Подводник

Прикли Нэт

Немного отдохнув, отряд двинулся дальше.

Путь через илистые просторы казался мирным и спокойным. Иногда, конечно на пути встречались ямы или пологие углубления, через которые приходилось пробираться, погружаясь в ил едва ли не с головой, иногда они натыкались на россыпи из крупных, в несколько человеческих ростов, камней, через которые приходилось перелезать. Впрочем, под водой это особого труда не составляло.

Именно в одной из таких россыпей они и остановились на ночлег, спрятавшись в щели огромного расколовшегося камня. И ночным хищникам подобраться труднее, и обогащенная кислородом вода хуже расходится.

* * *

Найл

проснулся от ударившей его волны ужаса, и увидел рядом с собой глаз. Несколько минут он мучительно пытался понять, сон это, или уже явь — как глаз сместился, и над головой промелькнуло огромное щупальце, ухватило одного из спящих людей.

Миг пробуждения для него слился с мигом смерти, и в стороны опять ударило волной предсмертного ужаса.

Существо отплыло, и Найл смог полюбоваться им во всей красе: веретенообразное тело, ярко-желтое внизу, багрово-красное сверху, переплетающиеся нити цветов на боках, кисточка светло-зеленых щупалец, желтая голова и огромный, почти двухметровый глаз нежно-голубого цвета.

«Каракатицы, отряд моллюсков класса головоногих, — услужливо подсказала натренированная Стигмастером память. — При опасности для маскировки выбрасывают из чернильной железы облачко жидкости (сепия). Объект активного промысла. Мясо съедобно, внутренняя раковина (кость) используется для шлифования металла, полировки дерева, в парфюмерии. Длина до пятидесяти сантиметров».

Ничего себе «пятьдесят сантиметров»! И о чем не говорилось ни в одной из энциклопедий — каракатица светилась. Вся. Она переливалась всеми цветами радуги, она завораживала этой красочной игрой, гипнотизировала ею, убаюкивала. А потому Найл пришел в себя, только когда над расселиной снова взметнулось щупальце.

— Нефтис! — послал он в спящих самый сильный мысленный импульс, какой только смог, выдернул меч и вскинул его над головой. Щупальце, скользнув по острому лезвию, легко разошлось в длинную рану, из которой поструилась опять же светящаяся кровь. Каракатица обиженно скрутила раненое щупальце в плотный жгут, сунулась внутрь другим — но проснувшиеся воины успели поднять гарпуны, и хищница напоролась на четыре десятка острых наконечников.

Это ей явно не понравилось — она сменила свой радужно-переливчатый цвет на темно-вишневый, выстрелила в расселину сильной струей воды и, вытянув щупальца во всю многометровую длину, поплыла прочь.

— Нефтис, ты цела? — мысленно воззвал Найл, и почти сразу ощутил на плече руку охранницы, а в сознании — волну благодарности за беспокойство. — Ничего себе, утренний гость… Что-то я уже выспался. Давайте лучше пойдем отсюда подальше…

Поскольку есть было нечего, то и собираться путникам получилось недолго: они просто поднялись, разобрали оружие и снова двинулись через укрывающее морское дно илистое одеяло.

По счастью, подобных приключений больше не случилось. За время долгого перехода водолазы сбили двух крупных толстобрюхих окуней — на этот раз Найл с Нефтис от своей доли не отказались. На поверхности все еще бушевал шторм, и помощи от эскадры ждать не приходилось.

Наученные горьким опытом, спать путники устроились посреди ровного, ничем не примечательного илистого поля, вырыв для себя отдельные канавки. Лучше проснуться грязным и склизким, но живым. Ил что — полдня пути, и он смыт.

Поутру Мерлью подошла к Посланнику Богини и сделала несколько недвусмысленных жестов: вверх, ладони

к щеке, себе на грудь, и махнула рукой вдаль. Дескать, сегодня перед сном я должна улететь назад. Найл кивнул — это условие он хорошо помнил. За последние дни он уже успел научиться более-менее сносно ориентироваться в окружающем мире по ментальным образам и аурам живых существ, и его не особо смущало, что Магиня видит участников похода и различает их жесты. Больше удивляло, что Нефтис не способна разобраться, кто рядом с ней, в какую сторону двигаться и откуда исходит опасность.

Выстроившись в колонну и ощетинившись копьями, люди снова двинулись дальше. Но теперь Найла больше интересовали не плавающие вокруг существа, а черные точки, ясно выделяющиеся среди серого ковра. Здесь, на открытом пространстве, он мог «рассматривать» на ментальном плане предметы, находящиеся на удалении до нескольких километров.

Вскоре ему удалось обнаружить именно то, чего хотелось: овальную иссиня-черную массу немного в стороне от направления их движения. Похлопав в ладоши — а как еще можно обратить на себя внимание, если невозможно говорить? — Найл повернул туда. Пара часов пути и они обнаружили… Несколько сваленных кучей автомобилей и большую железнодорожную цистерну, причем стоящую на всех колесах. Остается только догадываться, что вытворяли на планете предки, если предназначенные для поездок по суше механизмы оказываются чуть ли не в самом сердце морских глубин.

Посланник Богини забрался на цистерну, попробовал открыть люк. Покрытые толстой рыжей коркой рычаги от его усилий даже не шелохнулись. А впрочем, какая разница? Если им удастся забраться через люк внутрь, то как сохранить воздух внутри? Ведь, когда Магиня будет уходить, ей придется этот люк открыть, и весь воздух…

Найл сосредоточился, оглядывая окрестности, но никаких иных пятен, которые можно было бы принять за изделия человеческих рук, не заметил. Тогда он спрыгнул обратно на дно и подошел к принцессе…

Мерлью покачала головой, но спорить не стала. Обошла цистерну кругом, затем наложила руки на нижний ее край с торца. И мгновенно исчезла в угольно-матовом шаре, словно выпала из существующего мира.

Для живущей вне времени хозяйки Серых гор именно время являлось главным оружием. Во время сражений за Приозерье Найлу приходилось видеть, как брошенный в Магиню нож, почти вонзившись в ее горло, сгнивал в ржавую труху за оставшиеся до попадания в цель доли мгновения, как отсыхали и мумифицировались руки у тех, кто пытался ее убить. Но на свету казалось, что все это происходит в реальном мире, и только теперь, увидев все истинным взором, Посланник Богини понял, что Мерлью могла исчезать в своей собственной, пусть маленькой, но подвластной только ей Вселенной.

Шар пропал — Магиня отступила в сторону, и Найл увидел, что нижняя часть цистерны прохудилась от времени, стала похожа на старое решето, проломить которое можно одним ударом кулака, и что из этой прорехи наружу истекает сверкающая слизь изумрудного цвета…

* * *

— А-а-а… — Найл закашлялся, застонал. Попытался приподнять руку, чтобы коснуться горящего лба — но конечность не поддалась.

— Вы живы, мой господин?

— Нефтис? Где я? Что со мной?

— Это я хотела бы спросить у тебя, — в злобном шипении с трудом узнавался голос принцессы Мерлью. — Что это было? Что за мерзость возили проклятые предки в этой цистерне?