Подземелья Эйтана

Калугин Алексей Александрович

– Есть!

Клирик замер, боясь шевельнуться.

В глубине стены проступило изображение – разделенный на сектора круг, рядом с ним стрелка, указывающая вверх, и странного вида ни на что не похожая закорючка. Клирик так обрадовался увиденному, что даже не сразу понял, насколько необычно заключенное в стену изображение. Все линии рисунка выглядели объемно, словно были выгнуты из проволоки толщиной в палец.

Встав рядом с Тервалем на цыпочки, Ариэлла тоже увидела рисунок.

– Странные знаки.

– Согласен.

Терваль достал из мешка

лист бумаги, палочку для письма и пузырек с чернилами. Тщательно скопировав таинственные знаки на стене, клирик перешел к началу другого коридора. Отыскав и там похожую отметку – круг, стрелка и непонятный значок, – Терваль и ее перенес на бумагу.

В начале третьего прохода тоже нашелся знак.

Скопировав все знаки со стен, Терваль вернул светящийся жезл Ариэлле.

– Ну вот, теперь есть над чем подумать. – Клирик привалился спиной к стене и уставился на лист бумаги.

– Ты что-то в этом понимаешь? – спросил эльф, глянув клирику через плечо.

– Пока нет. Но чем больше мы найдем таких значков, тем проще будет понять систему, с помощью которой создатели Лабиринта закодировали нужную нам информацию. Смотрите, на всех трех рисунках есть круг, стрелка и непонятный символ. Все три стрелки указывают в одну и ту же сторону – вверх.

– Это означает, что все три коридора ведут наверх! – догадался Веспер.

– Это может означать все, что угодно, – возразил Терваль. – Поскольку все три стрелки одинаковые, мы о них пока забудем.

– Зато значки, похожие на пружинки, все разные, – заметила Ариэлла.

– Верно, – кивнул Терваль. – Поэтому они нам тоже пока ни о чем не говорят.

– Это могут быть знаки письменности, – высказал свое мнение Лигон.

– Конечно, – согласился клирик. – Но мы понятия не имеем, что это за язык. К тому же письменность может быть как буквенная, так и иероглифическая, что еще больше осложняет нашу задачу.

– Остаются кружки, – подытожил Веспер.

– Остаются кружки, – повторил Терваль. – Как мы видим, каждый из трех кругов разделен на двенадцать секторов. В каждом круге один из секторов закрашен. И во всех трех случаях это разные сектора. Вот это уже информация к размышлению.

– Весьма скудная информация, – заметил Лигон.

– Все лучше, чем вообще ничего, – ответил клирик. – Почему круг разбит на двенадцать секторов? Что означает число двенадцать?

– Дюжина, – сказал Веспер.

– Так, хорошо. Еще что?

– Двенадцать часов, – сказала Ариэлла.

– Что?

– Циферблат часов разделен на двенадцать секторов.

– Верно. – Терваль вновь посмотрел на рисунок, что держал в руке. – А что, если это действительно циферблат? В первом круге отмечен сектор между пятью и шестью часами, во втором – между девятью и десятью, в третьем – между одним и двумя.

– И что это нам дает?

– В первом коридоре, отмеченном сектором пять-шесть, мы уперлись в тупик… – Клирик в задумчивости обхватил пальцами подбородок.

– Надо проверить другие, – предложила Ариэлла. – Тогда мы точно будем знать, куда не надо сворачивать.

– Ты

уверена, что мы сможем вернуться на то же место? – спросил Лигон.

– Вы забыли главное. – Веспер сделал паузу, дождался, когда все посмотрели на него, и, подняв палец, произнес таинственным голосом: – Следуй за солнцем!

– Солнце – это время, время – это часы, – быстро, почти суетливо заговорил клирик. – Мы нашли символическое изображение циферблата. Теперь нам нужно только разобраться, что означают закрашенные сектора.

В ответ Веспер хмыкнул насмешливо.

– Терваль, ты ищешь загадки там, где их нет. Я же сказал тебе – следуй за солнцем!.. Не понял?

Клирик посмотрел на рисунок и озадаченно прикусил губу.

– Проще пареной репы! – Веспер забрал у клирика бумагу с рисунком, положил ее на пол, чтобы всем было видно, и ткнул пальцем в первый круг. – Никакие это не символические часы, а небосклон, по которому движется солнце. Смотрите! – Поставив ладонь вертикально, дварф разделил круг надвое. – Вверху – день. Солнце встает и движется по небосклону, от утра к вечеру. – Веспер пальцем очертил полукруг слева направо. – Внизу, – он указал на нижнюю половину круга, – ночь. Ночь – значит, темно. А туда, где темно, – ходить не надо. Там – тупик. Нужно идти туда, где солнце, – указал дварф на два других круга, у которых были закрашены верхние сектора.

– Изящная гипотеза, – подумав, кивнул Лигон.

– Допустим, ты прав, – с гораздо меньшей охотой принял как рабочую теорию Веспера клирик. – Но как сделать выбор между двумя «дневными» кругами?

– Возможны варианты. Али оба «дневных» туннеля ведут к выходам – тогда непонятные закорючки могут определять то место, куда именно по ним можно до-браться. Али и здесь действует принцип «следуй за солнцем». В первом «дневном» проходе солнце только восходит, во втором – уже садится. Следуя за солнцем, мы должны идти в сторону заката.

– Молодец, Веспер! – радостно воскликнула Ариэлла и схватила лежавший у стены мешок. – Идем!

– Постой, постой! – сверху вниз замахал рукой Терваль. – Это только предположение!

– Вряд ли нам удастся придумать что-то лучшее. – Лигон взялся за свой мешок.

– Но если Веспер ошибается, то, следуя его схеме, мы можем зайти неведомо куда! – Клирик привел последний, веский, как ему казалось, аргумент.

– А мы и так неведомо где, – ответил дварф. – Я, конечно, понимаю, тебе обидно, что не ты первый догадался…

– Не в этом дело! – перебил его Терваль. – Я не уверен в том, что ты правильно расшифровал код.

– Ну и что? – непонимающе посмотрел на него Веспер. – Чего ты боишься?

– Боюсь совершить ошибку.

– Не ошибается тот, кто ничего не делает.

– Да, но и ошибки бывают разные. Есть такие, которые уже невозможно исправить.

– Хорошо, что ты предлагаешь? Давай останемся здесь, посидим еще часок-другой, помозгуем.

– Веспер прав, Терваль, – обратился к клирику Лигон. – Если мы хотим выбраться из Лабиринта, мы не должны оставаться на месте.