Подвыпившие
Шрифт:
— Пристин.
Я вздрагиваю, услышав свое имя. Обернувшись, вижу перед собой Чейсена, стоящего в дверях кухни. Его рубашка по-прежнему неправильно застегнута, а его кожаная куртка нараспашку.
— Прости, я не хотел тебя напугать, — произносит он, засовывая свои руки в карманы джинсов.
— Тогда что же ты хотел? — интересуюсь я, сделав глоток пива.
— Я просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке.
Я смеюсь, хотя эта ситуацию отнюдь не кажется мне смешной.
— Если ты думал, что я нуждаюсь в компании, то ошибся. У меня есть то, что мне нужно сейчас, — отвечаю я, взяв стакан в руки и подняв его над головой, прежде чем сделать следующий глоток.
— Послушай, я понимаю, что мы с тобой совсем не знаем друг друга, но же мы двое отличаемся от всех остальных, собравшихся здесь.
— С этим не поспоришь, — соглашаюсь я, а он одаривает меня улыбкой.
— Я понимаю, через что тебе пришлось пройти.
Я хмурюсь, всем видом показав, что я не понимаю, о чем идет речь.
— Ты потеряна после расставания с бывшим.
Я напрягаюсь, и мое сердце снова начинает бешено колотиться.
— О чем ты говоришь? — спрашиваю я, сделав еще глоток, в надежде, что он не замечает, как дрожит мой голос.
— О твоем бывшем. Мне сказали, что вы были помолвлены...
Я с грохотом ставлю стакан на стол, возмущенная происходящим.
— Послушай, Чейсен, — я буквально рычу его имя, делая шаг ему навстречу, — ты прав. Ты ни хрена меня не знаешь, и у меня нет никакого желания узнать тебя.
Я делаю еще пару шагов в его сторону. Он пристально смотрит на меня, и весь его вид говорит о том, что его напрягает происходящее
— Так что не смей сюда приходить и делать вид, что ты понимаешь меня. Может быть, твои родственники и верят в твои бредни, но уж точно не я. — Я подхожу к нему и вцепляюсь в его рубашку.
— О чем ты?
— У тебя был выключен телефон? Правда что ли? Что-то мне подсказывает, что ты просто развлекался с какой-то девицей и совсем забыл про этот семейный завтрак.
Он открывает рот, чтобы ответить на мои обвинения, но я не даю ему говорить.
— Я могу вести себя неприемлемо и быть грубой, но, по крайней мере, я не вру, — заканчиваю я.
Затем я отхожу от него, одарив презрительным взглядом, прежде чем покинуть кухню, пройти по коридору мимо столовой по направлению к входной двери.
***
Я стою посреди бального зала в родительском особняке. Его стены мягкого каштанового цвета с отделкой из красного дерева, а пол еще на несколько тонов темнее. Я слышала, что это дерево было привезено из Италии в тот год, когда я появилась на свет. Потолки здесь довольно высокие, а елка, стоящая в дальнем углу зала, визуально делает их еще выше. На ней горят зеленые гирлянды, а вокруг деревянных колонн они белые. Большой рождественский венок, красующийся на дальней стене, переливается красным светом.
— Прис!
Я услышала, как кто-то окликнул меня. Я оборачиваюсь, и вижу свою сестренку. Она была единственной из родственников, кто не видел меня вчера за завтраком, поэтому она действительно рада меня видеть.
— Приветик, Шарлотта, — отвечаю я ей с улыбкой.
У нее в руке бокал шампанского, и я забираю его у нее.
— Эй, — возмутившись моим поведением, восклицает она.
— Ты несовершеннолетняя, — заявляю я ей с таким видом, будто сама она этого не знает.
— Мне осталось всего три года.
— Мне плевать. Пусть хоть три дня, — отвечаю я, поднимая бокал с шампанским и выпивая его. — М-м-м, мама умеет выбирать алкогольные напитки для светских мероприятий. Нужно отдать ей должное.
— Я все равно в этом ничего не понимаю, — произносит моя сестренка, закатив глаза.
Я бросаю на нее недоверчивый взгляд. Я точно знаю, что у нее в комнате припрятан алкоголь. потому что находила его там. Я не потворствую тому, что она балуется алкоголем, но прекрасно понимаю, какого это быть несовершеннолетним ребенком в семье владельцев виноделен.
— Как тебе мое платье? — интересуется она, проводя руками по своим бедрам.
— Это... — я пытаюсь подобрать подходящий эпитет, глядя на ее голые ноги и слишком глубокое декольте, — очень эффектно.
Она широко улыбается мне в ответ.
— Ты пытаешься довести маму до обморока? — отмечаю я, не в силах удержаться от этого вопроса.
Ее платье идеально бы подошло для клубной тусовки, но никак не для благотворительного приема. Я средний ребенок в семье, а Шарлотта — младший. И вместе мы сводим маму с ума. Она не раз говорила нам, что седина в ее волосах — это наша вина.
— Она опять чем-то разозлила тебя? — спрашиваю я.
Я еще не разговаривала со своей мамой с тех пор, как уехала вчера утром. Мне потребовался целый день, чтобы отойти от осознания того, что они обсуждали мое прошлое с чужими мне людьми. Потом я решила развеяться... и мы напились с моей лучшей подругой прошлой ночью. А сегодня я провела большую часть дня в подготовке к мероприятию. Может быть периодически я и веду себя расхлябано, но могу быть паинькой, если того требует случай. Сегодняшний прием являлся именно таким случаем.
— Вчера она застукала нас с Тони в постели.
Я слегка зависаю, пытаясь осознать эту ситуацию. Возможно, они просто валялись вместе на кровати, а не трахались.
— Она застала вас за тем самым? — уточняю я.
— В самый ответственный момент. Теперь она запретила Тони появляться в нашем доме.
Тони — это бойфренд Шарлотты, и хотя я понимаю, что мама никогда этого не признает, но для девушки в восемнадцать лет нормально иметь парня. Тем более я знаю, что Шарлотта ведет половую жизнь уже с шестнадцати лет.