаже и никуда не перемещается, — передал по радио Стерн.
Борис, прежде чем повернуть ручку входной двери, одними губами сосчитал в обратном порядке от одного до десяти. Запасной ключ ему дал начальник внутренней охраны: у них на всякий случай хранились ключи по одному от каждой виллы.
Мила заметила сосредоточенность Бориса. За их спиной находились сотрудники группы специального назначения, в любую минуту готовые на штурм. Молодой человек вошел в дом первым, девушка проследовала за ним. В руках у них были заряженные пистолеты, а на голове — специальные береты с наушниками, микрофоном и встроенным маленьким фонариком на уровне правого виска. Стерн снаружи руководил их действиями, а помимо этого еще и следил по монитору за сенсорными датчиками. Изображение представляло собой все многообразие цветовой гаммы, указывавшей на разную температуру тела: от голубого до желто-красного. Различить очертания предмета не представлялось возможным.
Но это нечто походило на лежавшее на полу тело.
Речь вполне могла идти о раненом человеке. Но прежде чем убедиться в этом, Борису и Миле, согласно установленному порядку, следовало произвести тщательную разведку дома на предмет безопасности комнат.
Снаружи были установлены два огромных мощных прожектора, освещавшие с двух сторон фасады дома. Но сквозь плотно задернутые шторы их свет едва проникал внутрь. Мила попыталась приучить глаза к темноте.
— Все в порядке? — шепотом спросил ее Борис.
— В порядке, — ответила она.
Горан Гавила стоял там, где прежде была лужайка дома Кобаши, страстно желая закурить, словно не делал этого очень давно. Он беспокоился. В первую очередь за Милу. В передвижной установке рядом с ним сидела Роза Сара и просматривала отснятый по внутренней сети камерами видеонаблюдения материал. Действительно, между стоявшими друг напротив друга виллами была некая связь, и вскоре они узнают, какая именно.
Первое, что бросилось Миле в глаза в доме Ивонн Гресс, — это полный беспорядок.